Побег с отбора, или Осторожно – эльф! - Ромм Дарина - Страница 2

– Генриетта ведь может проиграть отбор, матушка. Если она не станет женой принца, то должна вернуться домой, разве нет?

– Твоей кузине оказана великая честь, Бланшетта, она будет…

– Пойдемте, госпожа, хозяйка велела проводить вас в комнату, – раздалось над ухом, и дверь в столовую захлопнулась, отрезая от меня ответ тетки. Вот гадство!

Я дернулась было обратно: я хочу услышать! – но передо мной выросла хмурая коренастая девица, исполняющая в доме роль охранницы. Рядом с угрожающим видом стояла еще одна, а неподалеку маячила и третья. Да уж, тетушка явно готовилась к тому, что я буду сопротивляться.

– Пойдемте, – неприветливо повторила охранница, и меня настойчиво отодвинули от двери столовой. – Вас ждут в ваших апартаментах.

Решив не воевать с явно превосходящей меня силой, я гордо задрала нос, подхватила свою длинную, вечно мешающую ходить юбку и рванула прочь от столовой.

Тетка не обманула, в комнате две горничные методично выгребали из гардеробной мои платья и складывали в большой деревянный сундук, обитый потертой кожей. Худая, со всегда мрачным лицом личная помощница и главная тетушкина подпевала по имени Сигизида внимательно наблюдала за процессом.

– Это выкинуть, – скомандовала она, когда я, вне себя от услышанной новости, ворвалась в комнату.

– Вы что творите?! – взвизгнула я, глядя, как мои любимые джинсы летят на пол, где уже валялись кроссовки и две или три толстовки.

– Госпожа Кларита запрещает вам брать с собой эту одежду, госпожа Генриетта. Велела выкинуть, чтобы вы не позорили семью на отборе, – женщина презрительно кивнула на кучку вещей на полу.

Чувствуя, что меня буквально распирает от возмущения, я заорала:

– Немедленно вернуть мои вещи в гардеробную и вон отсюда! Ни на какой отбор я не еду!

– Госпожа Генриетта, – попыталась урезонить меня тетушкина подпевала, – это приказ хозяйки.

– Пока что я здесь хозяйка! – воскликнула я, и на руке у меня сформировался огненный сгусток. Пусть во всем остальном магичка из меня нулевая, но создавать файерболы я научилась виртуозно. А уж как умею попадать ими в цель!

– Вон! – повторила уже спокойнее, горничные же не виноваты в том, что затеяла тетушка.

Девушки побросали платья и поспешно рванули к выходу. За ними с гордо поднятой головой пошла Сигизида. Приостановилась у двери и прошипела:

– Я пожалуюсь госпоже Кларите.

– Жалуйтесь, – согласилась я, гася огненный шар. Наклонилась, подняла с пола свои земные вещи и аккуратно сложила их на столик у стены. Затем на негнущихся ногах дошагала до кровати и рухнула на покрывало. Достала из конверта, который дала тетка, лист плотного пергамента и принялась читать написанный убористым почерком текст.

Закончив, задумчиво сложила бумагу обратно в конверт. В принципе, теперь понятно, почему после отбора в этот дом я не вернусь.

Уставилась на голубой балдахин весь в белых розочках и засмеялась: вот ты попала, Генри! Второй раз попала, только теперь это называется «крепко влипла».

3

Попаданкой я стала четыре года назад, и нет, ничего ужасного в произошедшем не было. Даже наоборот…

Мне только-только исполнилось восемнадцать, когда сначала погибла мама, а следом не стало бабушки. Больше близких у меня не было: у мамы я была единственным ребенком, а она одна у своей мамы, моей бабушки. От деда сохранился только портрет на стене в гостиной, а отца я никогда не видела, даже его имя мама не называла. Святой дух у меня папенька, не иначе.

В то время я была в жуткой депрессии, разве что на луну не выла от тоски. Может, и завыла бы однажды, но тут в мою дверь позвонила бабушкина соседка Лиза. После этого тосковать мне стало некогда, потому что меня так закрутило, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

На пару с Лизой я и попала на Невсолею, сказочно прекрасный мир, словно сошедший с экрана фэнтези-фильма, где по небу гуляет два солнца, и летают драконы. Один из этих крылатых чешуйчатых товарищей неожиданно оказался моим родным дедом, тем самым, чей портрет висел у бабушки на стене в гостиной. (*)

Тут выяснилось, что и бабуля моя не просто так, а самая настоящая ведьма, о которых пишут фэнтези-истории. Много лет назад с ребенком под сердцем она сбежала от деда и из своего мира. Не знаю, почему она это сделала, все же дед ее по-настоящему любил. И она его тоже, ведь не просто так всю жизнь хранила его портрет и в упор не видела других мужчин. Любила, но почему-то ушла, и причину уже не узнать…

Ну а я после попадания так и осталась в этом новом мире со своим дедом, все равно возвращаться на Землю мне было не к кому. Поступила в магическую академию на ведьминский факультет. Проучилась три курса, а потом у меня начала пропадать магия. Постепенно, маленькими порциями, словно в моей магической ауре появилась прореха, через которую начала вытекать моя сила. Вытекала, вытекала, пока совсем не вытекла.

После этого я ушла из академии, что в ней делать пустышке? Осела дома, не зная чем себя занять. Просто жила и дожидалась возвращения деда, пропавшего полгода назад, как раз когда у меня начались проблемы с магией. И вот теперь дед признан погибшим, а меня собираются под конвоем отвезти на отбор к эльфам…

– Генриетта! Что ты себе позволяешь?! Почему слуги на тебя жалуются? – дверь моей спальни с грохотом распахнулась, и в комнату ворвалась тетушка.

Я села на кровати и произнесла, четко выговаривая слова:

– Ни на какой отбор я не поеду!

Не желаю я становиться инкубатором для выведения новых эльфов, потому что не выношу эту братию. Натерпелась от их снобизма в академии! Особенно от одного, самого ушастого и породистого из всей гоп-компании, изводившей меня целых три года.

После моих слов лицо тетки начало наливаться краснотой, она оскалилась и зашипела:

– Неблагодарная! Тебе, полукровке без капли магии, оказана высочайшая честь стать матерью высокородных эльфов, а ты тут кривляешься! Ты что о себе вообразила, негодяйка?! Думаешь, если дед с тобой носился, как с драгоценностью, пылинки с тебя сдувал, все твои капризы исполнял, то и дальше будет так же? Только не будет, не надейся!

– Мои капризы, тетушка? – удивилась я и впервые задумалась, какие в действительности чувства вызвало у тетки мое появление в этом доме.

Она всегда мне улыбалась и не уставала повторять, как счастлива, что нашлась родная внучка ее дядюшки. Такая радость, такая радость… Но, что пряталось за этой улыбкой, меня не особо волновало, пока рядом был мой дед.

А сейчас из глаз тетки на меня смотрела настоящая ненависть. Такая лютая, что во рту появился кислый вкус, такой же, как во время приступов, после которых я теряла очередную порцию магии.

Я глотнула и с трудом произнесла:

– Тетушка, вы же читали указ короля. Своим прибытием на отбор я даю согласие остаться среди эльфов и выйти замуж за одного из них. Если не понравлюсь самому принцу, то на мне женится менее высокородный ушастый.

– Совершенно верно, Генриетта, ты все правильно поняла, – тетушка, кажется, успела овладеть собой. Во всяком случае, лицо стало нормального цвета, и пропала шедшая от нее волна ненависти. А может, и не было ее, вдруг мне показалось на нервной почве? Мы ведь с теткой всегда нормально ладили…

Поэтому я с жаром воскликнула:

– Но я не собираюсь связывать свою жизнь с эльфами, тетушка! Я их терпеть не могу. Вы же знаете, как мне было трудно в академии из-за ушастых, как они гнобили меня.

– Тебе было трудно из-за твоего отвратительного характера, а не из-за особенностей эльфийского менталитета. Кроме тебя в академии училось еще несколько девушек-полукровок, и они прекрасно уживались с высокородными.

– Да, уживались, – я скривилась. – Они или пресмыкались перед эльфами, или просто боялись сказать им слово поперек и молча терпели все унижения.

– Ну да, все дуры, одна ты умная, – фыркнула тетка.