Второй шанс для сгоревшего феникса (СИ) - Дэвлин Джейд - Страница 3

Дядя продолжал шуршать газетой, кузен, отложив огрызок бутерброда, тоже взялся за прессу, а я оглянулась на дверь. Никто из слуг не торопился принести для меня с кухни основное блюдо.

Ладно.

— Эбир, — обратилась я к лакею, изображавшему безучастный столб. — Я буду омлет с сыром и мясной рулет.

— Д-да, госпожа Арисоль. Только омлет на сегодня не готовили.

— Ох… правда? — Я приняла самый удрученный и смущенный вид, какой только могла вспомнить из прошлого. Поскольку эта картинка более чем знакома дорогим родственникам, в следующей фразе они ни за что не заподозрят подвоха: — На кухне закончились куриные яйца? Они так дорого стоят в столице? В пансионе даже самый скромный завтрак всегда начинался с омлета, но я понимаю… возможно, нам не по карману…

Жюли в ответ на эту сентенцию сделала круглые глаза. Дядя подавился кофе и уронил газету, а кузен приоткрыл рот, не найдясь с ответом.

— Господи, только не сболтни что-либо подобное в обществе. — В голосе кузины звучал настоящий ужас. — Как тебе могло в голову прийти!.. Эбир, ты слышал, что желает хозяйка? Поторопись!

Я мысленно усмехнулась, внешне выдав привычный зрителям растерянно-благодарный взгляд. Ну-ну, дорогие мои, я еще научу вас играть по правилам. У меня было больше десяти лет, чтобы наблюдать ваши хитрости, подлости и прочие маневры с самого близкого расстояния. Ведь нет никакого смысла стесняться немого инвалида. При ней можно обсуждать самые грязные делишки, сплетни, тайны…

Завтрак пришлось подождать, кухарка готовила омлет специально для меня, и именно этот факт делал простое блюдо особенно вкусным.

А потом мы с кузиной все же отправились по магазинам. И конечно, встретили ее подруг на набережной. Правда, на мой взгляд, выглядели прелестные голубки кисленько и не очень искренне изображали радость встречи. Девиц можно понять — они прождали нас минимум час! Вряд ли Жюли, предлагая милым подруженькам развлечение, предупредила их о том, что ради него придется торчать на солнцепеке столько времени.

Кузина, выйдя из автомобиля, бросилась к ним с лепетом о «непредвиденных обстоятельствах» и «непозволительной медлительности слуг». Я шла следом, излучая привычную для них робость, внутри же ликовала. Ох, милые, раздражение вам к лицу. Жарко? Устали? Отлично.

— Арисоль, дорогая! — Одна из подруг кузины, леди Лианна, девушка с лицом куклы и глазами гадюки, протянула мне холодные пальцы для пожатия. — Ты выглядишь… как всегда прелестно! Вот что значит хороший провинциальный пансион — там наверняка специально учат, как с помощью скромности и неловкости похищать сердца! — Ударение на «провинциальном» и «неловкости» было шикарно ядовитым. В прошлом я бы покраснела до корней волос, смутившись от подобного намека. Теперь же… потупилась, а затем ответила: — Спасибо, Лианна. — Мой голос прозвучал тихо, но четко. Я широко, невинно улыбнулась. — Да, воздух сегодня чудесный! И вы, должно быть, им так наслаждались, ожидая нас! У вас даже щечки так ярко горят! И загар такой приятный. Прямо как у деревенских девушек после сенокоса! Очень… жизнерадостно выглядите!

Подружки сдавленно зашипели, кашлем маскируя смех, а главная гадюка аж отпрянула и невольно коснулась щеки.

Кузина же заметно растерялась.

— Ари, — только и смогла сказать она.

Галантерейный бутик мадам Эриетты встретил нас запахами натуральной кожи, парфюма и полированных поверхностей. Внутреннее убранство буквально кричало о роскоши: панели из темного дерева дополнялись нежно-кремовыми обоями из шелка, мягкую мебель обтягивал плюш пастельных тонов и украшала золотая нить, сияли волшебным светом стеклянные витрины и хрустальные люстры. И конечно, выбор поражал воображение: здесь продавались лучшие ткани, выставлялись модные журналы, предлагались самые изысканные кружева, на полках красовались вечерние клатчи и повседневные ридикюли, изысканные веера и футляры для них, сами по себе как произведение искусства.

— Добро пожаловать, леди. — Управляющий бутиком вышел лично нас поприветствовать и жестом указал на одну из миловидных серых барышень в строгой графитовой униформе бутика: — Анни к вашим услугам.

Девушка безупречно поклонилась.

Почти в то же мгновение слева, со стороны стеллажей с головными уборами, раздался резкий окрик:

— Шляпку с бантом тоже, Анни!

Я обернулась.

На зов вспыльчивой дамы спешила совсем другая… серая барышня.

Так ради удобства клиентов всех девушек зовут одним именем⁈ В прошлом я этого не знала…

— Какая прелесть! — воскликнула Жюли, устремившись вглубь зала к стойке с шейными платками ручной росписи.

Помню, в прошлый раз Жюли набрала для себя целую коробку драгоценных мелочей, ее подружки тоже ушли из бутика с подарками от меня, и только я получила лишь модные перчатки и широкий головной обруч, с которым моя короткая стрижка смотрелась особенно смешной. Впрочем, и перчатки, и обруч кузина впоследствии прибрала к рукам.

Глава 4

— Вот, Ари. — Кузина протянула мне пару перчаток с вырезанными пальцами, украшенными бисерной бахромой. — Именно такие сейчас на пике моды.

Я сделала вид, что восхищенно рассматриваю их, внутренне отмечая ценник — стоимость месячного жалованья горничной. В прошлой жизни я покорно купила эту безвкусицу.

— Ой, какие необычные! — воскликнула я громче чем нужно, привлекая внимание других покупательниц. — Это же как у тех… девиц из кабаре «Розовый фламинго»! Я видела их на афише, когда мы проезжали мимо!

В бутике повисла мертвая тишина. Продавщица закашлялась. Лианна выронила шляпку, которую вертела в руках. Жюли побледнела как полотно.

— Арисоль! — прошипела кузина, хватая меня за локоть. — Это высокая мода!

Я сделала большие наивные глаза.

— Ой, правда? Простите, я не знала… — Затем потянулась к скромным лайковым перчаткам кремового цвета. — Может, возьмем вот эти? Они похожи на те, что носила наша преподавательница хороших манер. Мне всегда так нравилось на нее смотреть — леди была сама элегантность!

Жюли закусила губу. С одной стороны, ей очень нравилось выставлять меня дурновкусной клоунессой. С другой — нельзя было передавить.

— Конечно, дорогая, — выдохнула она наконец. — Эти перчатки действительно традиционно элегантные.

— И стоят почти так же дорого! — восторженно подхватила я. — Значит, хорошие… Правда, я потрачу на них все деньги, что взяла с собой на эту прогулку, но ничего, обойдусь без других покупок!

— Арисоль, — Жюли шокированно приоткрыла рот, — что значит — все деньги? А разве…

— Дядя Бойд недавно сказал, что ходить по лавкам с чековой книжкой — дурной тон и слишком расточительно, — виновато потупилась я, с наслаждением выворачивая в свою сторону мельком подслушанную беседу дяди и кузины о том, что они пока не могут себе позволить тратить деньги не считая. — Но не беспокойся, тебе на скромный подарочек хватит! Я же не могу обделить почти что сестру? Особенно когда ей самой так трудно…

Это надо было видеть. Жюли стала малиновой от унижения — ведь мои дорогие родственники изо всех сил скрывали от знакомых свое бедственное положение. Да, дедушка оставил все мне, и дядина семья превратилась в приживалов. Но гонору это ничуть не убавило.

Подруженьки-змеючки, кстати, с одной стороны, выглядели не очень довольными — наш разговор с кузиной ясно дал понять, что платить за кого-то еще я не собираюсь, нечем. Зато они получили в свои дрожащие от нетерпения лапки горячую сплетню. Младшая ветвь Нияр внезапно обнищала! Жюли вынуждена просить деньги на покупки у кузины-провинциалки! Надо же… ах, какая бедняжка!

— Вот, смотри, какая милая брошка! — Я делала вид, что ничего этого не замечаю, я вообще страшно далека от истинной картины мира. И громко прошептала на ухо «милой почти сестренке»: — Она подойдет к твой желтой блузе, ну той, что ты велела перешить, чтобы она казалась новой!

Все. Кузина в нокауте. Можно сказать, что утро удалось! Как и весь последующий день — мы так быстро распрощались с подругами, что я мяукнуть не успела. А оказавшись дома, Жюли, с трудом скрывая раздражение, оставила меня до самого вечера. Обедала я одна. И готовилась к выходу в свет тоже в гордом одиночестве, даже Велла куда-то подевалась. Ну ничего, сегодня мне и не нужна была ничья помощь.