Дело беглой медсестры - Гарднер Эрл Стенли - Страница 14

– Работал шофером?

– Некоторое время. Доктор Мальден сам водил машину, но иногда просил Рамона. Основным его делом было содержать в порядке самолет и моторную лодку.

– Моторную лодку?

– Да. В редкие моменты, когда доктор Мальден чувствовал необходимость уехать туда, где нет телефона, он проводил день на небольшой яхте.

– Вы бывали на ней?

– Никогда. И не думаю, что кто-нибудь там бывал, кроме Рамона. Доктор Мальден вставал где-нибудь в море на якорь и удил рыбу. А я в это время должна была быть на работе и задерживать пациентов до его возвращения. Он только тогда сбрасывал с себя служебные обязанности.

Мейсон сказал:

– Это очень интересно. Теперь вернемся к интересующему меня вопросу. Как вы брали деньги из ящика?

– Допустим, это не было кражей, – сказала она. – Допустим, я была истинным другом доктора Мальдена. Жену он не любил. Его дружба со мной была… была своего рода сотрудничеством.

– Как долго это продолжалось?

– Три года.

– Почему он не подумал о разводе?

– А что он мог сделать? Стефани бросала в него книгами. Интересовалась только его деньгами. Если бы захотел развестись, она обобрала бы его.

– Это было бы лучше, – сказал Мейсон. – Он мог начать сначала и…

– Не в таком возрасте. Скажу еще одно, чего Стефани не знает. Если бы знала, доктор Мальден, возможно, и сегодня был бы жив.

Брови у Мейсона поднялись.

– Доктор Мальден не мог долго прожить. У него было плохое сердце. Насколько я знаю, почти все врачи такого же уровня начинают страдать болезнью сердца, когда доживают до его возраста. Это почти профессиональная болезнь.

– Не похоже, чтобы доктор Мальден был счастлив в жизни, – резюмировал Мейсон.

– А сколько докторов счастливы в жизни? – ответила она вопросом. – Они жертвуют личным счастьем, чтобы творить добро. Достигают финансовой независимости, но разрушают собственное здоровье. У них только работа, работа и еще раз работа. Настоящий, выдающийся врач и хирург не может быть счастлив.

– Ну, – улыбнулся Мейсон, – вернемся к нашим баранам. Почему вы брали деньги из ящика?

– Доктор Мальден хотел, чтобы я была счастлива. Говорил, пока в бухгалтерских книгах записано, что я получаю зарплату обычной медсестры, могу брать деньги каждый раз, когда понадобятся.

– Но не могли же вы брать их, не оставляя никакой записи.

– Я могла брать их так же, как и он. Из ящика.

– Итак, вы брали деньги из ящика.

– Остановимся на этом. Допустим, я брала деньги из ящика.

– Сколько?

– Не имею ни малейшего представления, мистер Мейсон.

Мейсон сказал:

– Скажу вам откровенно, с точки зрения закона ситуация неприятная.

– Почему?

Мейсон пояснил:

– Если доктор Мальден давал вам деньги, которые не были учтены, он был обязан платить подоходный налог.

– Но допустим, я просто брала их, и он об этом не знал.

– Тогда вы виноваты в преступлении.

– И что из этого?

– Вас арестуют и будут преследовать судебным порядком.

– И кто же будет преследовать меня судебным порядком?

– Окружной прокурор, государство, полиция.

– По чьей жалобе?

– Ну, – сказал Мейсон, – судя по тому, что вы рассказали о Стефани Мальден, предполагаю, жалобу подаст она.

– Хорошо, – сказала девушка. – Вы адвокат. Вы должны будете признать меня виновной. Как собираетесь что-либо доказать?

Мейсон потер подбородок кончиком пальцев и задумчиво посмотрел на нее.

– Этим займется окружной прокурор.

– Правильно, – подтвердила она.

– Конечно, – вторил Мейсон, – ваше признание мне…

– Я вам ни в чем не признавалась, – сказала она.

– Вы сказали, что брали деньги из ящика.

– Я сказала: допустим, что брала.

– Да, – подтвердил Мейсон, – я помню такую оговорку.

– Я сказала: допустим, что деньги из ящика растратила я. Это могло бы сохранить имущество и репутацию доктора Мальдена, не так ли?

– Повредив своей репутации, – сказал Мейсон, изучая ее, – вы можете избежать правосудия.

– А почему я должна его избегать? Кто будет меня преследовать? Кто выступит в качестве обвинителя?

– Я уже сказал, это дело окружного прокурора.

– Вы адвокат Стефани Мальден, не так ли?

– Да.

– И поэтому думаете, что у нее на спине крылья вырастут.

– Не обязательно. Я защищаю ее интересы, и это все.

– Хорошо, – сказала она. – Вы утвердите имущество. Когда налоговая инспекция окажет давление, просто заставите Стефани открыть, что я была заядлой болельщицей на скачках, где каждый год просаживала тысячи долларов.

– Ее попросят доказать это.

– Я подскажу, как можно доказать, – сказала она. – У Рея Спенглера табачный магазин на углу Седьмой и улицы Клифтон. Он букмекер, брал от меня ставки, много ставок, на тысячи долларов.

Мейсон усмехнулся.

– Да, я представляю, как чиновники из налоговой инспекции подходят к табачному магазину и говорят: «Спенглер, ты букмекер?» – а он отвечает: «О да, я так зарабатываю на жизнь. Я беру тысячные долларовые ставки от Глэдис Фосс, которая работает медсестрой в лечебнице доктора Самерфилда Мальдена. Простите, если нарушил закон, но, раз вы меня спросили, я не могу говорить неправду».

– Все не так, – сказала она. – Рей Спенглер два месяца назад был арестован как букмекер. Заплатил штраф в тысячу долларов. Спросите его о ставках, которые брал до обвинения.

– А что будет с вами? – спросил Мейсон.

Она ответила с горечью:

– Я и пальцем не пошевелю ради Стефани Мальден. Я хотела бы разорвать ее. Но если это защитит память доктора Мальдена, помешает чиновникам из налоговой инспекции утвердиться в мнении, что доктор Мальден пытался утаить деньги, принесу любую жертву. Любую жертву.

Мейсон взглянул проницательно:

– Если вы можете поступить так и, чтобы защитить доктора Мальдена, которого любили, признаться в не совершенных вами растратах, то, возможно, в суде сумеете отклонить любые обвинения в растрате.

– Особенно если не смогут доказать, что я брала конкретные суммы из ящика, – дополнила она.

– Показания букмекера, – напомнил он, – докажут, что вы истратили на ставки сумму, превышающую вашу зарплату.

– О, всего на несколько тысяч долларов.

– Итак?

– Это будет свидетельствовать только о том, что за последние несколько месяцев я выиграла несколько тысяч долларов.

Мейсон задумался.

– И введет в заблуждение людей из налоговой инспекции, так что доказать, будто доктор Мальден утаивал наличные, они не смогут. Не так ли?

– Возможно, – осторожно признался Мейсон, оценивающе посмотрев на нее.

– Тогда все в порядке, – сказала она, встав с письменного стола и выходя в коридор. – У меня был тяжелый день, и теперь нужно немного поспать, мистер Мейсон. – Открыла входную дверь. – Очень хорошо, что вы пришли, мистер Мейсон. Доброй ночи!

Он сказал:

– Я хотел бы выяснить еще несколько вопросов.

– В другой раз, – возразила она. – Я рассказала то, что хотела. Возвращайтесь к Стефани, мистер Мейсон, и скажите, что ее неприятности кончились. Скажите ей это, потому что я любила человека, которого она эксплуатировала. Я принесу жертву в память о нем. Скажите ей, что деньги присвоила я.

Мейсон стоял в коридоре.

– Мне хотелось бы больше узнать о Рамоне Кастелле.

– Что ж, повидайтесь, поговорите с ним. Вы человек умный. Возможно, он с вами поговорит. Спросите его о Стефани. И помните, мистер Мейсон, если Рамон Кастелла заговорит, вы узнаете, что у вас хорошее дело, действительно хорошее дело с очень большим гонораром.

– Какое дело? – спросил Мейсон.

Она проводила его до двери, как будто не слыша вопроса.

– Покрывать убийство, совершенное миссис Мальден, – сказала она и захлопнула дверь.

Глава 5

Мейсон вскочил в машину, завел двигатель и поехал по темным улицам в поисках телефона. Нашел его только через полмили на бензоколонке и набрал номер конторы Дрейка.