Меч чародея - Сухинов Сергей Стефанович - Страница 2

Логина долго и обстоятельно разъясняла Сказочному народу, что такое голосование. Когда все вроде бы разобрались, что к чему, проголосовали по команде Логины сначала за Дурбана, а затем за Парцелиуса. Первый получил заметное преимущество, и его сторонники бросились было поздравлять великана, но тут один джинн закричал, что он все перепутал и голосовал не за того. Поднялся страшный шум. Все пытались перекричать друг друга, объясняя, как надо голосовать, а как не надо. В конце концов Логина схватилась за голову и воскликнула:

– Ничего у нас не выйдет. И как это люди справляются? Давайте сделаем так. Кто хочет, пусть считает королем Желтой страны Дурбана, а кто хочет – Парцелиуса. Оба они достойны уважения. А время рассудит, кто из правителей лучше.

На том и договорились. Дурбан и Парцелиус бросили жребий, кому в какую сторону идти. Великану достался запад, алхимику – восток. Затем Сказочный народ разделился на две группы и разошелся в разные стороны. С Парцелиусом пошло не более трех десятков Существ, в том числе великан Дол, джинны Араджан, Пурган и Азарк, привидение и, к всеобщему удивлению, малыш Дром. Кто-то из гномов видел, как накануне вечером алхимик прохаживался с маленьким железным человечком на плече и что-то ему втолковывал. О чем они говорили, было неизвестно, но Дром действительно ушел на восток. Почему-то он не захотел проститься со старыми друзьями, и даже своим любимым Изумрудиком, а только издали помахал им рукой.

Страшила очень расстроился.

– Это я во всем виноват, – говорил он, расхаживая по большому залу дворца и потрясая мягкими кулаками. – Как я мог за всей этой суетой забыть о Дроме? То я куда-то лечу, то кого-то спасаю – и все это без моего дорогого велика… то есть хотел сказать, малыша! Понятно, что он обиделся. Где были мои замечательные мозги, куда смотрели нарисованные глаза?

Дровосек как мог утешал друга.

– Не расстраивайся, Изумрудик, – вздыхал он. – Видно время такое несчастное пришло! Только что мы расстались с Виллиной, а теперь и с Дромом… Но с ним-то мы можем свидеться, когда захотим!

– Верно! – повеселел Страшила, хлопнув себя ладонью по лбу. – И как я не додумался до такой простой мысли? Видимо, от расстройства я изрядно поглупел. Ой!

Страшила в недоумении уставился на упавший с потолка кирпич. Впрочем, это был не кирпич, а Том. Неугомонному медвежонку быстро наскучили грустные разговоры, хотя причины для огорчения были и у него: ведь Роза и лис Родни ушли вместе, с Дурбаном, к которому успели привязаться за время вынужденной остановки у перевала. Они звали с собой и Тома, но медвежонок решительно отказался. «Изумрудик и Гуд собираются в большое путешествие, – заявил он. – Дело это трудное, без нас, медведей, не обойтись. Вот, например, Элли не взяла меня с собой в полет на Василе. А что вышло? Некому было этих самых драконов побежать… или побеждать? Нет уж, теперь я промашки не допущу, я впереди всех пойду. А то меня опять забудут».

Во дворце Том занялся своим любимым делом – начал лазать по стенам, занавескам и шкафам. Упав в очередной раз, он подскочил вверх, словно мячик, несколько раз перекувырнулся через голову, а затем плюхнулся на мягкий диван. Стоя на нем вверх ногами, он спокойно осведомился:

– И долго будем ахать-охать? Мы в путешествие отправляемся или нет? Если нет, то я лучше побегу, может, еще Дурбана догоню. А если да, то тогда идти надо! Глядишь, скоро наша дорогая Элли прилетит и спросит: а где карта? А у нас-то ее и нету!

Страшила кивнул и с уважением поглядел на стоявшего вверх ногами медвежонка. Он даже пожалел, что не умеет так стоять. Может быть, в этой позе к голове приливает больше умных мыслей?

– Том прав, – вздохнул он. – Надо отправляться в поход. Пойду позову Алмара.

Он вышел на балкон и увидел, как среди клумб беспечно гоняются друг за другом Пеняр и Кустар. Алмар сидел на изящной каменной скамейке и внимательно разглядывал карту Виллины. Услышав окрик Страшилы, он свернул пергамент в трубочку и торопливо зашагал во дворец.

Вскоре, сидя за круглым столом, друзья уже вместе изучали карту. Конечно же, она была волшебной. Большую часть края Торна закрывали белые облака. Только кое-где виднелись просветы, и там можно было разглядеть знакомые места: Изумрудный город, Басту, Когиду, дворцы Виллины и Стеллы, дорогу из желтого кирпича, перевал, ущелье Черных драконов и еще кое-что. Но открытые места составляли не более десятой части от всех земель Волшебной страны.

Страшила не поверил своим глазам, когда увидел небольшое пушистое облако, висевшее всего в нескольких милях на юго-восток от Изумрудного города.

– Быть того не может! – заявил он. – Что-что, а Зеленую страну я знаю как свои пять пальцев. Я даже однажды составил подробную карту, опросив гостей Изумрудного города из многих деревень и хуторов. Да и сам я прошел немало дорог, особенно когда на меня находила скука. Нет возле столицы ничего особенного! Что скажешь, Гуд?

Бывший король был озадачен не меньше. В отличие от Страшилы он сам исходил Фиолетовую страну вдоль и поперек и знал все ее селения наперечет. Что касается Голубой страны, то там он родился и немало побродил по лесам, как любой дровосек. Никаких загадочных мест он не видел и даже не слышал о таких. Однако на карте Виллины страны Жевунов и Мигунов были закрыты несколькими десятками белых облаков!

Алмар и медвежонок смотрели на картину Виллины просто с любопытством. Они мало что видели в краю Торна и не могли понять изумления своих друзей.

– Чего ахаем-то? – осведомился Том. – Подумаешь, облака! Лучше обмозговать, куда идти сначала. Только чур не в ущелье драконов – хватит с нас чудищ, навоевались!

Алмар с улыбкой потрепал медвежонка за плюшевое ухо:

– Том прав – надо решать, откуда начнем путешествие. Сдается мне, белые облака рассеются только когда мы обследуем каждое из этих мест. Но как туда попасть – вот вопрос! Матушка Виллина говорила, что и ей не везде удалось побывать. Эти места явно заколдованы, иначе о них бы все знали.

Страшила кивнул.

– По-моему, Виллина не зря нам ничего не подсказала, – заметил он, – Похоже, придется поработать не только ногами, но и головой.

Гуд осторожно похлопал его по мягкому плечу:

– Ну, если речь пошла о мудрой голове, то это о тебе, Изумрудик. Предлагай!

Страшила так долго и напряженно думал, что из его головы вылезли острые иглы и булавки. С трудом затолкав их обратно, он произнес:

– Да здесь и рассуждать-то нечего. Начать надо из самого что ни на есть странного места. А что может быть страннее, чем белое облако рядом с Изумрудным городом? К тому же это почти центр Волшебной страны. Откуда же отправляться в путешествие, как не из центра?

Поразмыслив, все согласились с мудрыми доводами бывшего правителя Зеленой страны. И дружно ахнули – облачко рядом с Изумрудным городом дрогнуло и на мгновение отплыло в сторону, а затем вернулось на место. Но друзья успели рассмотреть высокую одинокую гору, окруженную кольцом рощ.

Страшила хлопнул себя по лбу.

– Я помню, помню это место! – возбужденно закричал он. – Я своими глазами видел странное кольцо рощ, будто кем-то специально посаженных. Только никакой горы там нет, клянусь Великим и Ужасным Гудвином!

– Кто такой Гудвин? – заинтересованно спросил Том. – Это случайно не наш брат медведь? Все рассмеялись.

– Нет, так зовут одного волшебника, – отсмеявшись, ответил Страшила. – Правда, на самом деле волшебником он не был, понятно?

– Не-е-е, – замотал головой медвежонок. – Понятно другое: раз в Изумрудном городе когда-то жил волшебник, почему бы рядом не быть заколдованной им горе?

Страшила с уважением посмотрел на Тома.

– Должно быть, опилки, которыми фермер Рольф набил твою голову, были высшего сорта, – заметил он.

– А как же, – с важным видом кивнул Том. – Других не держим!

Через час, собрав свой нехитрый скарб и запас еды для Аларма, путники вышли на площадь, окруженную цветочными клумбами. Мальчик с грустью закрыл поплотнее центральную дверь дворца и постоял несколько минут, прощаясь с местом, где протекло самое счастливое время его жизни. Затем он решительно повернулся и зашагал по уже знакомому ему пути, ведущему к Изумрудному городу. Товарищи поспешили следом, причем Том не преминул забраться верхом на своего приятеля Пеняра.