Дело куклы-непоседы - Гарднер Эрл Стенли - Страница 12

— Это название универмага в соседнем квартале, — пояснила Милдред.

— У них продаются шпатели для мороженого? — спросил Мейсон.

— Да, в отделе «Товары для кухни». Там есть еще консервные ножи, формы для мороженого, открывалки для бутылок и все прочее в том же роде.

Адвокат кивнул.

— Теперь расскажите мне в точности, что случилось, — попросил он.

— Я возвращалась домой. Открыв дверь своего номера, я повернула выключатель, но свет не зажегся. Там была кромешная тьма.

— Но хоть что-нибудь вы видели?

— Только то, что было рядом со входной дверью. Во тьме раздавалось какое-то шуршание. Я пару раз щелкнула выключателем, но без толку. Потом я почувствовала, что кто-то быстро приближается ко мне.

— Вы закричали?

— Нет, я просто не успела. Я машинально схватила один из этих шпателей, и тут этот человек меня толкнул.

— Руками?

— Нет, нет! Я не то имела в виду. Он оттолкнул меня как футболист, прорывающийся к воротам. Он мчался как вихрь. Я отлетела к стене.

— Ну а дальше?

— В этот момент я держала в руке шпатель; острый конец его был нацелен на этого человека, а потом… потом… — Девушка разрыдалась.

— Не надо расстраиваться, — успокаивающе проговорил адвокат.

— Давайте все-таки вернемся к тому, что случилось.

— Шпатель вонзился в пробегавшего мимо меня человека и выскочил у меня из рук.

— А не мог он просто упасть на пол?

— Нет. Кто бы ни был этот человек, он унес его с собой.

Мейсон на минуту задумался, потом повернулся к секретарше:

— Делла, сходите в этот универмаг и купите три таких шпателя. Потом возвращайтесь сюда. Поезжайте на такси, оно ждет нас у входа. Только быстро.

Делла Стрит вышла из номера. Мейсон повернулся к Милдред:

— Ваш приятель Хэррод уже дал о себе знать. Он заявил, что ранен в грудь шпателем для мороженого.

Милдред поднесла ладони к губам. В ее широко раскрытых глазах застыл страх.

— В вашем номере есть нечто, до чего кое-кому не терпится добраться, — продолжал адвокат. — Что вы прячете? Деньги? Письма?

— Я… Известно, что у меня есть кое-какие письма. По-моему, Хэррод спит и видит, как бы их добыть.

— Что значит «известно»? — спросил Мейсон.

— Ну, как вам сказать… Письма были адресованы Ферн… то есть мне.

Адвокат пристально взглянул на нее.

— Вы сказали: «Известно, что у меня есть письма». Так есть они у вас все-таки или нет?

— У меня… да, есть.

— Где они?

— В моей сумочке. Я ношу их с собой.

— Зачем они нужны Хэрроду?

— Чтобы продать их бульварному журналу, наверное.

— Послушайте, юная леди, вы мне лжете. Действительно ли вы Ферн Дрисколл?

В ее глазах блеснул ужас.

— Да или нет?

— Я… Я не могу сейчас об этом говорить. Не могу, не могу!

Истерически всхлипывая, она упала в кресло.

— Хватит! — вскричал Мейсон. — Кончайте ломать комедию! У нас слишком мало времени. Не представляю, что нас ждет впереди. Если что-нибудь случится и вы попадете в полицию, скажете, что будете отвечать на вопросы только в присутствии своего адвоката. Это хоть вы сможете сказать?

— Смогу… А надо ли это?

— Надо! — отрезал адвокат. — Теперь, где третий шпатель? Их ведь было три; один лежит здесь, другой вы воткнули в Хэррода. Где же третий?

— У Китти.

— Как ее полное имя и где она живет?

— Ее зовут Кэтрин Бэйлор. Живет она в отеле «Виста дель Камино». Она из Лансинга. Семья ее купается в деньгах. Ее отец — Гарриман Бэйлор, миллионер. Брата зовут Форри. Я беременна от него…

— На каком месяце?

— На втором… Нет, нет, мистер Мейсон, на самом деле я не беременна.

Она снова начала всхлипывать.

Мейсон посмотрел на нее так, что сторонний наблюдатель понял бы, как она ему надоела. Потом он подошел к электрическому щитку, на полу перед которым валялись вывернутые пробки.

— Надо заявить о происшедшем, — сказал он.

— Нет! Нет! Этого делать нельзя! На это есть причины. Сейчас не время говорить об этом. Я не могу… не могу…

Адвокат вновь отвернулся от нее и стал оглядывать комнату. Заметив на стуле сумочку, он взял ее, открыл и достал туго перевязанную связку писем.

— Это они и есть? — спросил он.

— Да.

Мейсон засунул связку к себе в карман и снова заглянул в сумочку.

— Откуда у вас столько денег? — внезапно спросил он. Девушка подняла глаза. На лице виднелись подтеки размытой слезами туши.

— Они, наверное, скажут, что я их украла. Если найдут их.

— Чьи это деньги?

— Ферн Дрисколл.

— Вас, следовательно, зовут по-другому. Вы Милдред Крэст, не так ли?

— Да…

— А Ферн Дрисколл погибла?

— Да. Все было, как я вам рассказывала.

— Успела она что-нибудь сообщить вам о себе?

— Она назвала свое имя. Я спросила, откуда она родом, но она ответила; «Ниоткуда. Таких, как я, у нас называют куклами-непоседами. Я просто сбежала от всех неприятностей. Сожгла за собой мосты». Теперь я тоже, как и она, сожгла за собой мосты… — Милдред тяжело вздохнула.

— Как произошла катастрофа? Вас действительно столкнули под откос?

— Нет. Мы ехали по горной дороге. Было темно. Она все смотрела и смотрела в окно, потом сказала: «Как здорово было бы погрузиться в этот мрак. Сразу не останется никаких проблем. Все равно ничего хорошего в жизни уже не будет. Хотите, разом покончим со всем этим?» — «Вы с ума сошли! Конечно нет!» — ответила я. Тогда она вдруг засмеялась каким-то диким, истерическим смехом и схватилась за руль, пытаясь повернуть машину к обрыву. Мы стали бороться. Машина пошла юзом. Я, очевидно, оказалась слабее ее, потому что в конце концов машина перескочила через ограждение и стала падать в пропасть. Видно, в последний момент Ферн опомнилась и попыталась выскочить из машины, чтобы спастись, но не успела… Остальное вы уже знаете…

В этот момент послышался стук в дверь. Мейсон, щелкнув замком, впустил Деллу Стрит. Та протянула шефу три шпателя для мороженого.

— Такие же, как этот, — сказала она, указывая на столик в прихожей. — Только стоят они дороже.

— Как это? — удивился адвокат.

— Представьте себе, их продают уже за сорок один цент.

— Почему?

— Женщина, которая ими торгует, сказала, что они недавно получили новый каталог. Оказалось, что цены уже успели подскочить, поэтому они тут же приклеили на все свои шпатели ярлыки с новой ценой.

Адвокат повернулся к Милдред:

— К сожалению, нам сейчас придется уехать. Я хочу увидеться с Карлом Хэрродом и узнать подробнее насчет его ранения. Слушайте, что вы должны делать дальше. Если кто-нибудь придет и начнет спрашивать вас, что случилось, кого вы обнаружили у себя в номере, не ранили ли вы кого-нибудь шпателем для мороженого, вы должны сказать просто, что отказываетесь отвечать на любые вопросы. Я оставлю вам два шпателя, всего у вас будет три. Снимите с них ярлыки, разорвите их и спустите в унитаз. Все три тогда будут совершенно одинаковы. Если в дело вмешается полиция и разузнает, что женщина покупала в универмаге три шпателя, все три окажутся у вас в номере.

— А если они узнают и остальное?..

— Не исключено, — ответил Мейсон. — На всякий случай я забираю у вас эти письма.

— Возьмите и деньги. Адвокат покачал головой:

— Нет. Пусть лежат там, где были. Положите их в конверт и напишите на нем: «Собственность Ферн Дрисколл». Никому об этом не рассказывайте. Не отвечайте ни на какие вопросы… Пошли, Делла.

Мейсон с секретаршей вышли из номера. В лифте Делла спросила:

— Что мне делать с оставшимся шпателем?

— Сейчас скажу. Хэррод заявил, что моя клиентка ранила его шпателем в грудь. Скорее всего, он видел лишь женский силуэт, освещенный сзади, из коридора. Сам шпатель он видеть не мог. Очевидно, тот вошел в тело, не причинив никакой боли, — ведь его кончик тонкий и острый. Позже, выйдя из отеля, он увидел воткнувшийся в грудь шпатель. Думаю, он так же, как и моя клиентка, не хочет иметь дело с полицией. Поэтому он мне и звонил.