Крылья для двоих. Развод (СИ) - Левашова Елена - Страница 8

Двигатель работает. Видеорегистратор записывает, как Ростик и его дама сердца  чинно прогуливаются по скверу университета.

Тянусь вмиг похолодевшими пальцами к ручке… Я думала все… Переболела, пережила… Но нет… Дыра в сердце. Грудная клетка ноет, словно в нее с размаху попал футбольный мяч. Судорожно вздыхаю и распахиваю дверь.

Хочу записать их разговор. Подслушать.

Господи, видел бы меня папа… Он бы брезгливо плюнул и махнул рукой. Что мешает мне просто подать на развод и уйти? Я сама мешаю… Собственноручно довела себя до такого… В бесправных отношениях нельзя уйти вот так, запросто…

– Милаша, давай дома поедим? – предлагает предатель.

Увеличиваю масштаб и пытаюсь заснять их наглые рожи, прячась за кустом.

– Ро-ост, родной… Тогда суши? Или пиццу?

Божечки, о чем она говорит? Ростик никогда не ест фаст-фуд. Только здоровая, домашняя еда…

– Суши, милая. Поедем уже, я сгораю от нетерпения.

Дамочка возится возле тачки. Плащик снимает, задние двери распахивает, любовно погружая в салон какие-то папки и сумочку.

Благодаря ее медлительности я и слышу их беседу…

Их слова оседают в горде нестепимой горечью – "милая, дорогая, родной". Рост выглядит обычно. Нет горящего взгляда, румяных щек или сбившегося дыхания… С таким же лицом он признается мне в любви или привычно лжет.

А вот Милаша… Интересная особа, ничего не скажешь. Красивая, с копной блестящих, каштановых волос, струящихся по спине, в идеальном, подчеркивающем фигуру платье.

Опускаю взгляд на свои повседневные туфли… У Милашки они лаковые, на тонкой шпильке… И макияж, и прическа идеальные… И белье, наверное, тоже?

Она вся – образчик мужской мечты. Но мой предатель-муж спит со мной… С простушкой Лидой без отличительных особенностей.

Они садятся в машину. Дожидаюсь, пока Рост отъедет на безопасное расстояние, и выхожу из укрытия.

Несусь к зданию университета. Распахиваю двери и заваливаюсь в деканат.

– Я… Я ассистент Ростислава Антоновича Волгина. Мне нужно ему кое-что передать, вернее, не ему, а…

– Да вы успокойтесь. Он закончил читать лекцию. Вы позвоните, может, он недалеко отъехал?

– Мне нужен не он, а Мила…

– А, Милаша Черникова? Это ординатор первого года обучения, Ростислав Антонович ее курирует. Вы про нее говорите? – воркует секретарша, раскладывая на столе папки.

– Да. Завтра она зачитывает важный доклад. Мы разминулись, а мне… Вот, – вытягиваю перед собой папку с Ванькиными рисунками. – Здесь расчеты, графики… А у нее телефон выключен. Скажите мне адрес Милочки. Иначе… Меня уволят, понимаете?

Даже слезу приходится пустить для верности…

– Ну, ладно. Не плачьте вы так. Милаша недалеко живет. Проспект Рокоссовского, дом семь, квартира триста двадцать.

– Спасибо вам, добрая девушка. Вы меня спасли. Поеду, отдам папку.

Сердце толкается в грудину, в ушах шумит… Он поселил эту дрянь в элитном доме. Мне даже навигатором можно не пользоваться – дорогу я знаю…

И что делать теперь? Подняться и заявить о себе? Или… Решаюсь посоветоваться с Вадимом Семеновичем, перед тем, как наделать глупостей…

Глотаю остывший кофе и привожу себя в чувства. Дыши, Лида, дыши… Ты знаешь правду. Муж изменяет, это не ошибка. Врет, целует другую, спит с ней, а потом приходит в мою постель…

– Вадим Семенович? Я узнала адрес его любовницы. Сейчас Ростислав находится в ее доме.

– Не вздумай лезть к ним. Сделай парочку снимков, когда он будет выходить, и… Молчи, Лидочка. Пока молчи, ладно? Я тут кое-что раскопал про твое семейство… Они могут быть опасными. Действуй деликатно.

– Хорошо, я и не планировала скандалить. Когда мы увидимся?

– Я позвоню.

Руки не слушаются… Меня трясет. Внутри словно что-то рассыпается. Крепче сжимаю руль и набираю в легкие побольше воздуха… Так и еду к проклятому дому – с дырой в груди…

Включаю поворотник, жму на тормоз, сигналю замечтавшейся девчушке в огромных наушниках. Полумертвая, тлеющая внутри, раздавленная… Он умер для меня. Хотя нет, ну, кому я вру? Если бы умер, не было так больно…

Как он может, не понимаю?

Целует своего сынишку, а после возвращается к ней?

Спит со мной, говорит, что любит, а потом… Даже думать не хочу, чем они сейчас занимаются.

Наверное, Рост зажал ее в прихожей… И шагу не дал ступить. Расстегнул пуговицы плаща и забрал сумку из ее ослабевших рук. А мы в прихожей обсуждаем покупки. Подгузники, каши, подтекающий в кухне кран… Я сетую на уличную пыль, каждый день оседающую на белоснежной мебели, а Рост жалуется на капризных пациентов.

Между нами давно нет никакой романтики… Испарилась… После нашей свадьбы заболел Василий Федорович, я стала все дни пропадать у него, предпочитая сексу сон.

Паркуюсь возле подъезда и ищу взглядом машину мужа. Ее нет… Странно, они ведь раньше меня отъехали? Наверное, вселенная надо мной сжалилась? Иначе, как объяснить тот факт, что удача сама идет мне в руки?

Я была уверена, что не застану мужа и любовницу вместе. Максимум, на что я рассчитывала – заснять Роста выходящим из подъезда.

Спустя пятнадцать минут голубки появляются. Ростик деловито распахивает заднюю пассажирскую дверь и выуживает огромные пакеты из супермаркета.

Значит, Милаша готовит… А я зря на девушку бочку катила. Она, оказывается, не только умница, но еще и хорошая хозяйка.

Из пакета торчит хвостик ананаса. Хороший выбор. И для потенции самое то…

Сглатываю чудовищную, затопившую меня ревность, и запечатлеваю их на камеру…

Снимков недостаточно, чтобы заподозрить мужа в измене. Информативных маловато, да… Ну, обнимает Рост кого-то, помогает с покупками, так это ничего не значит… Друг попросил, коллега, декан. Он все что угодно может придумать в оправдание.

Отправляю наиболее удачные кадры Вадиму Семеновичу. Он перезванивает тотчас.

– Удача на нашей стороне. Можешь поговорить с соседями, спросить, часто ли этот мужчина посещает квартиру Миланы? Свидетельские показания не помешают.

– Мне к ним стоит наведаться? – спрашиваю сдавленно.

– Нет. Семейка Волгиных те еще… Ты знала, что до тебя у Ростика была жена?

– Н-нет… Вы что-то путаете.

– Не путаю. Она утонула. Несчастный случай, но я подозреваю, что ей помогли.

– Есть доказательства? – сжимаю смартфон, наблюдая, как довольная парочка скрывается в дверях подъезда.

– Ее родители подавали в суд. Требовали возбудить уголовное дело и узнать, как утонула Лариса. Она ведь плавала хорошо, имела юношеский разряд. Такого просто не могло быть.

– А зачем Волгиным избавляться от нее?

– И я думаю, что незачем. Но можно использовать это дело, как способ давления на них. Дело-то резонансное.

– Хорошо. Поступайте, как считаете нужным. Тогда я сижу еще немного и…

– Дождись, когда он выйдет. И лишь потом иди к соседям. С ними можно говорить начистоту, можешь даже слезу пустить.

– Сильно стараться не надо.

– Все будет хорошо, Лид. Все пройдет, вот увидишь.

Глава 12

Лидия.

– Очень вкусно, дорогая, – щебечет Елена Васильевна.

Индейка под сливочно-сырным соусом и шоколадный кекс с маринованной вишней таят во рту…

– Спасибо, я старалась, – шепчу, вздрагивая от того, как звучит мой голос. Хрипло и бесцветно, надрывно, словно я тяжело больна…

«Да, этот мужчина частенько сюда захаживает. И ночует изредка. Да ты успокойся, деточка, не плачь. Или… Тебе валерианочки накапать? Или скорую?».

В ушах звенят слова соседки Милаши – Татьяны Эдуардовны. Странно, но она мне поверила… Впустила в дом, чаем напоила… Кажется, мои одежда и волосы до сих пор хранят запах ее дома – натуральной, овечьей шерсти, из которой она вяжет носки, и корвалола. А еще домашнего варенья…

Верите, я впервые за долгое время позволила себе плакать… Выпустила чувства на свободу, не позволив им превратиться в черную плесень ненависти…