Охра (СИ) - Прягин Владимир - Страница 21

Справа от нас обнаружился переулок. Фонарь там тоже горел, но люди в пределах видимости отсутствовали. Я потянул туда Илсу.

Уже когда я взял её за руку, мне вспомнился недавний эпизод с Уной. Но, в отличие от неё, Илса отреагировала спокойно, даже ничего не спросила — просто пошла за мной. Далеко мы, впрочем, не углублялись — лишь на пару шагов от оживлённой улицы.

— Слушай, Илса, — сказал я, — можно тебя кое о чём попросить?

— Конечно, Вячеслав.

— Не ищи, пожалуйста, тот столб. Не надо.

— Но почему?

Даже удивление у неё получилось спокойным, без всякой требовательности, и я вновь немного запнулся. Искал верную интонацию, чтобы не напугать её, но и не подстегнуть любопытство.

— Я поняла, — неожиданно сказала она, вглядевшись в моё лицо. — Там что-то серьёзное, ты не хочешь подвергнуть меня опасности. Я тебе благодарна и обещаю, что ничего искать без тебя не буду. Но всё-таки прошу рассказать, в чём дело. Если я этого не узнаю, то буду бояться больше.

— Ничего себе, — сказал я, растерявшись. — Как ты догадалась?

— Ты ничего не понимаешь в магии, Вячеслав.

Вид у меня, судя по всему, стал совсем тупой, потому что она тихо рассмеялась.

— Вот ты — следопыт, — сказала она. — Ты можешь обострить восприятие, если надо. И я могу, на свой лад. У художников это работает несколько по-другому. Ну, и к тому же я девочка, поэтому обращаю больше внимания на эмоции. Если дар достаточно сильный, как у меня, то можно многое прочесть у собеседника на лице.

— Опаньки, — сказал я. — Маги-физиономисты?

— Не обязательно физиономисты. Это и к пейзажу относится. Хороший художник может вычленить главное и передать это даже на лаконичном наброске, сделанном наспех. Для открытия переходов это принципиально важно, нас этому специально будут учить. Но сейчас я смотрела не на пейзаж, а на твоё лицо. И сообразила, о чём ты думаешь.

— М-да. Надо тренировать покерфейс.

— Так ты мне расскажешь про эти камни?

— Про сами камни я, собственно, рассказал уже всё, что знал. Есть якобы третий столб, скрытый. Но у меня теперь подозрение, что столбами интересуются всякие… гм… нехорошие люди. Ещё они могут использовать серебристую краску, видимую только в магическом спектре. Слышала про такую?

— Нет. Очень интересно, надо поискать информацию.

— Ты же пообещала, что не полезешь в это…

— Погоди, Вячеслав, дослушай. Я ведь не собираюсь рыскать по кампусу и вынюхивать. Нет, конечно. Я этого не умею. Но это как раз тот случай, по-моему, когда подсказки надо искать не столько на местности, сколько в библиотеке.

— Сильно подозреваю, что у них по всей Академии — и глаза, и уши. Включая библиотеку, да.

— А если я пойду в городскую? Я в любом случае туда собиралась, это не вызовет подозрений. Там работает девушка из нашего клана, она не выдаст.

Поколебавшись, я кивнул:

— Хорошо, попробуй. Но никому больше не рассказывай.

— Поняла. Буду осторожна, честное слово. Теперь ты себя ругаешь, что вчера заговорил со мной про эти столбы?

— Ругаю. Прекращай свои физиономические фокусы.

Она улыбнулась:

— Это не фокусы, я просто догадалась. Пойдём обратно? А то прохладно.

Мы побрели по улицам к кампусу, и мне вспомнился вдруг ещё один эпизод, произошедший сегодня. Сексапильная Нэсса, когда мы столкнулись с ней в коридоре, очень уж пристально изучала моё лицо. И на дирижабле тоже таращилась неотрывно. А она ведь тоже художница и магиня, причём очень крутая. Новая звезда клана, как сказала преподавательница…

Что же она там высмотрела?

Глава 11

Утром я наплевал на условности и отправился на занятия в джинсах. Подумал — в первый учебный день припёрся в костюме, лояльность продемонстрировал, ну и хватит. Теперь вернёмся к практичности.

Впрочем, так рассудили и многие другие студенты. Официоза в одежде стало заметно меньше. Форс держали разве что лорды из влиятельных кланов и примкнувшие к ним аккуратисты без родословной.

Наползли тучи, уже накрапывал мелкий дождь. Без солнечной подпитки осенний кампус несколько помрачнел.

В холле Академии я заметил подозрительную компашку. Подозрения, правда, она вызывала исключительно у меня, а для остальных являла собой эталон аристократизма, ходячую иллюстрацию к идеологеме «жизнь удалась».

Три персонажа из четырёх были мне знакомы — Грегори, его приятель-блондин, летевший недавно на дирижабле, и Нэсса. С ними стояла барышня с роскошными пшеничными волосами и не менее роскошной фигурой. Перстень у неё был лимонный, как у блондина. Тот был её братом, видимо.

Весь этот концентратор понтов, сиречь квартет лордов, уставился на меня, прервав светскую беседу. Грегори ухмылялся едва заметно, лорд-кореш смотрел бесстрастно, в глазах у блондиночки мелькнул интерес. А Нэсса, как и в предыдущие встречи, сканировала меня рентгеновским взглядом.

Я приостановился и посмотрел на них тоже, чтобы не расслаблялись.

В эту секунду меня неожиданно посетила дельная мысль и, повинуясь наитию, я задействовал «следопытское» зрение.

Краски неуловимо поблёкли, зато контуры всех предметов, а также лица студентов прорисовались чётче, рельефнее. Нет, я не надеялся прочесть по мимике лордов их коварные замыслы — для этого потребовался бы дар художника, как у Илсы. И даже в этом случае вряд ли мне удалось бы — их ведь наверняка учили скрывать эмоции. Но меня сейчас интересовало другое.

Я быстро осмотрел кисти рук у всех четверых.

Серебристых татуировок, однако, ни у кого из них не нашлось, и это меня слегка успокоило. Если бы вдруг высшие лорды оказались татуированы на манер давешних уголовников, то это был бы уже перебор, пожалуй.

Переключив зрение в обычный режим, я вежливо кивнул им и отправился смотреть расписание, висевшее на стене. Первой парой у следопытов значилась внешняя география, далее — практика переходов с деканом Стэдвиком. Я мысленно потёр руки.

У входа в аудиторию я снова столкнулся с Грегори. То есть, если точнее, он поджидал меня у дверей, подойдя чуть раньше.

— На два слова, — сказал он мне.

Я молча пожал плечами. Мы отошли в сторону, и Грегори продолжил:

— Нэсса сейчас обмолвилась, что у тебя есть потенциал. Конкретизировать почему-то не пожелала, она вообще не склонна к пространным пояснениям. Но даже вот такая обмолвка может сказать о многом — у Нэссы очень серьёзный дар, она замечает неочевидные вещи. А я ищу сильных следопытов в статусе лорда. Их в Академии на данный момент немного.

— И зачем ты их ищешь?

— Это разговор не на две минуты. Сегодня вечером я с парой друзей планирую обсудить дальнейшие планы. Ждём тебя тоже. Если придём к взаимопониманию, то узнаешь подробности. В полшестого, в моих апартаментах.

На несколько секунд я задумался. Никакого желания приобщаться к этой мажорской кодле я не испытывал, но мне нужна была информация, и было бы глупо упускать такую возможность.

— Загляну, — сказал я.

Грегори, кивнув, вернулся к своим. Прозвенел звонок.

Географом оказался молодой препод, который в компании с леди Орнией принимал у меня экзамен. При виде меня он сделал страдальческое лицо.

Пожалев его, я не стал задавать тупые вопросы, а молча слушал. Вводная лекция оказалась достаточно интересной, но смысл её сводился к тому, о чём я уже прочитал в учебнике. Стационарные переходы открывались только в миры, имевшие сходство с базовым, причём сходство очевидное.

Географ, как и наш декан накануне, нарисовал на доске кружок, а вокруг него — ещё несколько, на разном расстоянии.

— Иногда, — сказал он, — внешнее географическое пространство изображают вот так. Стационарно доступные миры — рядом с нашим, недоступные — дальше. Но эта схема — условность чистой воды. Линейная удалённость теряет смысл в многомерном континууме. А с прикладной точки зрения важна удалённость социальна-техническая. И именно это отражено на схеме.

Внимательно его слушали представители второстепенных кланов — я, Бойд, паренёк со светло-зелёным браслетом и особенно Уна. Мажоры же, окружённые свитой, поглядывали на препода снисходительно.