Пьедестал для принцессы - Щеглова Ирина Владимировна - Страница 8

Но Аня, по-видимому, была другого мнения. Она отстранилась от нас. Я даже не знаю, как это произошло. К Полинкиным закидонам я привыкла, но Аня никогда ничего подобного не делала.

Каюсь, мне в то время просто не хватало времени на то, чтоб разобраться во всем. Утром подъем и гимназия. Там уроки, друзья, поклонники, недоброжелатели, учителя, одноклассники... И так несколько часов, потом мы толпой или вдвоем с Артемом гуляли по городу, домой возвращалась уже в сумерках, а надо было еще приготовить домашнее задание, хоть что-то сделать по дому, да мало ли.

Наверное, я слишком увлеклась. Уж не знаю, что на меня нашло, только я действительно стала считать себя неотразимой. Нет, я не возгордилась, ничего из себя не строила, а просто принимала отношение ко мне окружающих как должное.

Да любая девчонка на моем месте поступала бы так же. Когда тебе твердят постоянно: ты красивая! Прекрасная! Необыкновенная! Поневоле начинаешь верить. И, естественно, другие девчонки, оказавшись в тени, недоумевают, раздражаются, завидуют. Они-то не считают тебя самой красивой. Наоборот, они воспринимают тебя как нахальную выскочку. Что самое смешное, ты вовсе не так уж виновата в том, что происходит. Это как без меня меня женили: парни сами возвели меня на пьедестал. Вот я и красовалась посреди всего честного народа. Кто-то царапал на пьедестале нецензурные слова, а кто-то возлагал цветы к подножию. Может, не совсем корректное сравнение, зато образное...

Каждый день приносил мне новые сюрпризы. Однажды вечером позвонили в дверь, мама открыла и обнаружила целую группу хмурых мальчишек. Попросили позвать меня. Мама решила, что явились одноклассники, пригласила их войти, но мальчишки отказались. Сказали, что подождут на лестничной площадке.

Я немного удивилась, но, не заподозрив ничего плохого, накинула куртку и вышла из квартиры.

На площадке сгрудились пятеро ребят мне почти незнакомых. То есть я их видела, конечно, в гимназии, но не общалась. Один, кажется, был из десятого, трое из параллельного девятого, еще один из одиннадцатого.

– Привет, – растерянно поздоровалась я.

Они нестройно пробубнили что-то невразумительное.

– Что-то случилось? – Я все еще ничего не понимала.

Парни молча переминались с ноги на ногу.

Один из них, самый старший, кашлянул и спросил:

– Ты Ксюша?

– Ну да...

– Из 9 «А»?

Он опять замолчал. Так мы и стояли, я разглядывала их, они – меня.

– Ребята, здесь прохладно, – напомнила я, – может, вы все-таки объясните?

Тут они негромко заспорили между собой, я расслышала только: «Я же говорил... это она... девчонка, как девчонка... может, она и не виновата...»

– Постойте, погодите, – вмешалась я, – кто, в чем виноват? Я кого-то обидела?

Десятиклассник посмотрел на меня довольно строго:

– Гхм... на тебя жалуются, ты знаешь?

– Да?! – совершенно искренне удивилась я. – И кто же? Я вроде маленьких не обижаю...

Парни улыбнулись.

– А больших? – переспросил десятиклассник.

Я удивилась еще сильнее:

– Ребята, а вы меня ни с кем не спутали?

Все пятеро были намного выше и сильнее меня.

Я стояла перед ними в домашнем халатике, тапочках на босу ногу, зябко куталась в куртку и пыталась понять.

Они переглянулись, и старший сказал:

– Ксюша, иди домой, а то замерзнешь.

– И все? – опешила я. – А зачем вы приходили-то?

– Познакомиться хотели, – усмехнулся старшеклассник, – поближе.

– Так давайте познакомимся, – спохватилась я, – куда же вы уходите?

Но они уже спускались по лестнице, все так же негромко переговариваясь. Я перегнулась через перила и смотрела на них. Они сгрудились внизу, подняли головы, улыбнулись, помахали руками:

– Пока... увидимся...

– Пока, – попрощалась я.

Когда я зашла домой, мама спросила:

– Что за ребята? Одноклассники?

– Не совсем, – задумчиво ответила я.

– Опять поклонники?

– Знаешь, у меня такое ощущение, что мне хотели набить морду, но увидев, почему-то передумали, – призналась я.

Мама испугалась:

– Ну, это уже переходит всякие границы! Сначала по телефону угрожали, а теперь сами приходят! Послушай, надо принять какие-то меры. Может, мне сходить к директору гимназии? Или еще лучше, давай переведем тебя в другую школу, а?

– Ни за что! – резко отказалась я. Мне стоило большого труда поступить в эту гимназию. Между прочим, лучшую в городе! И я не намерена из-за каких-то дураков уходить оттуда. К тому же ничего страшного не произошло. Все это только мои домыслы.

Итак, в гимназии я осталась. К директору мама не пошла. Но теперь по утрам папа лично отвозил меня на занятия и старался забрать в обед. Родительская забота ограничила мою свободу. Уж не знаю, как насчет безопасности. Поклонников явно прибавилось, те пятеро вошли в их число. Старший заявил: «Если кто-нибудь будет наезжать, только скажи!» С остальными мы довольно мирно здоровались и болтали на переменах.

Глава 6

Многообожаемая Солоха

Приближался Новый год.

И мы по традиции стали готовить новогодний спектакль. На этот раз решили играть пьесу по повести Гоголя «Ночь перед Рождеством». Мне досталась роль Солохи, кузнеца Вакулу должен был играть Сева, царицей назначили Марту, а роль Оксаны отдали сначала Полинке, но та заартачилась, и невесту Вакулы пришлось играть Ане. Папашу Ани играл Коля, ну а черта, естественно, Влад. Он же спортсмен, поэтому сразу же заявил, что подготовит головокружительные трюки. И еще пообещал всех катать на спине, для тренировки.

Мне доставляло огромное удовольствие гладить Севу по голове и нежно называть его «сынок». А с Владом мы постоянно дурачились, он сажал меня на спину, скакал по сцене и орал дурным голосом. Сева морщился, но терпел. Они с Аней часто шептались о чем-то в сторонке. Наверное, обсуждали свои роли. Ведь они должны были играть влюбленных.

Я так увлеклась репетициями, что даже забыла об Артеме. С Аней мы общались только по делу, Полинка вообще самоустранилась. Часто мы задерживались допоздна. Выскакивали гурьбой из школы, уставшие, голодные и веселые. Ребята провожали нас по домам. Причем, опять-таки, все хотели провожать именно меня, но я честно делилась с Мартой, уговаривая то Колю, то Влада, то еще кого-нибудь из ребят. Сева был вне конкуренции, потому что жил неподалеку от меня.

Марта посмеивалась. Пожалуй, она единственная не обижалась на меня, только наблюдала и словно оценивала.

Аня старалась потихоньку улизнуть. Убегала, предпочитала ездить одна, хотя нам было по пути. Роль свою она репетировала старательно, но без огонька. И, если честно, на красавицу-казачку она совсем не похожа. Конечно, Марта тоже не Екатерина Великая, но в Марте столько обаяния! И голос! С таким голосом только на сцене и выступать.

Кстати, у нас очень хороший режиссер-преподаватель. Ее предмет так и называется – сценическое мастерство. Это не обязательный предмет, можно ходить по желанию. Но у нас почти весь класс ходит. Интересно. Наталья Юрьевна, Наташа, она сама попросила нас обращаться к ней без отчества. Ей всего двадцать три года, и у нас она подрабатывает, а учится на заочном отделении в институте культуры. Она мечтает стать режиссером. Думаю, у нее получится.

Так вот, Наташа иногда занимается с нами по отдельности. Если видит, что у кого-то роль не идет, она приглашает пообщаться, и, смотришь, парень или девчонка перестают стесняться, уходят зажимы, роль получается.

Вот и с Аней Наташа много раз занималась индивидуально, но так ничего и не добилась. Менять уже было поздно, да и не на кого. Решили оставить так, как есть. Тем более что там играть-то? Вышла, глазки опустила, пообщалась с Вакулой и ушла. Короче, главное, чтоб была на сцене, когда надо, и все. Остальное мы сами сделаем.

Наконец спектакль был отрепетирован, все готово, декорации, костюмы. Между прочим, все делали своими руками!