Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Герритсен Тесс - Страница 28

Надо вытащить её оттуда!

Под крышкой была видна неподвижная рука, прижатая к внутренней стенке капсулы. Худые пальцы побелели и окоченели, покрытые инеем. Казалось, запястья стянуты тяжелыми ремнями.

Лэнгдон ощупывал стеклянную капсулу, пытаясь найти способ открыть её. Он сжимал гладкую ледяную поверхность, но не обнаружил ни швов, ни ручки, ни кнопки открытия. Оглушительная сирена продолжала выть.

Откройся, чёрт возьми!

В нескольких сантиметрах от лица Лэнгдона сквозь клубящийся туман то появлялся, то исчезал расплывчатый контур тела.

Внезапно позади раздался звук – быстрые шаги по кафельному полу. Лэнгдон обернулся и увидел высокую женщину с каштановыми волосами до плеч. Она неслась на него, замахнувшись стальным огнетушителем, угрожая опустить его на его голову.

"Co to sakra děláš?!"– закричала она, перекрывая шум. Лэнгдон поднял руки в защитном жесте. – Подождите!

— Как вы сюда попали?! — резко спросила женщина с сильным русским акцентом, подняв тяжелый металлический огнетушитель над его головой.

— Пожалуйста, нужно открыть—

— Как вы сюда попали?!

— Код от лифта! — воскликнул Лэнгдон. — Доктор Гесснер дал мне его! Моя подруга Кэтрин Соломон и я—

Женщина тут же опустила огнетушитель, явно ошарашенная. — Профессор Лэнгдон? Извините… Я Саша Весна, лаборантка Бригиты—

— Кэтрин внутри! — перебил её Лэнгдон, указывая на камеру. — Ей нужна помощь!

Саша, кажется, только сейчас заметила звук сигнализации, и её выражение лица сменилось с растерянности на ужас. Она бросила огнетушитель с грохотом, подбежала к подключенному аппарату, выдернула выдвижной ящик стойки, раскрыла ноутбук и стала лихорадочно печатать.

— О нет… Нет!

Лэнгдон не понимал, что происходит, но её паника только подогревала его собственную. — Просто откройте эту штуку!

— Это опасно! — крикнула Саша. — Сначала нужно отменить процесс.

Какой процесс? — Просто достаньте её!

Ассистентка выглядела растерянной, бросая испуганные взгляды в камеру. — Не понимаю… зачем доктор Соломон туда залезла?

Лэнгдон едва сдерживался, чтобы не схватиться за огнетушитель и не разбить капсулу. Этого просто не может быть…

Ассистентка Гесснер снова щелкнула по клавишам, и наконец сирена замолкла. Через мгновение стихли вентиляторы, и трубки, соединяющие камеру с аппаратом, заурчали. Лэнгдон не знал, что ожидал увидеть в прозрачных трубках, но уж никак не алую жидкость, которая теперь потекла к телу.

— Это… кровь?! — спросил Лэнгдон, чувствуя, как подкатывает тошнота. — Что это за устройство?

— ЭПР! — с паникой в голосе сказала Саша, продолжая печатать, пока жидкость возвращалась в камеру. — Экстренное продвижение и реанимация! Это прототип Бригиты! Он не готов к использованию!

Пока холодный туман вился вокруг тела, Лэнгдон вдруг вспомнил, что Гесснер вчера действительно упоминала свою ЭПР-машину. Эта технология спасения жизни была впервые предложена гипотетически хирургом Сэмюэлом Тишерманом из Мэрилендской медицинской школы, но именно Бригита Гесснер принялась за основную идею, разработала сильно модифицированный прототип и теперь владеет патентом — патентом, который, по её словам, стоил целое состояние.

— Длительная гипоксия вызывает повреждение мозга, — объяснила им Гесснер,

— но мой ЭПР может защитить мозг от кислородного голодания, приостанавливая клеточную активность — своего рода анабиоз. Моя машина по сути представляет собой модифицированный ЭКМО-шунт — экстракорпоральную мембранную оксигенацию, которая заменяет кровь охлаждённым физраствором со скоростью два литра в минуту. Она быстро охлаждает мозг и тело до десяти градусов Цельсия, давая хирургической команде часы на лечение тяжелораненого пациента, у которого в обычных условиях мозг стал бы мёртвым за минуты.

Стоя над прототипом ЭПР Гесснер, Лэнгдона чуть не вырвало.

Вдруг внутри камеры раздался глухой хлопок, и кровь брызнула по всему внутреннему стеклу. Лэнгдон отпрянул. Она истекает кровью!

— Блядь, — выругалась Саша, бросая ноутбук и бросаясь к аварийной панели на задней стене. Она сорвала пластиковую пломбу и, не колеблясь, нажала на ярко- красную кнопку под ней. Капсула тут же зашипела, крышка разгерметизировалась и начала подниматься, как дверь чайки. Когда туман рассеялся, Лэнгдон наклонился над контейнером.

Боже мой…

Увидев её, Лэнгдон понял, что она мертва. Её глаза были пустыми и безжизненными, а лицо застыло в выражении чистого ужаса. Лэнгдон никогда не думал, что вид мёртвого тела может вызывать такое подавляющее чувство отчаяния и облегчения одновременно — но именно это он и испытывал сейчас.

Тело, лежащее перед ними, было не Кэтрин Соломон. Это была Бригита Гесснер.

ГЛАВА 30

Саша Весна издала стон отчаяния и рухнула на колени рядом с телом в капсуле.

"Бригита! Нет!" Она закрыла лицо руками и начала безутешно рыдать.

Лэнгдону оставалось только наблюдать, сердце сжималось от боли за неё. Очевидно, горе этой женщины при виде доктора Гесснер было так же глубоко, как и его облегчение, что это не Кэтрин.

Однако спустя несколько секунд истязающих рыданий Саша подняла взгляд, и её лицо исказила гримаса ужаса. Она начала ощупывать карманы, будто что-то потеряла. Затем её дыхание участилось. "Нет..." прошептала она, челюсть её судорожно сжалась.

"Пожалуйста... только не сейчас!"

Лэнгдон поспешил к ней. "Что происходит?!"

Саша попыталась встать и броситься к двери, но тут же пошатнулась и снова осела на колени. Казалось, её вот-вот начнёт бить припадок, и Лэнгдон изо всех сил попытался удержать её.

"Чем я могу помочь?!" — предложил он.

Саша издала хриплый стон и указала на сумочку, которую уронила на пол.

Лекарство? — догадался он и тут же бросился к сумке, лихорадочно перебирая её содержимое, пока нёс обратно к ней.

Доктор Гесснер упоминала вчера, что её лаборантка страдает от височной эпилепсии — хотя это прозвучало скорее как повод похвастаться количеством вылеченных пациентов, чем из сочувствия. "Припадки — всего лишь электрические бури в мозгу, — объясняла Гесснер. — Я изобрела способ их останавливать. По сути, это идеальное лекарство".

Идеальное? Мисс Весна сейчас не выглядела "излеченной".

К ужасу Лэнгдона, в сумочке оказались только ключи, перчатки, очки, салфетки и прочая мелочь. Ни таблеток, ни шприцов, ни ингалятора — ничего полезного в этой ситуации. "Что тебе нужно?!" — спросил он, вернувшись к ней с сумкой.

Но было уже поздно. Саша лежала на боку, её сотрясали судороги, глаза закатились, а голова билась о кафельный пол.

Лекарство уже не поможет,— подумал Лэнгдон, спешно опускаясь на пол и удерживая её голову в ладонях, чтобы она не ударялась о твёрдую плитку. Будучи преподавателем, он проходил инструктаж по оказанию помощи при студенческих припадках.

Прежде всего — не навреди.Он знал, что нельзя переворачивать человека на живот, как часто делают парамедики в сериалах, чтобы "предотвратить проглатывание языка" — абсурдный старый миф, физически невозможный. Также не советовали засовывать в рот ремень, как считали некоторые.Так можно задушить человека... или лишиться пальца. Единственное одобренное FDA средство защиты при припадках — капа PATI, но её в сумке Саши не было.Просто помогите ей пережить приступ.

"Всё в порядке, — прошептал Лэнгдон. — Я с тобой".

Держа голову женщины в руках, он разглядел плохо сросшийся сломанный нос и алый шрам под подбородком — несомненно, следы прошлых припадков. Под густыми светлыми волосами виднелись и другие шрамы от подобных случаев.

Лэнгдона переполнила жалость.

Эпилептические припадки жестоко разрушали тело. Это не подлежало сомнению. Но, как ни парадоксально, их влияние на сознание исторически описывалось совершенно иным. Точнее, противоположным.