Дело о ледяных руках - Гарднер Эрл Стенли - Страница 4

— А что, может возникнуть разговор? — спросила Делла Стрит.

— Служащий затевать разговора не будет. Но не исключено, что кто-нибудь другой его начнет.

— Кто другой?

— Тот, с кем наша клиентка не испытывает ни малейшего желания встретиться здесь.

— А не лучше, — предложила Делла Стрит, — если я первая подойду к окошечку и предъявлю один билет, а вы, наблюдая со стороны, сможете оценить обстановку?

Мейсон отрицательно покачал головой.

— Мы должны получить деньги по всем билетам. Таково требование нашей клиентки. Нужно предъявить их все сразу, и сделать это должен я сам. Тогда, если возникнут неприятности, все будет выглядеть естественно, и ни у кого не будет основания считать, что я веду нечестную игру, что пытаюсь использоваться тебя, а ты получаешь деньги по каждому билету в отдельности.

— Если что-то начнется, я должна сделать вид, что мы не знакомы, и отойти в сторону?

— Нет, этого не следует делать. Ты мой секретарь. Вполне естественно, что ты здесь со мной. Мы пришли на скачки и получаем деньги по ставкам, которые сделали вчера.

— Мы сделали? — переспросила она.

— Это было бы вполне естественно.

— Должно это вытекать из нашего разговора?

— Нет. Мы просто получаем деньги и удаляемся. Возможно, появится представитель департамента налогов и сборов и захочет узнать мое имя и адрес.

— Вы ответите ему?

— Конечно.

Они молча подошли к нужному окошку. Мейсон достал пять билетов и протянул их кассиру. Тот посмотрел на билеты, взглянул на Мейсона и сказал:

— Третий заезд, вчера, номер четыре. Так?

Мейсон кивнул.

— Какими купюрами вы хотите получить? Не будете возражать против крупных?

— Не крупнее, чем по сто долларов. Кассир отсчитал деньги.

— Прошу вас! — Он протянул Мейсону целую пачку купюр.

Мейсон взял деньги, открыл портфель… В этот момент с криком: «Вот он, арестуйте его, это он!» — к нему бросился мужчина невысокого роста, лет сорока или чуть постарше, с желтоватым лицом и глазами-буравчиками.

Вслед за ним появился рослый человек, который, в отличие от первого, шагал степенно, не теряя чувства достоинства. Он показал Мейсону значок.

— Полиция!

— Можно взглянуть поближе? — Мейсон взял значок и повертел им так, чтобы Делла Стрит смогла увидеть номер. — Да. Вы из полиции!

— Откуда у вас эти билеты? — спросил полицейский.

— Он хорошо знает, где их взял. Он взял их у Родни Бэнкса! Это мои деньги! — не унимался маленький человечек.

— Помолчите! — попытался урезонить его полицейский.

— Не желаете взглянуть на мое удостоверение? — обратился Мейсон к полицейскому.

— Перри Мейсон? То-то ваше лицо показалось мне знакомым. Как это я вас сразу не узнал?! Я видел в газетах ваши фотографии.

— Деньги, — не успокаивался человечек. — Деньги. Заберите у него деньги. Пусть не заговаривает вам зубы.

— Да помолчите же! — повторил полицейский. Мейсон повернулся к взволнованному мужчине:

— Я — Мейсон, — представился он, улыбаясь. — А как ваше имя?

— Не притворяйся, что не знаешь. Я Марвин Фремонт.

— На каком основании вы утверждаете, что имеете право на эти деньги, мистер Фремонт?

— И это тебе хорошо известно. Эти деньги — выигрыш по ставкам, которые сделал Родни Бэнкс. Пятьсот долларов! Это казенные деньги, он украл их у меня! Они принадлежат мне!

Полицейский заколебался.

— Ну что же вы? Заберите деньги, арестуйте его! Он сообщник! — крикнул Фремонт.

Мейсон улыбнулся полицейскому, который не мог ни на что решиться.

— Ваше имя.

— Сид Бсрдетт.

Мейсон протянул ему руку.

— Я расследую кражу или растрату казенных денег, — начал объяснять полицейский. — Сомнений в том, что Бэнкс сделал ставку именно этими деньгами, у меня нет. Похоже, он не один раз запускал руку в кассу. Он работает у Марвина Фремонта. Вернее, работал.

— Чего вы ждете? Заберите у него деньги! — продолжал настаивать Фремонт. — Вы здесь для этого! Он соучастник. Арестуйте его и посадите вместе с Бэнксом. Этот продажный адвокат заодно с растратчиком. Тот же самый старый… Посмотрите, она что-то записывает.

— Я обратил на это внимание, — сказал Бердетт.

— Мой секретарь, — объяснил Мейсон.

— Зачем она это делает?

— Меня только что в присутствии свидетелей назвали продажным адвокатом. Считаю, это дает мне право возбудить дело против этого джентльмена.

— Какое еще дело? Если кто и может возбудить дело, так это только я: мои деньги были использованы для ставок! — кричал Фремонт.

— Полагаю, Родни Бэнкс является вашим клиентом? — спросил полицейский.

— Не стоит высказывать предположений, — перебил его Мейсон.

— Вы хотите сказать, что это не так?

— Я этого тоже не говорю.

— Ну ладно, — сказал Бердетт, — я пока только провожу расследование. Вот и все. Родни Бэнкс находится в тюрьме по обвинению в растрате. Вероятно, он уже давно играет на скачках и очень низко опустился. Кто-то подсказал ему поставить на Пехотинца, и он очистил кассу. Однако Фремонту сразу же все стало ясно, и он поехал на ипподром, чтобы арестовать Родни.

— Кто произвел арест? — поинтересовался Мейсон.

— Я, — ответил Бердетт. — Сначала мы не смогли его разыскать. Но увидев, что Пехотинец пришел к финишу первым, отправились к кассам и стали ждать. Вскоре к окошечку для ставок в пятьдесят долларов подошел Бэнкс и предъявил билет. Но я арестовал его прежде, чем он успел получить деньги.

— Он сделал какое-нибудь заявление? — спросил Мейсон.

— Сначала все отрицал, а потом замолчал.

— Вы его обыскали?

— Да, конечно. В момент ареста проверил, нет ли у него пистолета. А в тюрьме его еще раз тщательно обыскали.

— Нашли билеты?

— Лишь один, на пятьдесят долларов.

— Думаете, у него были еще билеты?

— Мы в этом не сомневаемся. Очевидно, он незаметно передал их своему сообщнику.

— Какова сумма растраты, мистер Фремонт? — спросил Мейсон.

— Не знаю.

— Как не знаете?

— Все перепуталось.

— Что перепуталось?

— Банкноты, деньги, — ответил Фремонт. — Я как раз собирался проверить бухгалтерские книги. Но одно очевидно: все эти деньги мои. Не имеет значения, сколько денег растрачено. Пятьсот долларов взяты из моей кассы. Они украдены. Они принадлежат мне.

— Возможно, Бэнкс выиграл достаточно, чтобы возместить недостачу, — стал размышлять Мейсон, — при условии, конечно, что недостача имела место. Я имею в виду деньги, выигранные по билету в пятьдесят долларов.

— Это не его, это мои деньги, — перебил его Фремонт. — Я разбираюсь в законах. Это мои деньги. Я имею на них право. Он растратил их. От этого они не стали его деньгами. Они остались моими деньгами. Он поставил их, и ему повезло. По отношению ко мне это ничего не меняет. Он работает у меня. Это мои деньги, и это мой выигрыш!

— Вам лучше обратиться к адвокату, — посоветовал ему Мейсон.

— Я уже разговаривал с адвокатом.

— Значит, вам следует еще раз проконсультироваться у него.

— Арестуйте его! — Фремонт начал трясти полицейского за рукав. — Он сообщник!

Бердетт отрицательно покачал головой.

— Я не буду арестовывать этого человека. Он адвокат.

— И, — продолжал Мейсон, — когда будете у своего адвоката, поинтересуйтесь: каковы у меня шансы на получение компенсации за нанесенный мне ущерб?

— Какой ущерб?

— Вы назвали меня продажным адвокатом, — пояснил Мейсон.

Бердетт заулыбался.

— Вы, вы… стряпчий по темным делам! — не сдавался Фремонт.

— Ты и это записала, Делла? — спросил Мейсон. Она кивнула.

— Делла Стрит, мой секретарь, джентльмены!

— Итак, мистер Фремонт, мистер Мейсон расставил все по местам. Обратитесь к адвокату, — подытожил Бердетт.

— Ладно, — сдался Фремонт. — У меня есть адвокат и частный детектив. Наверняка от них больше пользы, чем от вас. Ведь именно адвокат посоветовал мне позвать сюда полицейского, чтобы арестовать сообщника. Теперь послушайте меня. Если деньги не будут возвращены, вы оба понесете за это ответственность.