Дело беглой медсестры - Гарднер Эрл Стенли - Страница 39

Его камера дала вспышку, и он зафиксировал на снимке перекошенные от страха лица Гамильтона Бергера и Дарвина Керби.

– Арестуйте этого человека! – завопил Бергер, показывая пальцем на агента Дрейка.

Охрана покинула свой пост у ворот и поспешила к детективу. Мейсон и Пол Дрейк пробрались через ворота на летное поле. Газетные репортеры, отошедшие было от самолета, кинулись обратно, сверкая вспышками, торопясь заснять драму куда более ценную, чем сделанные раньше снимки.

– Арестуйте его! – продолжал вопить Бергер.

Полицейский схватил детектива.

– Минуточку, минуточку! – остановил его Перри Мейсон. – За что арестовывают этого человека?

Бергер был слишком разозлен, чтобы узнать Мейсона, он только услышал его голос.

– За то, что он незаконно прокрался на поле и использовал фальшивое удостоверение.

– Я не использовал никакого фальшивого удостоверения, – сказал детектив. – У меня есть разрешение пройти через заслон. Это единственное, чем я пользовался.

– Теперь давайте все выясним, – сказал Мейсон полицейскому. – Вы арестовываете этого человека по приказу Гамильтона Бергера. Завтра я предъявлю Бергеру иск на пятьдесят тысяч долларов за незаконный арест.

Бергер поднял глаза и увидел наконец Мейсона.

– Вы! – закричал он, и его лицо почти побагровело. – Вы будете отвечать перед коллегией адвокатов. За то, что вы натворили, вас лишат практики!

– Прекрасно! – отпарировал Мейсон, шагнув вперед. Окружившие фотографы смогли запечатлеть на снимках его вместе с Бергером. – Лучше побеспокойтесь о своей практике, мистер Бергер.

Бергер бросился к Мейсону с поднятым кулаком. Мейсон с плавным изяществом атлета отточенным жестом боксера выбросил вперед левую руку и ловко отразил удар Бергера.

– Не делайте больше этого, Бергер, если не хотите, чтобы вам разбили челюсть.

– Вы приказываете арестовать этих людей? – спросил полицейский Бергера.

Мейсон, ухмыляясь, сказал:

– Конечно, сержант. Это я хочу, чтобы его самого арестовали за словесное оскорбление и оскорбление действием. Он меня ударил, и, я думаю, у нас достаточно доказательств оскорбления в виде снимков.

Бергер, осознав положение, в которое себя поставил, попытался смягчить его:

– Ерунда. Вы отстранили мою руку.

– Вы ударили меня по руке, – настаивал Мейсон, – это оскорбление. Идите и посмотрите в законы.

– Что делать с этим? – спросил полицейский, державший детектива, вручившего повестку в суд. – Его арестовать?

Бергер посмотрел в глаза Мейсону, оглядел круг газетных репортеров. С огромным усилием подавил самолюбие.

– Нет, – сказал он, отворачиваясь. И после некоторого раздумья добавил: – Пусть идет. С Мейсоном встречусь в суде и перед коллегией адвокатов. Только там можно разговаривать с подобными людьми.

В эту несчастливую минуту Гамильтон Бергер осознал, так же как и газетные репортеры, что Мейсон уничтожил его популярность. Ни один редактор в городе не поместит в газете фотографии Гамильтона Бергера, позирующего с Дарвином Керби как основным свидетелем в загадочном деле, когда будет располагать фотографией, на которой окружной прокурор с искаженным гневом лицом наносит сильный удар Мейсону, а адвокат спокойно отступает в сторону и отражает удар.

Глава 17

Мейсон, приехав пораньше в свою контору, проверял отчеты агентов Пола Дрейка, прежде чем предстать перед судьей Телфордом и выступить на втором предварительном слушании дела Стефани Мальден. Делла Стрит, улыбаясь, положила перед ним газеты.

– Вы хорошо все устроили в аэропорту, – одобрила она.

Мейсон ухмыльнулся.

– Бергер спланировал такой торжественный въезд, что, право же, было неловко его испортить.

– Но зачем было вызывать Дарвина Керби повесткой в суд? – спросила она. – Он ведь не собирался уезжать, да?

– Он не собирался уезжать, – подтвердил Мейсон, – но, вызвав его как своего свидетеля, я смогу допросить его под присягой относительно всего, что он знает.

– Но не будете ли вы связаны его показаниями?

– Поступая так, – сказал Мейсон, – я проиграю на предварительном слушании, но зато узнаю, какие у обвинения козыри, прежде чем дело будет передано в суд присяжных. Судья Телфорд обязательно перепроводит обвинение в высший суд, если, конечно, мы не сумеем до этого вытащить кролика из его шляпы.

– Есть хоть какая-то вероятность?

– Не знаю, – усмехнулся Мейсон, – это шляпа окружного прокурора. Нельзя быть уверенным, что кролик может там быть.

– Допустим, его там нет.

– Тогда мы не сможем его вытащить. Если, конечно, не изловчимся незаметно подсадить его.

Пол Дрейк постучался условным стуком, и Делла Стрит открыла дверь.

– Что ты обнаружил, Пол? – спросил Мейсон.

Дрейк сказал:

– Они поместили Дарвина Керби в одну из шикарных гостиниц. Его охраняют и обращаются с ним как с миллионером. Ты понимаешь, что это означает?

Мейсон нахмурился.

– Думаешь, его показания поставят Гамильтона Бергера вне подозрений и запятнают Стефани Мальден?

Дрейк кивнул.

– Расскажи об остальном, – предложил Мейсон. – Были у него посетители? Что можешь узнать о телефонных звонках?

– О его телефонных звонках не могу узнать ничего, – ответил Дрейк. – Попытка связаться с гостиничной телефонисткой окончилась бы тем, что мне пришлось бы выбросить удостоверение частного детектива. Но я смог проследить за его посетителями. Был только один.

– Кто?

– Его тетя, сестра матери. Достойная уважения старушка в кресле на колесиках. Нижняя часть тела, до талии, у нее парализована. Приятная, седая. Фотографии нет. Просто неофициальное посещение любимого племянника.

– Откуда она? – спросил Мейсон.

– Из санатория в Батте.

– Какое кресло на колесах, Пол?

– Прелесть, – одобрил Дрейк. – У старушки есть деньги. Разряжена в меха, большая машина, шофер, одетый в белое камердинер и тому подобное.

– Именно эту родственницу посещали Керби с доктором Мальденом?

– Именно ее. Прежде чем отвезти Керби к себе домой на обед, доктор Мальден съездил в санаторий в Батте. Полагаю, консультировался с ее лечащим врачом.

– Другие посетители?

– Больше никого. Керби держат под постоянным надзором. Я слышал, что его показания затянут веревку на прекрасной шейке Стефани Мальден.

– Я знаю, знаю, – нетерпеливо сказал Мейсон. – Пол, а что с его теткой? Есть что-либо в отношении ее?

– Совсем ничего, – ответил Дрейк. – Я навестил ее. Она в санатории два года с лишним.

– Велик ли санаторий?

– Небольшая лечебница в предгорье, вдали от тумана и смога. Тихая местность, закрытые веранды и все в таком роде.

Зазвонил телефон. Делла Стрит подняла трубку.

– Это тебя, Пол.

Дрейк подошел к телефону.

– Алло! – Недолго послушал, затем сказал: – Минутку. Я дам указания. – И повернулся к Мейсону: – Перри, Гамильтон Бергер впустил репортеров поговорить с Керби. Разворачивается драматическое интервью в последнюю минуту перед тем, как идти в суд, и Керби все рассказывает.

– Посмотри, нельзя ли узнать содержание разговора? – спросил Мейсон.

Дрейк передал просьбу своему агенту, несколько минут послушал его.

– Мой агент в общих чертах знает, что сказано. Керби якобы поехал в аэропорт с доктором Мальденом. Тот готовился улететь в Солт-Лейк-Сити. Мальден сказал Керби, что взял с собой виски с кофеином, чтобы, отпивая время от времени по глотку, не заснуть, ибо он так переутомился на работе, что постоянное гудение двигателей усыпляет. У него была серебряная фляжка. Керби уверен, что фляжка, представленная на первом предварительном слушании как образец номер один, именно та, которую он видел у доктора Мальдена. Прямо перед тем, как доктору Мальдену взлететь, они с Керби сделали по глотку из фляжки. Керби выпил очень немного, ибо подумал, что доктору Мальдену виски может понадобиться в полете, а доктор Мальден сделал довольно большой глоток. Керби говорит, что он вернулся в аэропорт, чтобы дождаться посадки на свой самолет. Ждать нужно было пятнадцать минут. Он разомлел, начал дремать и полностью отключился от окружающего. Почувствовал, что голова начала тяжелеть. Последнее, что запомнил, – сел на скамейку. Через три часа его разбудил один из служащих аэропорта. Керби пошел в буфет, выпил три чашки черного кофе и только после этого начал понимать, где находится. К тому времени его самолет давно улетел. Он отправился в Денвер другим самолетом и крепко заснул в нем. Стюардесса разбудила, когда приземлились в Солт-Лейк-Сити. Он сошел там, пошел в аэровокзал и снова уснул. Пропустил следующий рейс и не смог найти своего билета. Пришлось купить другой билет на рейс из Солт-Лейк-Сити в Денвер. Говорит, нет никаких сомнений, что в виски были наркотики.