Дело крючка с наживкой - Гарднер Эрл Стенли - Страница 2

– Никакого дела нет.

Мейсон поднял брови.

– У меня неприятность.

– У вас?

– Да.

– Какая?

– Я не хочу, чтобы вы беспокоились об этом. Но мне нужно, чтобы вы защитили ее.

– От чего?

– От всего.

– А кто она такая?

– Сначала я хотел бы узнать, примете ли вы мое предложение, – сказал Полтхем.

– Я должен знать о нем больше, – сказал Мейсон.

– Что, например?

– Что, по-вашему, случилось и что вы хотите от меня? От чего надо защищать женщину?

Полтхем опустил глаза и несколько секунд разглядывал ковер.

– Она ведь здесь, – сказал Мейсон. – Почему вы не приведете ее сюда?

Полтхем посмотрел на Мейсона.

– Поймите, мистер Мейсон, никто не должен знать, кто эта женщина.

– Почему?

– Это динамит.

– Что вы имеете в виду?

– Только то, что, если узнают о любой связи между мной и этой женщиной, поднимется дьявольский шум. Я пытаюсь избежать этого.

– Кто и что она для вас?

– Для меня она – все, – твердо ответил Полтхем.

– Если я вас правильно понял, вы хотите, чтобы я защищал женщину, но не знал, кто она?

– Точно.

Мейсон рассмеялся:

– Бог мой! Вы слишком многого хотите, приятель!

– Да.

– Но вы требуете невозможного. Я не могу представлять клиентку, не зная, кто она такая на самом деле.

Полтхем встал и направился к двери, ведущей из кабинета Мейсона в коридор.

– Прошу извинить меня, мистер Мейсон, – сказал он, – за свободу передвижения в вашей конторе. – Он открыл дверь и вышел в коридор. Мейсон услышал неразборчивые голоса. Через несколько мгновений дверь открылась, и Полтхем пропустил перед собой женщину.

Она была закутана в черный непромокаемый плащ, застегнутый под самым горлом. Плащ был на несколько номеров больше ее размера и чисто мужского покроя. Поля шляпки закрывали лицо. Верхняя часть лица к тому же была закрыта маской. Сквозь прорези маски блестели два маленьких глаза.

– Заходи, дорогая, и садись, – сказал Полтхем.

Женщина медленно прошла в комнату и села напротив юриста. Мейсон видел ее изящный подбородок и ярко-красные губы. Но не было ничего, что могло бы указать на ее возраст, личность. Она неподвижно застыла в кресле, сложив на коленях руки в черных перчатках. Мейсон глянул на ее ноги и увидел на них калоши, которые были явно ей велики.

– Здравствуйте, – сказал Мейсон.

Она не могла не слышать, но осталась неподвижной. Мейсону вся эта ситуация стала казаться смешной. Полтхем был единственным человеком, который не видел тут ничего смешного. Он снова достал из кармана бумажник и снова вытащил из него банкнот.

– Эта бумажка стоит десять тысяч долларов, мистер Мейсон, – сказал он. – Можете убедиться, что это не подделка.

Он протянул банкнот Мейсону. Тот осмотрел его и вернул обратно.

– У тебя есть ножницы, дорогая? – спросил Полтхем.

Женщина молча раскрыла черную сумочку, достала маникюрные ножницы и протянула Полтхему. Полтхем, держа в левой руке банкнот, а в правой ножницы, начал осторожно разрезать бумажку так, чтобы на каждой ее части остался номер. С последним щелчком ножниц на стол Мейсона упал кусочек, равный примерно трети всего банкнота.

Полтхем вернул ножницы даме в маске и передал ей бoльшую часть банкнота. Затем пододвинул Мейсону меньшую часть.

– Это вам, – сказал он. – Расписки не надо, достаточно вашего слова. Вы никогда не узнаете, кто эта женщина, если в этом не будет необходимости для защиты ее интересов. В этом случае она вручит вам остальную часть банкнота. Это будет ее рекомендацией. Вы сможете сложить обе части вместе и послать в свой банк на депозит. Это будет гарантией получения вашего гонорара, с одной стороны, и гарантией, что к вам придет не самозванка, – с другой.

– Вы допускаете возможность того, что кто-то другой явится с половинкой?

– Не думаю.

Мейсон посмотрел на женщину.

– Вы понимаете, о чем просит меня мистер Полтхем?

Она кивнула.

– Я могу быть уверенным, что вы знаете причину, заставившую его прийти сюда?

Женщина снова кивнула.

– И вы будете удовлетворены, если я приму эти условия?

Она кивнула еще раз.

Мейсон выпрямился в кресле, повернулся к Полтхему и сказал:

– Хорошо. Садитесь. Давайте поговорим… Вы хотите, чтобы я представлял интересы этой женщины. Я не знаю, кто она. Может быть, завтра ко мне придет кто-то другой и попросит меня взяться за дело. Я примусь за него. Позже придет эта женщина и заставит меня заниматься тем же делом. И я окажусь в идиотском положении с одним делом и двумя противоположными взглядами на него. Надеюсь, вы понимаете мое положение? Я не могу взяться за это дело. То, чего вы хотите, невозможно. Это очень интересно, но я не могу принять ваше предложение.

Полтхем пригладил рукой волосы. Рука его дрожала. Некоторое время он молчал.

– Хорошо, – наконец сказал он. – Мы поступим следующим образом. Вы вольны взяться или отказаться от любого дела, кроме того, в котором я так или иначе заинтересован. Если такой случай все-таки возникнет, вы, прежде чем начать действовать, должны получить мое разрешение.

– Каким образом я получу ваше разрешение? – спросил Мейсон. – Иначе говоря, как я могу связаться с вами? Вы будете постоянно возле меня?

– Нет, – ответил Полтхем.

– Хорошо, – нетерпеливо сказал Мейсон. – В таком случае мы снова вернулись к началу.

– Нет, есть другой путь.

– Какой же?

– Вы можете поместить объявление в «Контракторс джорнал». Вы обратитесь к П. и подпишетесь М. Вы объявите, что просите разрешения принять дело такого-то.

– Но как отнесутся к этому мои клиенты? – спросил Мейсон. – В некоторых случаях люди не любят видеть свои имена в газетах.

– Не упоминайте имени, – сказал Полтхем. – Возьмите телефонный справочник, назовите страницу справочника, колонку и номер фамилии в колонке. Например, если фамилия человека указана на странице 1000, в третьем столбце и четвертая сверху, напишете: 1000-3-4. Напишете так: «Если я приму предложение 1000-3-4, не будет ли это дело направлено против вас?»

– И вы ответите?

– Если я не отвечу в течение сорока восьми часов, то вы вольны в своем выборе.

– А как я узнаю о ваших делах? – спросил Мейсон. – Я могу отклонить интересное дело. Я могу не знать…

Полтхем перебил его. Впервые в его голосе прозвучало волнение.

– Завтра утром вы все узнаете, если прочтете газеты.

– Как все это глупо, – сказал Мейсон.

Полтхем указал на две тысячедолларовые бумажки.

– Вот две тысячи долларов, – сказал он. – Это плата за то, чтобы вы не задавали вопросов. Расписка мне не нужна, достаточно вашего слова. Девяносто девять шансов из ста, что вам не придется действовать. А деньги останутся у вас. Но если вы начнете действовать в пользу этой женщины, тогда вы автоматически получите десять тысяч долларов.

– Я приму ваше предложение при одном условии, – сказал Мейсон.

– Что за условие?

– Я буду действовать самым лучшим образом. Но если я совершу ошибку и окажусь в чем-то замешанным, я имею право вернуть две тысячи долларов и ликвидировать запись в книге регистрации, как будто у нас и не было разговора.

Полтхем вопросительно посмотрел на женщину. Она покачала головой.

– Это мое условие, – сказал Мейсон. – Принимайте его или уходите.

Полтхем оглядел комнату, и его взгляд задержался на двери в библиотеку.

– Можно нам на минуточку выйти туда? – спросил он.

– Идите, – кивнул Мейсон. – Вы боитесь, что я услышу голос женщины?

Полтхем еще не успел ответить, как женщина энергично закивала.

Юрист засмеялся:

– Идите, идите, это ваше право.

– Оно стоит двенадцать тысяч долларов, – сказал Полтхем, – так что вы не прогадали.

– Идите, только побыстрее, – сказал Мейсон. – Через тридцать минут я должен лечь спать. Свое условие я высказал. Принимайте его или уходите.

– Идем, дорогая, – сказал Полтхем.