Обратная связь (сборник) - Шоу Боб - Страница 73

Я дослушал до конца и положил трубку на место.

Потом подумал, не позвонить ли в полицию. Чарлс Клюг жил по соседству со мной десять лет, и за это время мы говорили с ним от силы двенадцать раз. Не дольше минуты. Так что я не считал себя чем-то ему обязанным.

Решил проигнорировать звонки — и как раз, когда я пришел к этому решению, телефон снова зазвонил. Я взглянул на часы: прошло десять минут. Снял трубку и тут же положил ее обратно.

Можно было бы отключить аппарат, и это не сильно изменило бы мою жизнь…

Но в конце концов я оделся, вышел из дома и направился к участку Клюга. Еще один мой сосед, живший через дорогу, Хэл Ланьер, подстригал лужайку перед домом. Он помахал мне рукой, и я ответил тем же. Было около семи вечера. Держалась прекрасная августовская погода. На земле лежали длинные тени. В воздухе стоял запах свежескошенной травы. Мне всегда нравился этот запах, и я подумал, что не мешало бы подстричь и мою лужайку.

Клюгу, видимо, подобная мысль никогда не приходила в голову. Его лужайка местами облысела, а местами заросла вымахавшей по колено травой и сорняками.

Я позвонил в дверной звонок. К двери никто не подошел, и я постучал. Потом вздохнул, заглянул под коврик и открыл найденным там ключом дверь.

— Клюг? — позвал я, сунув голову в прихожую.

Затем неуверенно, словно человек, не знающий, ждут его или нет, прошел через маленький холл. Шторы на окнах, как всегда, были задернуты, но десяток телевизионных экранов в комнате, когда-то служившей гостиной, давали достаточно света, чтобы я мог разглядеть Клюга. Он сидел в кресле перед столом, уткнувшись лицом в клавиатуру компьютера, и в голове его, сбоку, зияла огромная дыра.

Хэл Ланьер работает с компьютерами в лос-анджелесском управлении полиции, поэтому я сначала рассказал ему о том, что обнаружил в доме Клюга, и он уже вызвал полицию. Мы вместе дожидались, пока прибудет первая машина, и он все время спрашивал меня, не трогал ли я там чего-нибудь, а я каждый раз отвечал, что не трогал ничего, кроме дверной ручки.

Машина медицинской службы приехала без сирены, и вскоре кругом уже суетились полицейские. Соседи все повысыпали на улицу: кто стоял у себя во дворе, а кто тихо переговаривался перед домом Клюга. Съемочные группы из нескольких телекомпаний прибыли как раз вовремя, чтобы успеть заснять вынос тела, завернутого в пластиковую простыню. Мужчины и женщины двигались туда-сюда. Надо полагать, они занимались тем, что обычно положено делать полицейским: снимали отпечатки пальцев, собирали факты… Я бы ушел домой, но мне сказали пока остаться.

В конце концов меня отвели в гостиную Клюга к следователю Осборну, которому поручили это дело. Экраны вдоль стен все еще светились. Мы с Осборном пожали друг другу руки, после чего он молча оглядел меня с ног до головы. Маленького роста, лысеющий, следователь показался мне очень уставшим и продолжал казаться таким до тех пор, пока не взглянул на меня в упор. Вот тогда, хотя на самом деле ничего в его лице не изменилось, он совсем перестал выглядеть уставшим.

— Вы Виктор Апфел? — спросил он.

Я ответил утвердительно.

— Мистер Апфел, как по-вашему, из этой комнаты что-нибудь пропало? — спросил Осборн, обводя гостиную рукой.

Я огляделся, отнесясь к вопросу как к занимательной загадке.

Камин, шторы на окнах. Ковер на полу. Но кроме этого, в комнате не было ничего такого, что обычно бывает в гостиных.

Вдоль всех стен располагались столы, оставлявшие лишь узкий проход в центре комнаты. На них громоздились дисплеи, клавиатуры, дисководы и прочие сияющие побрякушки нового века. Все это соединялось толстыми кабелями и шнурами. Под столами стояли другие компьютеры и ящики, доверху наполненные еще каким-то электронным барахлом. Над столами до самого потолка висели полки, забитые коробками с лентами, дисками, кассетами… Это все обозначается одним термином, но я никак не мог тогда его припомнить: программное обеспечение.

— Здесь нет мебели, верно? Кроме…

Следователь взглянул на меня несколько ошарашенно.

— Вы хотите сказать, что здесь раньше стояла мебель?

— Откуда мне знать? — Тут я сообразил, что он меня не понимает. — Вы думали, что я бывал здесь раньше? Но я впервые попал сюда час назад.

Он нахмурился, и мне это не очень понравилось.

— Медэксперт утверждает, что хозяин дома мертв уже часа три. Почему вы оказались здесь час назад, Виктор?

То, что он обратился ко мне по имени, тоже не очень меня обрадовало, но поделать я ничего не мог. Я знал, что придется рассказать ему про телефонный звонок.

Слушая, он глядел на меня с недоверием. Но проверить оказалось несложно, что мы и сделали: Хэл, Осборн, я и еще несколько полицейских направились к моему дому. Когда мы вошли, телефон звонил.

Осборн снял трубку и выслушал сообщение. Лицо его исказилось мрачной гримасой, и чем дальше разворачивались события этого вечера, тем мрачней и мрачней оно становилось.

Десять минут мы ждали нового звонка. Осборн тем временем внимательно осматривал мою комнату. Я даже обрадовался, когда телефон зазвонил. Полицейские сделали запись телефонного сообщения, и мы отправились обратно к дому Клюга.

Осборн сразу же пошел за дом взглянуть на антенный лес моего соседа. Видимо, зрелище его впечатлило.

— Миссис Мэдисон — она живет дальше по улице — считает, что Клюг пытался установить контакт с марсианами, — произнес Хэл с усмешкой, — но я думаю, он просто крал спутниковые передачи.

На лужайке за домом стояли три тарельчатые антенны, шесть высоких мачт и еще такие штуки для микроволновой трансляции, что можно увидеть на зданиях телефонных компаний.

Осборн снова привел меня в гостиную и попросил описать, что я увидел. Я не понимал, какой в этом смысл, но тем не менее попытался:

— Он сидел в том кресле. Кресло стояло здесь перед столом. На полу я увидел пистолет. Рука Клюга свесилась прямо над ним.

— Думаете, это было самоубийство?

— Да, пожалуй, я так и думаю. — Я подождал его комментариев, но он молчал, и я спросил: — А что думаете вы?

Осборн вздохнул:

— Он не оставил записки.

— Самоубийцы не всегда оставляют записки, — заметил Хэл.

— Да. Но достаточно часто, и когда записки нет, мне это не нравится. — Осборн пожал плечами. — Впрочем, это не самое главное.

— А телефонный звонок? — сказал я. — Это тоже что-то вроде предсмертной записки.

Осборн кивнул.

— Что-нибудь еще вы заметили?

Я подошел к столу и взглянул на клавиатуру. На панели значилось: "Тексас инструменте. Модель ТИ-99/4А". Справа, где лежала голова Клюга, на клавиатуре темнело большое кровавое пятно.

— Только то, что он сидел перед этой машиной. — Я коснулся клавиши, и экран дисплея, стоявшего за клавиатурой, тут же заполнился словами. Я быстро отдернул руку, потом вгляделся в появившийся текст.

НАЗВАНИЕ ПРОГРАММЫ: ПРОЩАЙ, РЕАЛЬНЫЙ МИР. ДАТА: 20.08. СОДЕРЖАНИЕ: ЗАВЕЩАНИЕ, РАЗНОЕ. ПРОГРАММИСТ: ЧАРЛС КЛЮГ. ДЛЯ ВКЛЮЧЕНИЯ ПРОГРАММЫ НАЖМИТЕ ВВОД

В конце предложения мерно пульсировал маленький черный квадратик. Позже я узнал, что он называется "курсор".

Все собрались вокруг машины. Хэл, специалист по компьютерам, пояснил, что многие дисплейные устройства стирают изображение, оставляя экран пустым, если в течение десяти минут никто не меняет выведенную на него информацию. Делается это для того, чтобы экран дисплея не выгорал там, где светятся слова. Когда я коснулся клавиши, экран был зеленым, но потом появились черные буквы на голубом фоне.

— Эту клавиатуру проверяли на отпечатки пальцев? — спросил Осборн.

Никто этого толком не знал, поэтому Осборн взял карандаш и ластиком на его конце нажал клавишу "ВВОД".

Текст с экрана исчез, а затем голубой фон заполнили маленькие овальные фигурки, падающие сверху, словно дождевые капли. Сотни и сотни фигурок самых разных цветов.

— Это же пилюли, — удивленно произнес один из полицейских. — Вон, смотрите, «Кваалуд»! А это — "Нембутал"!