«Бешеные роллы» - Багров Кирилл - Страница 16

– Мне нужно с тобой поговорить. У тебя найдется свободная минутка?

– Конечно, – ответил Игорь и прошел в комнату.

Папа, устроившись в своем любимом большом кресле, внимательно смотрел на Игоря.

– Как у тебя дела с физикой? – спросил он инквизиторским тоном.

– Пап, ты же знаешь, чтовсе будет в порядке. Я уже выучил почти все билеты.

– Почти? – папа нахмурился.

– Скоро будут соревнования, мы с ребятами готовимся, – Игорь постарался говорить как можно более убедительнее.

– И что тебе дадут эти соревнования? – продолжал спрашивать папа, повысив голос, и тут же сам себе ответил, не дав сыну сказать и слова: – В лучшем случае – путевку в какой-то лагерь, а в худшем – разбитые руки и ноги! Я никак не могу понять, как можно тратить столько времени на эти дурацкие ролики?! Когда я тебе их покупал, то был уверен, что ты будешь на них кататься только изредка, вместо утренней зарядки, например. Но я и не мог себе представить, что ты целыми днями станешь пропадать то в парке, то в зале, прыгая на трамплинах! А ведь тебе нужно заниматься совсем другим! Конец учебного года – а ты практически забросил учебу! Вот сегодня ты сделал уроки?

– Успею еще, – ответил Игорь, все более раздражаясь.

– Так почему же ты до сих пор не открыл ни одного учебника? Неужели ты думаешь, что так легко добиться успехов в чем-либо, не прикладывая хоть сколько-нибудь усилий? – Валерий Олегович говорил все громче.

Он даже встал с кресла и принялся ходить по комнате, при каждом вопросе поворачиваясь к сыну.

– Именно потому, что я так не думаю, я и занимаюсь каждый день! И прекрасно успеваю и учиться, и кататься, – ответил Игорь.

– Чем ты занимаешься? Роликами?! Это же просто увлечение, детские забавы! А я тебе о серьезных вещах говорю!

– Это не забавы, и не детские, – приглушенным от волнения голосом сказал Игорь. – Я действительно очень хочу участвовать в соревнованиях в августе. Благодаря роллам, то есть роликам, у меня появились новые друзья, они на меня надеются, знают, что я буду с ними выступать. К тому же мне просто нравится кататься – это так здорово, а ты знаешь, что чувствуешь, когда удается очередную фишку сделать?

– Очередную что? – переспросил папа.

– Ну, трюк, – объяснил мальчик.

– Ах, трюк! Да, я прекрасно знаю, как себя чувствуешь, когда выполняешь то, что раньше не удавалось. А тебе пока не слишком-то удаются задачи по физике! Вот и попробуй добиться успеха в этой области! А ролики… – Валерий Олегович сделал паузу, собираясь с мыслями. – Все подобные виды спорта делают из людей настоящих фанатов-адреналинщиков: чем дальше, тем им все больше хочется все более острых ощущений и часто они останавливаются только тогда, когда становятся инвалидами. Я сам был таким и не хочу, чтобы мой сын повторял мой печальный опыт.

– Но почему печальный? Пап, я же… – попытался было объяснить Игорь, но папа не дал ему такой возможности.

– Все, больше ничего не желаю слышать. Заруби себе на носу – больше никаких роликов! А сейчас можешь идти!

Игорь хотел еще раз попробовать объяснить папе, почему ему так важно заниматься роликами, но тот только махнул рукой, сказав: «Успокоишься, потом поговорим. Поверь, ты мне еще спасибо скажешь.» Разозлившись, Игорь выкрикнул «Спасибо!» и, хлопнув дверью, выбежал из квартиры.

Он долго бродил по улицам, пока не оказался на набережной, где и сел, раздумывая, что ему делать. Игорь прекрасно знал твердый характер отца и ему было отлично известно, что если тот принимал решение, то станет придерживаться его несмотря ни на что. «Что же мне теперь делать? Если его не послушаюсь, даже не знаю, что будет,» – думал Игорь. До сих пор у него с отцом не было таких серьезных ссор, практически всегда они без труда находили общий язык. Но теперь, когда папа, не дав ему даже толком все объяснить, наложил запрет на ролики, Игорь оказался в полной растерянности.

Пока расстроенный Игорь предавался своим грустным думам, его друзьякатались в парке. Илья демонстрировал свое умение прыгать с трамплинов, а остальныеподбадривали его выкриками.

– А с разворотом ты приземлиться можешь? – крикнула Илье Катя, стояу трамплина.

– Конечно! – отозвался тот и, ослепительно улыбнувшись, разогнался, прыгнул с трамплина и пролетев несколько метров, лихо развернулся, и только после этого заскользил по асфальту.

– Да, жаль с нами нет Игоря! Такое веселье пропустил, – сказал Костя.

– Это точно, – согласилась Рита.

Время шло и вскоре роллеры начали собираться домой. По дороге Рита ворчливо переругивалась с Ильей, который потешался над ее покрасневшим отжарившего уже совсем по-летнему солнца носом. Костя и Катя, уставшие, молча шли за ними, даже не пытаясь разнять вечных противников. Расставшись у троллейбусной остановки, все отправились в разные стороны, исключая Риту и Костю, которым, как соседям, разумеется, было по дороге.

Катя еле переставляла ноги от усталости и шла, опустив голову вниз. Поэтому-то она и не заметила Игоря, который дожидался ее на скамейке в ее дворе.

– Катя! – крикнул Игорь, издалека увидев приближающуюся светловолосую девочку, одетую вджинсы и белую кофту.

– О, Игорь! Куда же ты пропал? Мы тебя в парке ждали, а потом Костя к тебе заходил, а у тебя никого нет, – говорила Катя, подходя к мальчику.

– Да родители на работе, а я вот гуляю целый день, – сказал Игорь.

– А почему же ты не приехал в парк? – спросила Катя.

Игорь сам себе удивился, когда вдруг начал рассказывать Кате о своих проблемах: о ссоре с отцом, о том, что тот категорически против того, чтобы Игорь всерьез занимался роликами, о его сложном характере. Катя, присев на скамейку рядом с Игорем, молча его слушала. Когда мальчик закончил говорить, она просто сказала:

– Пойдем ко мне! Что-нибудь съедим, а то ты, небось, голодный ходишь целый день.

– Нет, спасибо, я не хочу есть, – ответил Игорь, при этом вспомнив, что он действительно сегодня только завтракал, а на дворе уже вечер.

– Так, не скромничай! – решительно сказала Катя и, взяв Игоря за руку, повлекла его за собой в подъезд.

В квартире Кати Игорь даже растерялся: здесь кругом были картины, фотографии, театральные афиши, на большинстве которых был изображен портрет красивой белокурой женщины. Катя, заметив, что Игорь рассматривает один из портретов, сказала:

– Это моя мама. Ты не видел фильмов с ее участием?

– Видел «Тринадцатого утопленника», – ответил Игорь. – Слушай, я и не знал, что это твоя мама там снималась.

– Да, у моей мамы было много ролей, а одна из самых ею любимых – это образ матери юного дарования. В этом спектакле я, как ты понимаешь, тоже участвую: играю юное дарование.

– И в чем ты – «дарование»? – улыбаясь, спросил Игорь.

– В музыке, конечно, – с иронией ответила Катя. – Мама спит и видит, что я стану пианисткой или, того лучше, певицей.

– А сама-то этого хочешь?

– Вот в том-то и дело, что не знаю, – сказала Катя. – Конечно, мне нравится заниматься музыкой, но я еще не знаю, хочу ли я ею заниматься всю жизнь.

– Да, у меня такая же проблема с физикой и математикой тоже, – понимающе кивнул Игорь.

Катя провела Игоря в зал, а сама ушла в свою комнату переодеться. Игорь, сев на мягкий диван, осмотрелся. Широкое окно было занавешано тяжелыми шелковыми шторами, поэтому в комнате царил полумрак. У дальней стены стояло пианино из темного, покрытого лаком дерева. На многочисленных полках в шкафах со стеклянными дверцами поблескивала фарфоровая посуда, хрустальные бокалы. Стены были увешаны картинами с грустными пейзажами осенних дождливых лесов. В широкой красивой вазе, стоявшей на низком деревянном столике, в двух высоких напольных вазах стояли громадные букеты цветов. «Наверное, поклонники надарили,» – подумал Игорь.

– Ты тут не заскучал? – спросила Катя, заходя в комнату.

Она переоделась в широкую короткую юбку и полосатую кофточку.

– Пойдем пить чай! – сказала Катя и они отправились на кухню.