Совок 15 (СИ) - Агарев Вадим - Страница 35

Да, про то, что деньги, которые она под тем или иным предлогом сбывала, фальшивые, она знала. Этого она от меня скрывать не стала. Откуда они у неё, она мне тоже рассказала. Помялась немного, но поведала.

Шестерёнки арифмометра в моей голове закрутились. Поскрипывая и набирая обороты. Теперь предстояло в экспресс-режиме придумать удобоваримую версию и выдать её страждущим правды чекистам. Собственно, выбора большого, как и времени на раздумья, у меня не было. И потому версия вырисовывалась только одна. Предельно бесхитростная и простая, как солдатские кальсоны. Как всегда немного лукавая, но уверен, гэбистов она удовлетворит.

— А напарница твоя в курсе, что деньги, с которыми тебя прихватили, «левые»? — задал я не менее важный вопрос, чем тот, откуда взялся фальшак.

— Нет! — замотала головой Роза, — Она просто рядом была, мы с ней всегда парой в город ходим. Она гадала, ну и так еще что-нибудь по мелочи… — скомкала окончание своего ответа цыганка. Очевидно, не желая раскрывать все корпоративные секреты.

— Тогда слушай меня внимательно и запоминай! — не стал я вытягивать сомнительные подробности ведения цыганского бизнеса. — Запоминай так, чтобы потом ничего не перепутать, когда тебя следователь допрашивать будет! И перед тем, как подписать протокол, обязательно прочитай его. Внимательно и каждую строчку прочитай! И вообще, кроме протокола допроса свидетеля, ничего не подписывай! Ни одного документа! Ты меня поняла?

Гражданка Радченко клятвенно заверила меня, что всё поняла. И что никаких других бумажек, кроме своих показаний она подписывать не станет.

Потом я объяснял ей неизбежную необходимость немного послужить Родине. Банковскую систему которой она едва не разрушила. Послужить в качестве секретного сотрудника отделения БХСС Ленинского РОВД.

— Пойми, по-другому никак! — устало вздохнул я, когда глупая девчонка, не понимающая гениальности придуманной мной комбинации, заупрямилась, — Просто поверь мне, что только так я смогу тебя отсюда забрать! И только так ты сможешь пройти по делу как свидетель, а не как обвиняемая! И только тогда ты не поедешь в лагерь!

Чтобы еще больше не смущать впавшую в смятение Розу, я не стал ей говорить, что впереди, через день, максимум, два, её ждёт очная ставка с Иоску. Который пока еще не знает, что ему с минуты на минуту предстоит стать основным фигурантом по данному уголовному делу. Или одним из основных. Теперь это будет зависеть от карьерной алчности чекистов. И от расторопности ленинских «бэхов».

— Ну что, агент Роза, пошли сдаваться госбезопасности Советского Союза? — не обращая внимания на издалека зыркающего в нашу сторону капитана Сафина, по-братски приобнял я её.

Хрен с ним, пусть смотрит! Всё равно я уже признался его начальнику, что состою с гражданкой Радченко в интимной связи. Стало быть, терять мне уже нечего. Лишь бы эта пикантная новость до Зуевой не дошла. И до Натальи. И еще, желательно, чтобы Клюйко об этом тоже не узнала…

Увидев, что мы закончили рандеву и направляемся к кабинету Толоконникова, застоявшийся Сафин рванул к нам ужаленным сайгаком. И в дверь он протиснулся сразу следом за нами.

— Мы готовы, Борис Олегович! — торжественно объявил я о достигнутом консенсусе с гражданкой Радченко, — И к даче правдивых показаний, и к вербовке! И даже рабочий псевдоним выбрали! Теперь она не Роза, а «Фиалка»! Ведь так, товарищ Радченко? Я правильно озвучил принятое вами решение? — подтолкнул я вперёд Розу, не сумевшую скрыть удивления от несогласованной смены своего имени.

— Да! — поперхнулась первым своим словом та, но почти сразу же оправилась и добавила окрепшим голосом, — Я всё расскажу! Я же обещала…

— А на неё всё равно уже сто двадцать вторая выписана! — со слабо скрываемым злорадством выпалил сзади капитан Сафин, — Так что, куда она денется⁈ Конечно, она всё расскажет! — не ведая о наших договорённостях с его начальством, выперся он поперёд и поперёк батьки Хлебникова.

— Умолкни! — прорычал на него только-только начавший расплываться в довольной улыбке подпол, — С тобой, капитан, на пару дерьмо хорошо жрать из одной тарелки! При твоей торопливости ни одной ложки не достанется! Ты лучше воды вон выпей и охладись малость! — указал товарищ Хлебников на недопитый Розой стакан, так и оставшийся стоять на столе, за которым она сидела перед тем, как мы вышли.

Михаил Мухамедзянович, видимо, и сам был не против охладиться. Категорическое непонимание происходящего выбило его из колеи. Обогнув меня, он схватил со стола стакан и залпом его опорожнил.

— Я же тебя предупреждал, Сафин! — на ухо и тихо произнёс я только ему, — У Радченко болезнь нехорошая и очень заразная! Поздравляю, теперь она и у тебя тоже!

Глава 17

Дальше всё завертелось в воронке стремительного и всепоглощающего вихря. Не прошло и минуты, как бэховский майор по указанию Хлебникова уже сидел за своим роскошным столом и морщил свой изощрëнный «колбасный» ум. По требованию старшего гэбнюка он самолично отбирал обязательство о сотрудничестве у проявившей гражданскую сознательность Розы. В это же самое время, в его кабинет по одному начали прибывать вызванные им дополнительные оперативные силы. В количестве двух штук из числа его особо доверенных оперов. Которые, получив все необходимые указания, как ошпаренные, метнулись их выполнять.

Вот сейчас на подполковника Хлебникова было приятно смотреть. Еще какой-то час тому назад, передо мной являл себя вальяжный барин. С холодными жабьими глазами и брезгливо поджатой губой. Наскипидаренный и до краёв переполненный злостью, сановной важностью, и осознанием собственной государственной значимости. Теперь же я воочию наблюдал положительно возбуждённого опера с азартными и живыми глазами. Непосредственно участвующего в простенькой, но до жути занимательной оперативной комбинации. Занимательной в данном случае из-за блистательных перспектив. В самую первейшую очередь, лично для Бориса Олеговича.

— Пошли, выйдем! — раздался сбоку незнакомый тусклый голос и кто-то весьма настойчиво потеребил меня за рукав, — Поговорить надо! Пойдём!

Оглянувшись, я с удивлением увидел постное лицо переминающегося с ноги на ногу Михаила Мухамедзяновича Сафина. Которого, как и его начальника, тоже коснулась некая эволюционная метаморфоза. Но капитана, в отличие от ожившего подполковника, она изменила до неузнаваемости. И не в самую лучшую сторону. Во всяком случае, мне это так показалось.

— Чего тебе? — без излишней учтивости выдернув руку, отцепился я от чекиста, — Занят я, не видишь, что ли⁈ Потом поговорим!

Процесс реализации моей авантюрной идеи только-только начал своё логичное развитие и упускать ситуацию из-под своего авторского контроля мне не хотелось. На этой стадии в любой момент всегда что-то может пойти не так. Роза, например, взбрыкнёт или сытые «колбасники» вдруг затупят. Да всё, что угодно может случиться. Именно по этой причине я и старался внимательно сечь поляну, не упуская ни одной мелочи. Это уже когда колея набьётся и углубится, и необходимая инерция будет набрана, вот тогда, и можно будет ослабить хватку. А пока глаз, да глаз за всей этой шайкой-лейкой!

— Товарищ подполковник, я вот, что подумал! — оттолкнув Сафина, вновь прорезался я с предложением, — Тратить время и первоначально опрашивать гражданку Радченко не вижу никакого смысла!

Выдал я эту очередную здравую новацию, хотя и была она рискованной. У чекистов может появиться дополнительный соблазн кинуть Розу. Если сначала стулья, а только потом деньги. Но, тем не менее, я решил всё же рискнуть. А ушлых ребят мы уж как-нибудь приструним. Если они вдруг бессовестно скурвятся и попытаются шваркнуть гражданку Радченко.

— Борис Олегович, я ведь сам следователь и потому хорошо знаю, что говорю! Уголовное дело и так уже возбуждено. Значит, никаких процессуальных нарушений мы не совершаем! — снова раздраженно оттолкнув жмущегося ко мне настырного Сафина, обратился я к подполу, — А, чтобы времени не терять, давайте, я ей прямо сейчас быстро надиктую её агентурное сообщение? И пусть её сразу же следователь допросит! — предложил я дополнительно сократить временные издержки и максимально оптимизировать процесс, — Пусть сразу допросит её в качестве свидетеля! — я с нажимом уточнил главную деталь всей этой затеи. — Мы таким образом существенно подстрахуемся и хоть какую-то доказуху официально закрепим!