Дело нерешительной хостессы - Гарднер Эрл Стенли - Страница 6

— Существует правило: ни в коем случае не вести перекрестный допрос свидетеля по той схеме, которую он ожидает. Едва я проявлял малейшую неосторожность, как эта женщина выпускала когти. Она сообразительна, дьявольски умна, и она привлекательна. Ответом на каждый из моих вопросов она стремилась уничтожить моего подзащитного.

— Откуда у нее к нему столько жестокости? — удивилась Делла.

— Все не так-то просто, — сказал Мейсон.

— Разве я что-то не так поняла?

— По сути дела, это не было жестокостью по отношению к моему подзащитному, — сказал, Мейсон. — Каждым своим выпадом в его адрес она стремилась заставить отступиться меня, стремилась заставить меня прекратить допрос.

— Но почему?

— Видимо, у нее были уязвимые места.

— Какие, например?

— Это-то и важно выяснить! Она была уязвима, и единственное, что здесь можно предположить: ее просто не было на месте происшествия.

— Но с какой стати тогда весь этот цирк?

— Чтобы выгородить женщину, действительно там находившуюся, — сказал Мейсон.

— И вам удалось загнать ее в угол?

— Думаю, я напугал ее. Первое и основное правило ведения перекрестного допроса: задавать свидетелю вопросы непринужденно, вежливо, доброжелательно, сперва касательно мелочей, которые он недостаточно продумал и по поводу которых не ожидает быть спрошенным. Если адвокат приветлив и ненапорист, противоречивые ответы свидетеля не повредят делу, зато, нащупав слабое место, он сможет его быстро атаковать и закрепить свое превосходство. Таким способом можно провести перекрестный допрос свидетеля с максимальной пользой и наименьшими потерями.

Человеческая память — забавная штука. Если кто-либо подвергся нападению или видел, как было совершено убийство, главные драматические моменты происшествия будут постоянно стоять у него перед глазами. Но сколько бы он ни думал о случившемся, он никогда не обратит внимания на соединительные звенья, связующие все эти моменты воедино. Второстепенные образы затмеваются в его сознании наиболее впечатляющими. Например, если в присутствии человека кого-то застрелят, перед ним будет стоять картина вскидывающего ружье и спускающего курок убийцы. Он тысячу раз увидит, как жертва вздрагивает и падает, но то, где была запаркована машина, светило ли солнце, или же было пасмурно, вспомнится ему лишь раз-другой, а то и не вспомнится вообще. Это своего рода диспропорциональность памяти. Когда свидетеля просят рассказать, что же он видел, то он, стараясь выстроить в уме события в единую логическую цепь, чрезвычайно склонен давать рациональное объяснение случившемуся главным образом на основании того, как, по его мнению, все должно было происходить. На самом же деле это могло происходить совершенно иначе или не происходить вовсе.

— Но это ведь не относится к показаниям Марты Лавины?

— Нет, — согласился Мейсон, — но, если бы я вел допрос более продуманно, мне удалось бы обнаружить подвох чуть раньше.

— А она догадывается, какие подозрения у вас возникли на ее счет?

— Думаю, догадывается, — задумчиво произнес Мейсон. — Она умна.

— Между прочим, а почему именно Перри приходится возиться с этим делом? — возмущенно спросил Дрейк.

— Просто Перри случайно оказался в суде в тот момент, когда обсуждались детали следственной процедуры. Подсудимый заявил, что у него нет средств для найма адвоката и что он невиновен, и тогда судья назначил Перри в качестве судебного исполнителя вести его защиту, — рассказала Делла.

— Твой клиент когда-нибудь уже оказывался в подобной ситуации? — спросил Дрейк Мейсона.

— Нет, в полиции на него карточки не заведено. Его досье выглядит довольно прилично. Он на пенсии, живет в трейлерном парке. Получает небольшое пособие, за счет которого и существует.

— Сколько ему лет?

— Пятьдесят один или пятьдесят два.

— Вроде маловато для пенсии, а?

— Он работал торговым агентом. Как-то раз угодил в автомобильную катастрофу и получил нервный шок, после которого так и не сумел полностью оправиться.

— А каким образом он оказался замешан в деле?

— Кто-то, кажется хозяин трейлерного парка, занимаясь очисткой от мусора закрепленных за фургонами мусорных баков, среди прочего хлама заметил мужской бумажник и женскую сумочку. Он принес их в полицию. Это оказался бумажник Родни Арчера, а сумочку опознала Марта Лавина. Полицейские приехали, порасспрашивали и арестовали его.

— И ради такого гиблого дела, за которое не надеешься получить и ломаного гроша, ты отправил меня в Неваду разыскивать эту девчонку Кейлор?

— Конечно, — подтвердил Мейсон. — Если я берусь защищать подсудимого, то всегда стремлюсь выиграть процесс.

— Даже если для этого требуется оплачивать все из собственного кармана?

Мейсон улыбнулся:

— Активность адвоката и качество его услуг не должны определяться размером гонорара. А сейчас, Пол, я хочу, чтобы ты нашел мне Инес Кейлор. Она покинула здание суда не более двух часов назад, так что преимущество во времени у нее пока незначительное. Ты знаешь, как она выглядит, у тебя есть ее фотографии. Подключи столько людей, сколько потребуется, и действуй.

— Учти, это может обойтись в приличную сумму, — предостерег Дрейк.

— Я, кажется, не спрашивал, сколько это будет стоить, — ответил Мейсон. — Мне нужна Инес Кейлор, и она должна быть здесь к понедельнику. Взявшись за дело, я не отступаюсь.

Глава 3

Тем же вечером в 21.45 Перри Мейсон вошел в офис Пола Дрейка и, кивнув дежурному на коммутаторе, спросил:

— Пол у себя?

— Да, мистер Мейсон. Он пытался связаться с вами.

— Я же предупредил его, что зайду сам.

— Знаю, но он хотел передать вам поступившую информацию как можно скорее.

— Хорошо. Пойду загляну к нему.

Дежурный кивнул, соединился по селектору с кабинетом Дрейка и сообщил:

— К вам мистер Мейсон.

Миновав ряд похожих на кроличьи клетки тесных рабочих комнат и оказавшись в конце коридора перед дверью с табличкой: «ПОЛ ДРЕЙК», Мейсон открыл ее как раз в тот момент, когда Дрейк клал на аппарат телефонную трубку.

— Ну наконец-то, Перри! Я уже несколько раз пытался дозвониться до тебя.

— Что случилось?

— Мы нашли Инес Кейлор.

— Ну слава Богу! Что с ней стряслось? Почему она ушла?

— Присаживайся, Перри. Дела, кажется, обстоят не важно.

— Почему?

— Я опасаюсь, что ее подкупили.

С минуту Мейсон в молчании обдумывал услышанное.

— Если ее действительно подкупили, Пол, то тут мы бессильны, — наконец произнес он.

— Но ее можно попробовать переубедить.

— Если она из тех, кого легко купить, ее показания нам не особенно помогут. Где она, Пол?

— Вернулась на виллу «Лавина».

— «Лавина-2»?

— Нет. «Лавина-3».

— Чем она там занимается?

— Выполняет свои обязанности хостессы.

— Как ты ее разыскал?

— Очень просто. Мы знали род ее занятий. У нас были довольно четкая ее фотография и хороший словесный портрет. Я направил своих агентов порасспрашивать работающих в барах девушек и еще кое-какую публику из увеселительных заведений. Сам знаешь, все они варятся в одной кастрюле.

— И кто-то им намекнул, что та, кого вы ищите, находится на вилле «Лавина-3»?

— Все вышло иначе. Мой агент сам поехал на виллу «Лавина-3», чтобы побеседовать с кем-нибудь из девушек и выяснить, не знают ли они чего-либо об Инес, а заодно и прощупать, не работает ли она там.

— Сведения надежные?

— Он видел ее! — сообщил Дрейк. — Ее зовут Кейлор. Внешность и описание подходят. Агент сказал, что ошибка исключена. Конечно, на работе девушки пользуются вымышленными именами. Эту, например, посетители зовут Петти, а до ее фамилии никому и дела нет, но я почти уверен, что она именно та Кейлор, которую мы разыскиваем. Агент звонил с полчаса назад. Я пытался связаться с тобой все это время.

— Я пригласил Деллу поужинать и предупреждал тебя, что появлюсь часов в девять.