Инженер 2: Тульские диковинки (СИ) - Тыналин Алим - Страница 35

— Льется. Хорошо льется.

Он махнул рукой Семену:

— Хватит. Достаточно.

Семен остановился, вытер пот со лба. Дышал ровно и спокойно. Насос работал легко, не перегружал.

Баташев обошел насос еще раз, присел на корточки, осмотрел соединения, проверил, нет ли протечек. Все сухо. Поднялся, отряхнул колени.

Молчал минуту, глядя на насос. Потом перевел взгляд на меня:

— Две недели. Даже раньше. Сдержали слово.

Он протянул руку:

— Благодарю, Александр Дмитриевич. Добрая работа.

Я пожал его руку. Рукопожатие вышло твердое, крепкое.

— Договор выполнен, — сказал я. — Насос установлен, работает. Материалы верну, как обещал, когда казенная поставка придет.

Баташев махнул рукой:

— Не спешите с материалами. Вернете, когда придут. А насос зачтем. Долг погашен.

Он повернулся к приказчику:

— Степан Кузьмич, занеси в книгу. Долг по насосу закрыт. Задаток зачтен.

Приказчик кивнул, достал из кармана записную книжку, начал писать туда.

Баташев снова посмотрел на меня:

— Господин Воронцов, раз так, у меня разговор имеется. Хочу заказать еще два насоса. Такие же, как этот. Для нового корпуса, который строю. Там тоже котлы ставить буду, воду подавать надо.

Я кивнул:

— Понял. Но сейчас взяться не могу. Есть обязательства перед пожарной частью. Два насоса починить надо, еще один сделать заново. Потом вашими займусь.

Баташев подумал, почесал бороду:

— Сколько времени надо? На пожарные?

— Недели три. Может, месяц.

— Месяц… Ладно. Подожду. Только после этого сразу мои делайте. Договорились?

— Договорились.

Мы снова пожали руки.

Баташев повернулся к Прохору Семеновичу:

— Покажите моему мастеру, как насос работает, где смазывать, как ухаживать. Пусть знает, что объяснить надо.

Семен кивнул:

— Слушаюсь, Степан Федорович.

Он подошел к насосу, показал:

— Вот рукоятка. Качать надо ровно, без рывков. Вот клапаны, их раз в неделю смазывать маслом, чтобы не ржавели. Вот поршень, кожаную прокладку менять, когда износится. Месяца через три, не раньше. Тут основание, болты проверять, подтягивать, если разболтались.

Мастер слушал, кивал. Все просто, понятно. Видно, что Прохор Семенович толковый.

Семен закончил:

— Если что случится, зовите. Приду, посмотрю.

— Спасибо.

Баташев подозвал приказчика:

— Степан Кузьмич, проводи капитана. Угости чаем в конторе, если хочет.

Приказчик поклонился:

— Будет сделано.

Баташев повернулся ко мне:

— Ну, с Богом, Александр Дмитриевич. Дело сделано, насос работает. Жду через месяц для нового заказа.

— Приеду, — пообещал я.

Мы с Семеном поклонились, пошли к телеге. Сели, Семен взялся за вожжи. Лошадь тронулась.

Выехали со двора. Ворота закрылись за нами. Телега покатила по Кузнечной обратно, пустая, легкая.

Семен посмотрел на меня:

— Доволен остался Баташев.

— Доволен, — согласился я. — Значит, работа сделана хорошо.

Дальше мы ехали молча. Солнце поднялось высоко, день обещал быть теплым. По улице шли люди, мастеровые, купцы, бабы с корзинами. Жизнь обычная, городская.

Я откинулся на спинку телеги, закрыл глаза. Усталость навалилась разом, так долго работали почти без сна, с утра до ночи. Но насос готов, установлен, работает. Обещание выполнено.

Теперь можно передохнуть. Хотя бы день.

Телега свернула на Заречную улицу. Впереди показалась мастерская, знакомая вывеска, крыльцо, окна. Семен остановил лошадь у ворот, спрыгнул, привязал к столбу.

Я слез, открыл дверь мастерской. Внутри работники собрались у верстака, разговаривали. Увидели меня, замолчали, повернулись.

— Александр Дмитриевич, — Трофим первым подошел. — Ну, как насос? Что Баташев?

— Доволен. Установили, проверили, работает исправно.

Работники переглянулись, закивали, заулыбались. Семен вошел следом, закрыл дверь.

Я прошел в середину мастерской, оглядел всех:

— Слушайте. Работа сделана хорошо. Баташев благодарил, еще два насоса заказал. Значит, дело идет правильно.

Филипп кивнул, Гришка с Иваном улыбнулись. Трофим стоял с серьезным лицом.

Я продолжил:

— Сегодня заканчиваем пораньше. Часам к трем управлюсь с делами, отпущу вас. А завтра воскресенье, выходной. В понедельник приступим к пожарным насосам, надо закончить их к сроку.

— Слушаемся, Александр Дмитриевич, — хором ответили работники.

Я подошел к Семену:

— Семен Кузьмич, пройдемся по мастерской, проверим, что надо докупить. Материалы кончаются, нужен список.

Мы обошли мастерскую. Проверили медь, остался кусок пудов на полтора, маловато. Латунь совсем подходит к концу, прутков штук пять осталось. Кожа выделанная, один рулон, хватит на пару клапанов, не больше. Олово для пайки, фунта два, тоже надо докупать.

Семен записывал на бумагу, брызгая чернилами. Я диктовал:

— Медь листовая два пуда. Латунь прутковая пуд. Кожа выделанная аршин пятнадцать. Олово фунтов восемь. Канифоль фунта два.

Семен дописал, свернул бумагу:

— Все записал. Подать заявку в управление?

— Подам сегодня. Пойду к Озерову, заодно жалованье получу за май. Пора с вами расплатиться.

Семен кивнул:

— Вот это другое дело. Правильно, ваше благородие.

Я подошел к верстаку, взял чистый лист бумаги, перо, чернильницу. Сел, начал писать заявку. Перечислил материалы, указал количество, назначение, для ремонта пожарных насосов. Дописал, просушил чернила песком, сложил бумагу, убрал в карман.

Встал, обратился к работникам:

— Трофим, Филипп, приберите инструменты, сложите на места. Гришка, Иван, подметите пол, вынесите мусор. Семен, проверь горн, загаси угли как следует.

Работники разошлись по мастерской. Трофим начал складывать молотки, зубила, напильники. Филипп собирал детали насосов, укладывал в ящики. Гришка взял метлу, начал мести пол. Иван принес совок, собирал стружку, опилки.

Я надел сюртук, шапку. Вышел на крыльцо, отправился по Заречной в сторону центра.

Солнце склонялось к западу, час второй пополудни. По улице шли редкие прохожие, проезжали телеги, груженные дровами и сеном. Прошел мимо кузницы, горн погашен, кузнец сидит на крыльце, курит трубку. Миновал харчевню, оттуда доносился ароматный запах щей, квашеной капусты, из трубы шел дым.

Дошел до площади. Губернское управление справа, двухэтажное здание с белыми колоннами. Поднялся по ступеням, вошел внутрь.

Длинный коридор, повсюду двери, таблички с надписями. Прошел до конца, нашел нужный кабинет. Постучал, открыл.

Озеров сидел за столом, писал в толстой книге. Услышал стук, поднял голову. Узнал меня, отложил перо:

— А, Александр Дмитриевич. Проходите, присаживайтесь.

Я вошел, прикрыл дверь, сел на стул напротив.

— Павел Степанович, у меня два дела. Сначала как всегда заявка на материалы. — Достал бумагу, протянул через стол.

Озеров взял, развернул, пробежал глазами:

— Медь, латунь, кожа… Понятно. Сейчас запишу. — Открыл другую книгу, начал переписывать. — Заявка от десятого мая тысяча восемьсот пятьдесят шестого года принята. Материалы поступят через Москву, срок месяц-полтора. Как полагается. Кстати, первая заявка скоро будет исполнена.

Я кивнул. Месяц-полтора долго, но ничего не поделаешь. Казенная поставка всегда растягивается.

Озеров дописал, просушил чернила:

— Второе дело?

— Жалованье за прошлый месяц. Мне и работникам. Как можно получить?

— Идите в казначейство, в этом же здании, третья дверь налево по коридору. Скажете, что от меня. Там выдадут по ведомости.

— Благодарю.

Я откланялся, вышел, прогулялся по коридору, нашел третью дверь слева. Табличка «Казначейство». Постучал, вошел.

За столом сидел чиновник в очках, худощавый, с бледным лицом. Поднял голову:

— Слушаю вас.

— Воронцов, смотритель насосно-гидравлической мастерской. За жалованьем.

Чиновник кивнул, открыл толстую книгу, полистал: