Патруль времени (сборник) - Андерсон Пол Уильям - Страница 49

Во всяком случае, так он считал прежде. Но сейчас испытанное средство отказало, и на другой день, после бесцельных шатаний по окрестностям он был не ближе к принятию решения, чем когда только пустился в путь. Более того, настроение у него вконец испортилось.

В воскресенье к исходу дня, осознав свое поражение, физически и духовно измученный, Ричард снял рюкзак и опустился на придорожный столбик. Он сидел, ссутулившись, сунув руки в карманы, хмуро растирая ногой опавшие листья, и с горечью впервые признавался себе в собственной несостоятельности. Да, пришлось-таки взглянуть правде в лицо. Он не мог долее обманывать себя. Теперь ему стало ясно, что он никогда, в сущности, не мечтал начать жизнь сначала, как и не мечтал еще раз прожить двадцать последних лет. Тэлбот был прав, когда сказал, что Ричард не слишком преуспел в жизни. Его скромная деятельность в министерстве почт, которую он, уступая желанию матери-вдовы, избрал в юности, была размеренной и надежной, то есть именно такой, какой хотела для него мать. И после ее смерти он продолжал исполнять свою службу, боясь перемен, радуясь мелким повышениям, довольный незыблемой рутиной. Но до сих пор он считал, что ему просто не повезло, видимо, судьба так сложилась, и вины его в этом нет. При случае он любил повторять — и сам в это верил, — что закончил бы университет и добился бы видного положения, будь у него возможность.

Ну вот, теперь такая возможность предоставилась. Он должен только воспользоваться предложенной таблеткой и снова стать двадцатилетним. Сейчас на его пути нет препятствии. К тому же благодаря своей бережливости он за эти годы скопил сумму, достаточную для того, чтобы окончить университет и продержаться первое время, пока не подвернется стоящая работа.

Но Ричард знал, что ему не хватит на это ни воли, ни желания, более того, он вполне удовлетворен своей нынешней неприхотливой жизнью. Все эти рассуждения на тему «будь у меня возможность» были пустой болтовней, стремлением оправдаться, не больше.

К тому же его страшил сам акт приема таблетки, техническая сторона, если можно так выразиться. Пришлось бы куда-то уехать. Мыслимое ли дело, вдруг сразу помолодеть на двадцать лет там, где все тебя знают. Значит, прожитые годы необходимо просто вычеркнуть из жизни вместе со всем, что с ними связано, — службой, друзьями, привычным окружением…

Нет. Он просто не в состоянии этого сделать, у него недостало бы на это мужества. А что, если испробовать другой вариант, отдать таблетки специалистам, чтобы они разобрались в их составе, и затем подарить открытие Тэлбота человечеству. Но Ричард тут же отказался от этой мысли. Разве мир уже сейчас не страдает от перенаселенности? И предположим, что чудесное средство попадет в нечистые руки «избранных»? Не приведет ли это к диктаторству или к чему-нибудь еще худшему? Так как же все-таки поступить? Вообще уничтожить таблетки? Но вправе ли он так распорядиться даром Тэлбота?

Ричард с отчаянием вынужден был признаться, что никогда не найдет в себе сил предпринять хоть что-то. Вот если бы он мог с кем-нибудь посоветоваться, ему просто необходима помощь. И тут он вспомнил об Арчи и Дэвиде. Нет, Арчи не подойдет — он слишком криклив и легкомыслен. Но Дэвиду стоило, пожалуй, довериться. Дэвид был рассудительным малым, к тому же энергичным и честолюбивым. Он, возможно, даже согласится принять в этом деле участие: вот если бы он и Ричард приняли по таблетке и затем вместе начали новую жизнь! Вдвоем пуститься в такую необычную авантюру совсем не то, что одному.

Ричард немного воспрянул духом. Да, именно так он и сделает. Обсудит все с Дэвидом, и они вместе решат, как быть. Он посмотрел на часы и убедился, что еще успеет к поезду, идущему из ближайшей деревушки в Лондон.

Прямо с вокзала он позвонил к себе на квартиру, чтобы узнать, вернулись ли приятели, и договориться с Дэвидом о встрече где-нибудь подальше от дома и от Арчи.

Трубку сняли после первого же звонка. Голос Арчи прямо в ухо Ричарда проревел:

— Дэвид?!

Ричард вздрогнул от неожиданности.

— Нет. Это Ричард.

— О, ты… Тебя-то где черти носят? Ты бы лучше поторопился. Дэвид сбежал.

— Сбежал? Что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу сказать, сбежал. Смылся. Смотал удочки. Помнишь, у нас должна была состояться конференция за городом? Ну так вот, ее отменили, и мы уже в субботу вечером вместе вернулись в Лондон. Когда мы добрались до Юстона, [16] я отправился навестить Пег и Тома, а Дэвид заявил, что у него чертовски разболелась голова и он поедет прямо домой. Больше я его не видел. Такого низкого, такого подлого коварства…

— Ну-ну, полегче! Только потому, что он задержался…

— Он не задержался. Я обзвонил решительно всех знакомых. Он смылся, говорю я тебе, смылся и свалил на нас…

— Арчи, не сходи с ума! Ты не вправе так говорить. Если его на самом деле нигде нет, может быть, с ним что-то случилось…

— Ничего с ним не случилось! По-моему, он просто-напросто ведет двойную жизнь. У него где-то есть еще квартира, и он живет там с девицей. Это единственное возможное объяснение. Он не взял ничего из одежды, хотя дома побывал, потому что чемодан его здесь, а сам он перед уходом переоделся: его костюм висит на стуле в его комнате. Не солгал он только в одном: голова у него действительно болела — в ванной валяется пустая трубочка из-под анальгина…

Ричарда словно молотом по голове ударили. Трубочка из-под анальгина! Куда он ее дел? Помнится, просто зашвырнул куда-то. Две таблетки… сорок лет… о господи! Неужели Дэвид?..

Голос Арчи продолжал неумолчно гудеть ему в ухо:

— Мне, конечно, наплевать на его образ жизни, но заставлять нас расхлебывать результаты своих похождений…

Ричард сдавленно повторил:

— Результаты?..

— Да, результаты: новорожденного младенца, которого я нашел у него на кровати запутавшимся в его пижаме и вопящим что есть мочи. Младенец — точная копия Дэвида…

Перевод с английского Т. Гинзбург.

ГЕРБЕРТ ФРАНКЕ

ОШИБКИ ПРОШЛОГО [17]

— Ну, хорошо, дорогой профессор, перейдем к делу!

Министр не любил долгих предисловий — он был сторонником быстрых и окончательных решений. Любое промедление или колебание было ему ненавистно.

Профессор Лорелла знал его с давних пор и хорошо подготовился. В конце концов, дело касалось проекта, слишком много значившего для него и его сотрудников.

— Исходные данные вам известны, — сказал он. — И вы знаете, что мы собираемся предпринять. Речь идет о величайшем научном и техническом прогрессе с момента высадки на Луну. Вмещаться в прошлое, выправить историю… Подумайте над тем, скольких усилий будет стоить исправление ошибок, совершенных предыдущими поколениями! Мы же предлагаем вам универсальный метод решения проблем.

— Как далеко в прошлое простирается ваш метод?

— Это зависит от вашего желания. Если будущее мы не в состоянии оценить с достаточной степенью определенности, то прошлое проявляется в виде той или иной цепи событий, в них-то и находится точка нашего воздействия. Разумеется, это требует точного анализа причинных связей, но эти усилия окупятся с лихвой.

— А какие гарантии, что вы достигнете цели?

— Теория не оставляет ни одного вопроса нерешенным. И дело проще, чем кажется со стороны. В одном из изолированных участков пространственно-временного континуума мы повышаем искривление пространства вплоть до возникновения единичных случаев. Образуется так называемый топологический парадокс; его можно уподобить появлению моста, то есть искривленного сектора «пространство-время», соединяющего две произвольно выбранные отдельные точки. Мы в состоянии поддерживать его только доли секунды, но этого достаточно, чтобы повлиять на причинный ряд в обратном направлении. По нашим расчетам, возможно предсказать конечные цели с достаточной точностью…