Отель "У ведьмы", или ведьмы замуж не выходят! (СИ) - Власова Ксения - Страница 3

— А я получу возможность хорошо пошутить. Люблю, уходя, бросить огниво на солому.

О том, что такое огниво, я смутно помнила из детской сказки (хотя книги Андерсона противопоказано давать детям!). Мама читала мне ее как-то давно, до своей гибели в автокатастрофе.

— Понимаю, — протянула я и попыталась встать. — Но, знаете ли, мне пора. Тяжелый день, все такое…

Бесполезно. Ноги словно приросли к земле. Я с отчаянием оглянулась по сторонам, а затем перевела взгляд на ухмыляющуюся незнакомку.

— Соглашайся, — снова предложила она. — Ты же хочешь попасть домой?

В тот момент мне стало по-настоящему страшно. Не знаю, почему я не позвала на помощь. Было что-то гипнотическое в темных глазах моей собеседницы. В том, как высоко она держала голову, как усмехалась, словно ее забавляло происходящее. Я почувствовала себя зверьком, загнанным в клетку и, повинуясь какому-то наитию, протянула руку. В ладонь мне упала подвеска на тяжелой цепочке.

Стоило металлу коснуться моей кожи, как по телу пробежала волна облегчения. Ноги больше не связывали невидимые путы. Я вскочила с лавочки и, не прощаясь, поспешила в сторону выхода из парка. Подвеску я, не глядя, сунула в карман джинсов.

— Дом — это не место, — донеслось мне в спину. — Это состояние души.

Я лишь ускорила шаг. И все же, через пару минут, отойдя на приличное расстояние, я обернулась.

Лавочка пустовала, но вот на дорожке среди зеленой травы я нашла знакомую фигуру. Парк был старый, и в некоторых местах можно было найти забавные отсылки к его незаконченной реставрации. Например, вымощенная булыжником тропинка обрывалась среди зелени так внезапно, будто на последнем ее камне был портал в Кроличью нору.

Незнакомка, вышагивающая по этой самой дорожке, поймала мой взгляд, махнула рукой и наступила на последний камешек. Я изумленно моргнула. На дорожке никого не было. Моя недавняя собеседница испарилась, словно ее никогда и не существовало.

И, если бы не тяжелая подвеска, осевшая в моем кармане, я бы решила, что просто перегрелась на солнце, а все случившееся мне привиделось.

К сожалению, то было только начало безумного веселья, обрушившегося на меня так же внезапно, как и чужой подарок. Перепрыгивая через ступеньки, я спешила в метро и еще не знала, что дома меня уже ждали гости.

Две рыжеволосые женщины и один мужчина — представители ковена, в который меня только что без моего ведома приняли.

***

Ключ, провернувшись, лязгнул в замке, и я толкнула дверь плечом. Обе руки были заняты тяжелыми пакетами из ближайшего супермаркета. Папа бы назвал роскошный ужин, который я задумала приготовить, пиром во время чумы, но мне до смерти хотелось наложить на мрачные воспоминания сегодняшнего дня что-то радостное и беззаботное. Папа должен был вернуться из университета, где преподавал историю английской литературы, лишь вечером, так что я недоуменно приподняла брови, когда заметила, что возле порога нет его тапочек. И гостевых, кстати, тоже.

— Пап, ты дома? — удивилась я.

Ко мне в коридор вышел толстый рыжий кот и с подозрением принюхался.

— Плохое мясо, — спустя секунду промедления заметил он, вполне миролюбиво, даже сочувственно. — Я бы настоятельно не рекомендовал его есть.

Я выронила пакеты. Из них градом посыпались продукты: куриная грудка, курага, яблоки. Последние звонко застучали по полу, словно теннисные мячики по корту.

— Па-а-а! — с отчаянием позвала я. — Ты тоже видишь этого говорящего кота?

На кухне послышалась какая-то возня, шиканье, приглушенное ругательство и в коридор выглянула тощая рыжеволосая женщина. Ее породистый нос венчали очки в толстой роговой оправе. Она недовольно сдвинула тонкие рыжие брови.

— Вообще-то, кота видим все мы. Его, к слову, зовут Маркиз, и он — мой фамильяр.

Хорошо, что я уже уронила пакеты. Это позволило плюхнуться на них сверху.

Я окинула незнакомку пораженным взглядом. Ее одежда смутно напомнила мне о той сумасшедшей из парка, всучившей мне подвеску. Та же хорошо читаемая готика в наряде: шелковое платье, кожаный корсет, темные перья в волосах в сочетании с черным жемчугом и кружевными перчатками по локоть.

— Женщина, вы кто? — ошарашено спросила я. — И как оказались в моей квартире?

На мой вопрос в коридор вышло новое действующее лицо — еще одна рыжая женщина (оттенок волос правда был совсем другой), но постарше. Ее наряд был гораздо скромнее и носил отпечаток этно-стиля: цветастая, будто сшитая из разных клочков ткани юбка, белая льняная рубашка и широкополая плетеная шляпа в сочетании с многочисленными платками, используемыми вместо ремней на талии, наводили на ассоциации то ли с дачниками, то ли хиппи.

— О, а вот и ты, дорогая! — радостно заметила она и, достав фляжку из кармана широкой юбки, сделала щедрый глоток. — А мы как раз тебя ждем. Проходи на кухню.

Приглашение на собственную кухню прозвучало так странно, что я невольно напомнила скорее себе, чем нежданным гостям:

— Это моя квартира.

— Ага, — не моргнув глазом, согласилась хиппующая дачница. — Проходи, не стесняйся.

Толстый кот посторонился, пропуская меня, а рыжая незнакомка в очках молча протянула руку, помогая подняться на ноги. Помощь я приняла, но параллельно подумала о том, как бы ненавязчиво позвонить в полицию. Может быть, быстро выскочить за дверь и…

Стоило мне обернуться на дверь, как возле моего лица появился толстый шмель и принялся кружить, будто намереваясь укусить.

— Не вз-з-з-здумай!

Я шарахнулась от говорящего шмеля и спиной налетела на ласковые объятия хиппующей дачницы.

— Ну что ты, дорогая, бежать нет смысла! Набегалась уже поди, — с непередаваемой нежностью проговорила она и подтолкнула меня в сторону кухни. — Давай, нам придется поговорить.

Мне не оставалось ничего другого, как послушаться. К моему удивлению, за кухонным столом меня поджидал еще один гость — темноволосый мужчина с ярко-голубыми, льдистыми глазами.

Он обежал меня быстрым, цепким взглядом, словно судья, пытающийся навскидку определить преступник перед ним или невиновный, и отодвинул для меня стул рядом с собой.

— Меня зовут Коул, — проговорил незнакомец. Голос у него оказался с приятной, волнующей хрипотцой, но отрезвляюще холодными интонациями. — Я возглавляю ковен, в который ты по незнанию вступила.

— Что? Куда я вступила?

Интересно, если осторожно вытащить телефон из сумки, я успею набрать полицию?

— В ковен, дорогая, в ковен, — ответила хиппующая дачница, плюхаясь на соседний стул. — Мое имя Иви, а ее, — она махнула в сторону своей рыжей подруги с котом, — Эш.

— Офелия, — на автомате представилась я.

Иви усмехнулась, а Эш поморщилась:

— Что за дурацкое имя для ведьмы? — возмутилась она и тут же добавила: — Давай сократим немного. Будешь Офой.

— Госпожа Офа звучит гораздо лучше, чем госпожа Офелия, — согласилась с ней Иви. — Ты уж не обижайся, но встречают у нас по именам. Офелия звучит так, словно ты весь день играешь на арфе.

— Ну, я умею немного, — растерянно добавила я. — Папа водил меня в музыкальную школу в детстве.

Иви с Эш многозначительно переглянулись. В сторону Коула я вообще старалась не смотреть. Почему-то его присутствие заставляло меня нервничать.

— Ладно, перейдем к сути, — проговорил он, заставив меня взглянуть ему в лицо. — Где подвеска, что ты приняла сегодня в подарок?

Лицо как лицо. Не пойму, что меня напугало. Черты правильные, можно даже сказать притягательные. Возможно, все немного портил острый нос и резко очерченные скулы. Кожа бледная, а волосы, наоборот, черные, длинные, вороным крылом рассыпанные по плечам. Под странным пиджаком, скорее напоминающим камзол, угадывалось поджарое, сильное тело. Оно необычным образом сочеталось с длинными худыми пальцами музыканта. На указательном и мизинце сверкали кольца с крупными зелеными камнями.