Дело небрежного купидона - Гарднер Эрл Стенли - Страница 18

– Меня зовут Пиккенс. Прошу извинить за вторжение. Я репортер из «Кроникл» и обязан представить в срок материал для сегодняшнего выпуска.

Делла Стрит приветливо улыбнулась. Пиккенс с минуту изучающе смотрел на нее, затем решительно повернулся к Сельме Ансон.

– Я могу понять ваше желание остаться в тени, – сказал он, – но вы зарегистрировались в отеле как Элен Эбб. Это ваше настоящее имя?

– Одну минутку! – вмешался Мейсон. – Что вам надо?

– Самое обычное интервью, – сказал Пиккенс, – и могу вас заверить, мистер Мейсон, я сделаю все зависящее, чтобы действовать заодно с вами, если вы в свою очередь будете сотрудничать со мной.

– Такого поворота событий мы не предполагали, – сказал Мейсон.

– Все хорошо, мистер Мейсон, – улыбнулся Пиккенс. – Я журналист. Я напал на след хорошей истории, а хорошая история, как вы знаете, может быть продана по нашему усмотрению любому телеграфному агентству за вполне приличное вознаграждение, которое является желанной добавкой к жалованью. Эти встречи членов Клуба международного сотрудничества всегда одинаковы – разговоры на одну и ту же тему, аплодисменты, рукопожатия. Хорошей истории из такого материала не сделаешь. А вот из вашего появления я могу соорудить интересный материал. Я могу получить его от вас или раздобыть более трудоемким путем, воспользовавшись имеющимися у меня связями. Если подлинное имя этой особы Элен Эбб, я позвоню в Лос-Анджелес и через полчаса выясню всю подноготную не только о ней, но и о ее близких. Если же она путешествует под чужим именем, я хочу знать, кто она такая на самом деле. Вы сами понимаете, эта история имеет большое значение. Если она стоящая, а я в этом совершенно уверен, то я на ней заработаю. Надо быть круглым болваном, чтобы упустить такую возможность. Вот женщина, заинтересованная в международном содружестве. Ее идеи стоит процитировать. Она скромна, не любит шумихи, предпочитает не привлекать к себе внимания… Она нанимает дорогого адвоката, чтобы он приехал из Лос-Анджелеса и внес пожертвование от ее имени. – Пиккенс повернулся к Делле Стрит и спросил: – Полагаю, вы находитесь в родстве с Элен Эбб?

Делла Стрит посмотрела на Перри Мейсона. Тот сказал:

– Это Делла Стрит, моя доверенная секретарша.

– Если вы представите меня Элен Эбб, – сказал Пиккенс, – сообщив мне ее настоящее имя, это избавит нас от многих хлопот.

– Хорошо, – вздохнул Мейсон. – Познакомьтесь с Сельмой Ансон из Лос-Анджелеса… Боюсь, миссис Ансон, я действовал несколько неловко, выполняя ваше поручение. Я не предусмотрел возможность присутствия на банкете сотрудника газеты… Ну а поскольку наш секрет раскрыт, остается лишь примириться со случившимся.

– Не вижу оснований для заявления, – возмущенно сказала Сельма Ансон. – В конце концов, мистер Мейсон, я поручила вам избавить меня от…

– Я знаю, – перебил ее адвокат, – но надо считаться с реальными фактами, миссис Ансон. Стоит ли обвинять меня в том, чего уже не исправишь?

– Мистер Мейсон прав, миссис Ансон, – примиряюще улыбнулся Пиккенс. – Если трезво оценить положение вещей, та огласка, которая вам грозит, не должна вас страшить. Уж если вы ратуете за добрососедские отношения вообще, почему же для прессы следует делать исключение? С нами тоже надо жить в мире. Ссориться с прессой неразумно.

– Это угроза? – спросила она.

– Конечно, нет! – вмешался Мейсон. – Мистер Пиккенс просто реально подходит к действительности. – Он повернулся к репортеру: – Я могу сообщить вам следующее, мистер Пиккенс. Мы приехали из Лос-Анджелеса. Миссис Ансон недавно унаследовала кое-какие деньги и составила список организаций, которые ей импонируют своими целями. Она желает их поддержать. Как я уже говорил, ее беспокоит нынешняя международная обстановка, отсюда проистекает ее намерение сделать добровольные пожертвования тем, кто способствует ее оздоровлению.

Пиккенс вытащил из кармана блокнот и карандаш, явно намереваясь писать.

– Какие организации? – спросил он.

– Что – какие организации? – переспросил Мейсон.

– Вы говорили о ее планах…

Мейсон выразительно кашлянул, будто репортер сказал неловкость.

– Вы разоблачили нас с данным пожертвованием, но неужели вы думаете, что мы согласимся заранее познакомить вас со своими планами, чтобы вы раструбили о них на весь свет? Стоило ли принимать столько мер предосторожности, чтобы буквально через день попасть в газету? Не надейтесь, другой информации вы не получите!

– Скажите хотя бы, сколько пунктов в вашем списке?

– Можете написать, что около десятка, – ответил Мейсон.

– И она хочет сделать значительные пожертвования?

– Значительные денежные пожертвования.

– Миссис Ансон желает оставаться в тени?

– Поскольку она не ищет выгоды от своих планов, – сказал Мейсон, – то поручила мне сделать все так, чтобы ее подлинное имя нигде не фигурировало. То есть я и впредь буду действовать точно так же, как здесь, на банкете членов Клуба международного сотрудничества, но, разумеется, более осмотрительно.

– Очень, очень похвально! – сказал Пиккенс. – Я высоко ценю вашу помощь. Ну а что вы мне можете сообщить о личности миссис Ансон?

– Миссис Ансон вдова, – сказал Мейсон. – Ее муж довольно неожиданно скончался, и она получила большую сумму денег по страховому полису. Могу добавить, что миссис Ансон прекрасный бизнесмен. Она разумно распорядилась полученными деньгами и заработала неплохие проценты.

– Могу ли я назвать ее состоятельной особой? – спросил Пиккенс.

Мейсон кивнул.

– Не могли бы вы мне поподробней сообщить, – попросил Пиккенс, – какие меры предосторожности были вами приняты, чтобы имя вашей клиентки осталось неназванным? В конце концов, приезд в Эль-Пасо едва ли мог пройти незамеченным.

– При обычных обстоятельствах он не мог не вызвать разговоров, – согласился Мейсон, – но миссис Ансон поступила весьма находчиво. Она обратилась к некой Элен Эбб, которая брала билет в Эль-Пасо, и предложила ей приличную денежную надбавку за билет на самолет.

– Ну а вы? – спросил Пиккенс.

Мейсон досадливо поморщился:

– Миссис Ансон сначала подумала, что ей не потребуется моя помощь, она сама сумеет внести пожертвование, не называя своего имени. – Он повернулся к Сельме Ансон и спросил: – Вы не возражаете против того, чтобы отчасти раскрыть ваши планы, миссис Ансон?

– Я не считаю возможным их раскрывать в настоящий момент, – улыбнулась она, – но со временем мы обо всем договоримся и найдем оптимальное решение.

– Как только я узнал о делах моей клиентки, – сказал Мейсон, – я понял, что ей не избежать огласки. Пришлось лететь сюда и пытаться самому что-то предпринять, но и вдвоем мы не сумели все предусмотреть.

Пиккенс убрал в карман блокнот, пожал Мейсону руку и сказал:

– Отличная история!

– Что в ней примечательного? – спросил Мейсон. – Обычная история. Довольно много состоятельных женщин занимаются благотворительностью.

– Что примечательного?! – воскликнул репортер. – Завтра утром прочитаете в «Кроникл»! История далеко не так банальна, как вы пытаетесь представить. Вот послушайте, как я собираюсь озаглавить свой материал: «Перри Мейсон уступает в схватке репортеру „Кроникл“!»

Мейсон поморщился.

– Я надеюсь, – сказал Пиккенс, – вас это не обидит? От заголовка зависит очень многое, если хотите знать. А в статье я опишу и сделку с Элен Эбб, и благородные идеи Сельмы Ансон о ее желании улучшить международные отношения. Упомяну и о том, как она расценивает конфликт между Мексикой и Соединенными Штатами.

– Вы же об этом не спрашивали, – сказал Мейсон.

– Зачем напрасно тратить время, – заметил Пиккенс. – Не зря же она пожертвовала две тысячи долларов на благородные цели во имя мира и сотрудничества. Благодарю вас всех, спокойной ночи.

Пиккенс распахнул дверь, улыбнулся на прощание и вышел из номера. Сельма Ансон повернулась к Мейсону.

– Что теперь? – спросила она.

– Ложитесь спать, – сказал Мейсон, – и отдохните как следует. Увидимся утром.