Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Герритсен Тесс - Страница 56

Помимо нового указа, Финч сообщил ошеломляющую новость: он лично направляется в Прагу. Если сам Повелитель ехал в Прагу, значит, миссия определённо пошла наперекосяк.

Пока Голем пересекал Староместскую площадь, он прошёл мимо толпы туристов, столпившихся вокруг бронзовой статуи и потягивавших горячий сваракиз пластиковых стаканчиков. Гид орал в ручной мегафон.

"Этот шедевр в стиле модерн, — вещал гид, — изображает лидера чешского реформаторского движения Яна Гуса, сожжённого на костре в 1415 году за отказ подчиниться папскому приказу".

Гид уже собирался продолжать, когда заметил мелькнувшую в стороне тёмную фигуру Голема. Хотя Прага кишит актёрами в костюмах, зарабатывающими на фото с туристами, гид явно решил устроить своим клиентам небольшое представление.

"Дамы и господа! — воскликнул он. — У нас сегодня неожиданный гость! Один из самых знаменитых пражских персонажей!"

Туристы обернулись, ожидая увидеть Ивана Лендла или Мартину Навратилову. Вместо этого перед ними возникло закутанное в плащ существо с обмазанным глинойлицом.

"Голем-монстр! — закричал мальчик. — Вы же только что рассказывали про него в синагоге!"

"Прекрасно, — повернулся к нему гид. — А помнишь, что означали еврейские буквы у него на лбу?"

"Правда! — ответил ребёнок. — Пока раввин не стёр одну букву и не убил его!"

"Отлично, — сказал гид, когда Голем прошёл мимо. — Что ж, фотосессия с големом сегодня не состоится, но кто назовёт второго по известности монстра Праги?"

Никто не ответил.

"Таракана! — драматично воскликнул гид. — Прямо в этом городе Франц Кафка написал повесть "Превращение", где молодой человек однажды утром просыпается и обнаруживает, что превратился… в гигантского таракана!"

Голем быстро покинул группу, выйдя с площади и направившись на север. Идя, он невольно задумался о Франце Кафке, вспомнив, как впервые увидел знаменитую

жутковатую статую писателя в Праге — безголового гиганта в плаще… несущего на плечах гораздо меньшего по размеру человека.

Существо без лица, несущее бремя более слабой души.

Голем сразу почувствовал родство с этой статуей.

Крошечный поддерживаемый человек олицетворял Кафку, которому в рассказе

"Описание одной борьбы" помогал защитник по имени "знакомый".

Знакомый нёс Кафку, осознал Голем, подобно тому, как голем нёс еврейский народ.Как я несу Сашу.

Мысли о Саше вернули его к текущей задаче.

Сегодня я проникну в "Порог".

Она была не первой их жертвой… и не последней. Всё это нужно уничтожить.

Навсегда.

ГЛАВА 60

Лэнгдон шагал по тротуару к Клементинуму, вглядываясь в редкую толпу в поисках Кэтрин. Холодный ветер снова взметнулся вокруг него, пока он направлялся к астрономической башне музея, виднеющейся над другими зданиями менее чем в километре.

Он прошел мимо роскошного отеля Mozart Prague, где сам Моцарт давал множество частных концертов, и вспомнил, как однажды наблюдал, как его бледный фасад волшебным образом превратился в гигантские нотные станы, прокручивающиеся в такт усиленной записи Eine kleine Nachtmusik.Каждый октябрь Прага принимала фестиваль Signal — неделю, когда архитектурные достопримечательности превращались в холсты благодаря световым проекциям и видео-мэппингу. Больше всего Лэнгдону запомнилась парящая проекция на Архиепископском дворце, изображающая происхождение и эволюцию видов — ирония, отражающая неустрашимую тягу Праги к авангардному искусству.

Проходя мимо отеля, Лэнгдон внезапно замедлил шаг, его внимание привлек рекламный киоск в крошечном парке. На плакате была изображена футуристическая армия солдат, марширующих по безжизненной планете. Над вооруженными воинами красовалось единственное слово, появление которого в этот момент показалось зловеще совпадением.

Halo.

Вселенная что, издевается надо мной?

Этот зловещий плакат, конечно же, отсылал не к сияющему символу просветленного разума, а к крайне популярной серии компьютерных игр, которая, по словам студентов Лэнгдона, умело обыгрывала символизм христианства , используя библейские термины вроде Ковенанта, Ковчега, Пророков и Потопа, а также множество других ученых религиозных отсылок.

"Похоже, мне бы это понравилось", — как-то сказал Лэнгдон своим студентам.

"Нет, не понравилось бы", — съязвил один из них. "Грубияны с перфораторами прикончили бы вас на месте".

Лэнгдон не понял, что тот имел в виду, но решил, что продолжит играть в онлайн-нарды.

И все же, в этот момент здесь, в Праге, появление слова halo казалось жутко совпавшей отсылкой к Кэтрин. Он не был уверен, стоит ли воспринимать это как добрый знак или зловещее предзнаменование, учитывая, что они обсуждали эту тему всего два дня назад.

"С нимбами совершенно неправильно понимают, — сказала она. — Их всегда представляли как сияющие потоки света, окутывающие голову и изображающие энергию, исходящую из просветленного разума. Но я уверена, что мы читаем нимбы наоборот. Эти лучи символизируют потоки сознания… втекающие вовнутрь… а не исходящие наружу". Сказать, что у кого-то есть "просветленный ум", — это просто другой способ сказать, что у него есть "более совершенный приемник"".

Лэнгдон изучал нимбы как важные религиозные символы много лет, но никогда не рассматривал их так, как только что выразила Кэтрин. Как и большинство людей, он всегда воспринимал нимбы как излучающие вовне. Обратная интерпретация казалась дезориентирующей. Однако он должен был признать, что в Библии пророки неизменно описаны как получающие божественную мудрость от Бога… но никогда не формулирующие или передающие ее дальше.

В Деяниях 9 обращение апостола Павла по дороге в Дамаск описывается как результат всплеска энергии, полученной с небес. В Деяниях 2 Святой Дух сошел на апостолов и дал им мгновенную способность говорить на множестве языков, чтобы они могли проповедовать Евангелие. Синдром внезапного саванта?

Нимб прочно ассоциировался с христианством, но Лэнгдон знал, что у него было множество более ранних воплощений — в митраизме, буддизме и зороастризме — которые изображали лучи энергии вокруг фигур. Когда христианство переняло символ нимба, лучи постепенно исчезли, уступив место простому диску, парящему над головой. Так важный символический элемент нимба был утрачен в истории, и Кэтрин считала, что утраченная версия могла бы подтвердить забытое знание и древнюю мудрость… утраченное понимание того, что теперь стало теорией нелокального сознания.

Мозг — это приемник… а сознание проникает внутрь, а не выходит наружу.

"Ты все еще не можешь до конца поверить в эту концепцию, да?" — игриво бросила она ему вызов. "Ты ждешь какого-то доказательства, что твой мозг — это приемник."

Лэнгдон задумался. Научные модели никогда не доказываются в абсолютном смысле. Они получают признание, устойчиво объясняя и предсказывая наблюдения лучше, чем альтернативные модели. Концепция Кэтрин была убедительной и также могла объяснить многие аномалии, такие как экстрасенсорное восприятие, внетелесные переживания и синдром внезапного саванта.

"Если ты спросишь меня, — сказала Кэтрин, — твоя эйдетическая память сама по себе должна быть достаточным доказательством, Роберт. Я знаю, ты веришь, что твой мозг сохранил каждое изображение, которое ты когда-либо видел. Но полное фотографическое запоминание физически невозможно. Даже при использовании самых современных методов цифрового хранения объем твоих живых визуальных данных заполнил бы целый склад, а ты все равно можешь воспроизводить их безупречно. На самом деле человеческий мозг — даже твой мозг — физически слишком мал, чтобы вместить такой объем информации."