Фата-Моргана 7 (Фантастические рассказы и повести) - Табб Эдвин Чарльз - Страница 19

— Ага, — ответил Блэйк. — А это твой компас. Хотя не стоит слишком доверять ему. Это — высотомер.

Эти приборы, по крайней мере, были Фармену знакомы.

— А выше ты летать не можешь? — нахмурился Фармен, посмотрев на максимальное показание высотомера.

— Это не футы, а метры, — объяснил Блэйк. — Я могу забираться на любую высоту, было бы чем дышать. Шестнадцать… восемнадцать тысяч футов. — Он снова указал на приборную доску. — Вот зажигание, вот управление мотором, а это — регулятор топливной смеси.

Фармен потрогал ручки, стараясь привыкнуть к ним. Его рука наткнулась на меленькую свинцовую болванку, висящую на шнурке.

— Странный у тебя амулет.

— Да уж, — рассмеялся Блэйк. — Без него я не знал бы, лечу я нормально или вверх ногами.

— А… — сказал Фармен, чувствуя себя идиотом.

— Этим рычагом, — продолжал объяснять Блэйк, — управляешь тягами. Натягиваешь или ослабеваешь проволоку в зависимости от того летишь ты или идешь на посадку.

— Зачем это нужно?

— В противном случае ты рискуешь развалиться на куски в совершенно не подходящий момент.

— А… — Летать на «ньюпоре» оказалось не таким простым делом, как ему казалось раньше. Это было все равно, что сесть на лошадь после того, как всю жизнь проездил на машине. — В моем, самолете таких проволок нет.

— А чем тогда скрепляется твой самолет? — спросил Блэйк.

Фармен не стал ничего отвечать. Он вспомнил, что может водить машину, и уверенность вновь вернулась к нему. Этот «ньюпор» был совершенно не похож на «Пика-Дон», но его двигатель почти не отличался от мотора его «шевроле» 1972 года. Может, он был примитивнее, но работал на том же принципе. Так что с бензиновым мотором он справится.

— Как запустить эту штуку? — спросил он.

Через полминуты он уже смотрел на вращающийся пропеллер.

Струя воздуха ударила ему в лицо, а от выхлопа его чуть не стошнило. Стрелка на указателе давления масла дрогнула. Фармену вдруг пришло в голову, что его «шевроле» был раза в три мощнее этого аэроплана.

Блэйк протянул ему шлем и очки.

— Рули, пока не почувствуешь момент, — прокричал ему Блэйк.

Фармен кивнул, и Блэйк выбил колодки из-под колес. Не успел Фармен опомниться, как «ньюпор» понесся вперед.

У аэроплана не было тормозов, и, когда Фармен прибавил газу, самолет с бешеной скоростью запрыгал на ухабах. Стрелка спидометра резко пошла вправо. Если не принимать во внимание тряску и отвратительный запах, все это было похоже на ведение машины.

Хвост пошел вверх. Это испугало Фармена, и он инстинктивно потянул на себя ручку управления. Тряска прекратилась, и самолет оказался в воздухе. Он прибавил газу и попытался выровнять аэроплан. Фармен не мог поверить, что он смог лететь на такой скорости. На своем «шевроле» он разгонялся гораздо быстрее.

Поле закончилось, и теперь впереди виднелся холм. Фармен хотел свернуть, но «ньюпор» сопротивлялся. Тогда он чуть сбавил скорость. Фармену удалось преодолеть холм, едва не зацепив его колесами. Но скорость упала. Стрелка спидометра двигалась к нулю. Фармен попытался выровнять самолет, но без индикатора авиагоризонта сделать это было крайне сложно. Настоящий горизонт плясал у него перед глазами. Фармен двинул ручку в сторону. Аэроплан сразу же подчинился команде, но одновременно резко пошел вниз. Обливаясь потом, Фармен рывком поставил ручку на место. Трудно было понять, как человек мог управлять такой телегой.

Земля неслась ему навстречу. Шум мотора изменился. Пропеллер замедлил вращение. Лихорадочно Фармен пытался выбрать место для посадки, но кроме сада ничего не видел. Его выворачивало наизнанку, к тому же в нос била вонь от выхлопных газов. Долгое время — хотя на самом деле это заняло несколько секунд — единственное, что он слышал, так это свист ветра в ушах. Затем «ньюпор» рухнул на деревья. Затрещали ветки и ломающиеся крылья. Аэроплан завис на кронах, не долетев до земли. Ветер раскачивал деревья, и «ньюпор» качался вместе с ними. Фармен выключил зажигание, чтобы избежать пожара, и стал подумывать, как теперь ему спуститься вниз.

Он увидел Блэйка, с которым было еще человек шесть, когда выходил из сада. Они подошли к «ньюпору». Блэйк зло выругался и пошел прочь.

Фармен сначала бросился за ним, но потом передумал. Хрустнула ветка, и аэроплан еще на метр приблизился к земле. Бросив последний раз взгляд на изуродованный самолет, Фармен пошел вслед за Блэйком. Путь домой показался ему необычно долгим.

Блэйку дали другой «ньюпор». В эскадрилье было несколько запасных аэропланов. Их прислали из другой эскадрильи которая теперь летала на «Спэйдах». Но на этом участке фронта, где боевые действия были не такими активными, «ньюпоры» были в самый раз. Два дня Блэйк вместе с механиками возился с новым самолетом.

А Фармен слонялся вокруг «Пика-Дона», пытаясь найти способ, чтобы тот приносил хоть какую-нибудь пользу. Можно, конечно, было укрепить пулемет, если снять систему инфракрасных датчиков. Но куда девать пулеметную ленту. Каждый квадратный дюйм «Пика-Дона» был до отказа заполнен жизненно важным оборудованием.

К тому же при скорости в два числа М отверстия в несколько сантиметров достаточно, чтобы самолет развалился на куски.

Конечно при помощи радара он мог бы буквально изжарить человека. Но ведь Бруно Кайзерлинг не будет стоять неподвижно час или два под смертоносным излучением. Что можно еще придумать?

Наконец он сдался. «Пика-Дон» был бесполезен. Придется проглотить свою гордость и попросить Деверо, чтобы его зачислили в летную школу. Если он хочет сбить Бруно Кайзерлинга, ему надо как следует научиться летать на «ньюпорах».

Когда эскадрилья вернулась с патрулирования, Фармен отправился поговорить с Деверо. Француз шел к нему навстречу.

— Я очень сожалею, мсье, — глухо сказал он. Деверо положил руку на плечо Фармену. — Ваш друг… Ваш земляк…

Французский патруль встретился в немецкими «Альбатросами», во главе которых летел Бруно Кайзерлинг. Никто не видел, как упал самолет Блэйка, но несколько аэропланов были подбиты. Когда воздушный бой закончился, они не досчитались Блэйка.

Фармен окаменел. Может быть, он не так тяжело воспринял бы эту трагедию, но Блэйк был человеком, которого он знал, с которым разговаривал. Все остальные, включая Деверо, были для него чужими.

— Может, кто-нибудь заметил, как он спустился на парашюте?

— Мсье, — сказал Деверо, — мы не пользуемся парашютами. Они задевают за проволоку. Может, для тех, кто летает на воздушных шарах, они еще могут чем быть полезны. Но если сбивают аэроплан, летчик погибает.

— Зачем тогда использовать столько много проволоки?

Француз пожал плечами.

— Иначе аэроплан развалится в воздухе.

— Немецкие аэропланы имеют такую же конструкцию? — внезапно спросил Фармен совсем другим голосом.

— Конечно, мсье.

— Достаньте мне еще керосина.

— Парафинового масла. Хорошо, мсье. И если вы покажете механикам, где укрепить пулемет…

— Мне он не понадобится, — покачал головой Фармен. — Мне нужен только керосин. Все остальное сделаю я сам. Я покончу с ними.

— Конечно, мсье, — без всякой иронии сказал Деверо.

Даже если бы француз не поверил, Фармену было бы все равно. В этот раз он знал, что ему нужно делать.

В середине августа баки «Пика-Дона» были заправлены вновь. Был ясный день, когда истребитель поднялся в небо. Разведывательные самолеты вылетят обязательно, а значит, появятся и немецкие аэропланы. Славный бой будет сегодня, ожесточенно подумал Фармен.

В этот раз он не стал подниматься высоко. На малой высоте расход топлива был больше, но Фармен не думал, что для выполнения задачи ему понадобится много времени. Немецкий аэродром лежал в тридцати милях. Найдя его на экране, он направился туда, переведя рукоятку управления двигателей на максимальный режим. Через несколько секунд он преодолел звуковой барьер.

Расчет был точным. Увидев перед собой летное поле, Фармен начал снижаться и пролетел над ним, едва не задев верхушки деревьев. Он посмотрел на приборную доску. Индикатор скорости показывал, что он летел со скоростью 2,5 М. Развернув «Пика-Дона», он еще раз пролетел над аэродромом, в этот раз прямо над ангарами. Он снова развернулся, но на этот раз поднялся вверх. Он смотрел на аэродром с торжеством мальчишки, разрушившего муравейник. Аэродром был завален обломками самолетов. Ему не надо было использовать оружие. Достаточно было одного «Пика-Дона».