Придворный медик. Том 5 (СИ) - Аржанов Алексей - Страница 17

Если я пропаду и начнётся расследование, естественно, в первую очередь начнут подозревать именно Платонова и его людей. Они не настолько глупы, чтобы допустить такую ошибку. А уж Биркин — тем более.

Аристарх не идиот. Но сумасшедший — это факт.

— Тащи его в палату! Да-да, в ту самую, где опасных магов ранее содержали, — услышал я голос Биркина. — И проследи, чтобы другие сотрудники не увидели. Ещё они из-за Платонова тут шум не подняли!

— Сделаю, как вы велите, — ответил помощник. — Только… Аристарх Иванович, вы ведь сдержите своё обещание? Не забывайте, что я помогаю вам не просто так.

— Я прослежу, чтобы ты получил то, что хочешь. Походатайствую. Получишь ты своё четвёртое отделение. Будешь заправлять им вместо Платонова. У меня сейчас налажен контакт с императором. Я смогу повлиять на этот центр через него, — пообещал Биркин. Зубы у него скрипели. Дознавателя явно раздражал тот факт, что какой-то мелкий помощник диктует ему свои условия.

Класс! Какую драму я наблюдаю. А точнее — слушаю. И прямо в первых рядах. Даже выспаться удаётся в каком-то смысле. А эти двое даже не подозревают, что они допустили очень большую ошибку.

Они явно не могли предсказать, что за несколько часов до прибытия сюда я открыл у себя сразу два редчайших вида «анализа». Клеточный и молекулярный. Теперь я могу углубляться на уровни организма, которые другим лекарями недоступны.

Лишь единицы владеют этой силой, но у меня был потенциал, чтобы овладеть новыми способностями. Уж не знаю, откуда он взялся. Либо он был у моего предшественника изначально, либо я принёс его в этот мир вместе со своей душой — теперь уже не важно.

Главное, что мой потенциал в совокупности с магией Дарьи Зориной — это чёртова бомба. Кажется, я немного сломал местную систему развития магии. Ну, мне от этого только лучше!

Зато я смог поймать каждую молекулу яда, которая проникла в мой организм. Смог быстро обезвредить все токсические вещества. И самое главное — не дал яду проникнуть к самым важным клеткам. Уплотнил их защитные стенки — мембраны. Не позволил яду повредить головной мозг.

Сил пришлось приложить немало. Но сознание своё я сохранил, хоть и допустил временную парализацию. Правда, её я тоже могу отключить в любой момент.

Всё! Все запреты сняты. Теперь я могу оказывать влияние не только на органы и ткани, но и на самые глубинные структуры.

Представляю, как удивится Валерий Николаевич, когда я выберусь отсюда и расскажу ему о произошедшем. Главное, чтобы учитель на эмоциях в запой не ушёл!

Но есть один нюанс… Помощник Платонова явно пытался меня убить. Биркин этого не понял. Они сейчас обманывают друг друга. На ходу плетут новые интриги.

Хотел убить, несмотря на то, что главный дознаватель приказал ему сохранить мне жизнь. А это интересно. Кто же он такой? Вроде мелкая пешка. Прихвостень Аскольда Платонова. Чего это он вдруг решил зайти так далеко?

Моё тело двигалось. Похоже, нас потащили в палаты. Хотят изолировать, чтобы выиграть время до нашего пробуждения.

— Кстати, ты мне так и не сказал, как тебя зовут, — бросил Биркин помощнику онколекаря. — Мне нужно твоё полное имя, чтобы я мог отправить запрос.

— Для начала расскажите, каким образом вы хотите избавиться от онколекаря и сделать меня заведующим четвёртого отделения, — ответил маг яда.

— А ты сам как думаешь? — хихикнул Биркин. — Главный дознаватель императора может отправить под суд кого угодно. Нужно всего лишь извлечь показания — вот и всё. Платонов сам во всём признается. Я удостоверюсь, чтобы он не упоминал о тебе. А потом… Ходатайство, пара-тройка бумаг, разговор с императором. Ничего сложного.

— Моя полное имя Валерий Фадеевич Венцов.

— Венцов, значит? — хмыкнул Биркин. — Первый раз слышу эту фамилию. Какой у тебя титул?

— У меня нет титула. Я бастард.

— Значит, не зря я говорю с тобой на «ты», — решил унизить собеседника Биркин. — А фамилия благородная. Странно. Ты не из здешних мест?

— Нет. Приехал с юга, — коротко ответил Валерий Венцов.

— С юга? В наши болота? Ха! — пыхтел Биркин. Дыхание у него сбилось.

Видимо, он меня тащит, пока Венцов несёт Аскольда Афанасьевича.

Тяжело ему приходится. Платонов худощавый, а я мышц нарастил за последние полгода очень много. Тащить меня полубольному дознавателю не так уж и просто.

Вскоре послышался лязг замков. Голоса притихли. Похоже, меня наконец заперли в одной из палат.

Что ж, отлично. Самое время вернуться в сознание.

Я направил поток лекарской магии в центральную нервную систему. Полностью расщепил молекулы яда, убрал паралич, а затем открыл глаза.

М-да… Последствия от такого трюка всё равно имеются. Будто похмельем страдаю. Сильная способность у этого Венцова. Странно, что такого, как он, взяли в научно-исследовательский центр. Я думал, что здесь работают только лекари.

С его магией самое то — трудиться где-нибудь в токсикологии. Изучать яды, помогать создавать противоядия для них. Ну… Или же стать убийцей, в крайнем случае! Уверен, гильдия таких, как он, принимает с распростёртыми объятьями.

Я аккуратно поднялся на ноги, пошатался какое-то время, затем «откалибровал» тонус сосудов головного мозга и окончательно пришёл в себя. Супер. Осталось только осмотреться и придумать, как можно выбраться отсюда незамеченным.

Штурмом брать четвёртое отделение я не собирался с самого начала. План у меня иной. Изначально я вообще приехал на разведку. Но теперь всё развернётся по иному сценарию.

Я уничтожу научно-исследовательский центр до вечера. Ещё успею заглянуть к брату, а потом — к Зориной. Дел невпроворот!

Стоп… А это ещё что такое?

Я только сейчас заметил, что в моей камере находятся два громадных окна. И выходят они прямо в соседнюю комнату. За окнами располагаются другие палаты.

С одной стороны валяется Платонов. Храпит, скотина. Отсыпается!

Хм… Интересно, а почему я слышу этот храп? Надо кое-что проверить. Перед тем как начать свой эксперимент, я усилил слух, удостоверился, что рядом с палатами никого нет. А затем направил магию в свои мышцы. Заставил правую руку напрячься, а после этого изо всех сил ударил по окну.

Без толку. Только костяшки в кровь разбил, а окно даже не дрогнуло. Интересные у них тут материалы. Особенно если учесть, что вложенной мной магии хватило бы, чтобы оторвать человеку голову одним ударом.

Но я заметил, как Платонов вздрогнул и громче всхрапнул сразу после того, как услышал удар по стеклу.

Ключевое слово — услышал. Через стёкла проходит звук, но разбить их без грубой повреждающей магии нереально.

— Боже мой… — услышал я за своей спиной. — И вас сюда упекли, Павел Андреевич. Какое горе…

Я обернулся. За другим стеклом стоял худощавый мужчина. Весь иссохший. Но лицо до ужаса знакомое.

А вот и он. Евгений Васильевич Дробышев. Тот самый пациент, с которого всё началось. Мужчина, которого я направил к онколекарю на верную смерть.

Но никто не мог знать, чем занимается Платонов. Нужно быть сумасшедшим, чтобы заподозрить в онкологе садиста. Но наверное, я мыслю по меркам старого мира. Видимо, чтобы привыкнуть к этому, нужно действительно немного сойти с ума.

— Давно не виделись, господин Дробышев, — кивнул пациенту я. — Не стану лгать: выглядите вы паршиво. Как себя чувствуете?

— Чувствую я себя ещё хуже, чем выгляжу, Павел Андреевич, — Дробышев попытался натянуть улыбку. — Вы-то как здесь оказались? Знаете… Не сочтите меня безумцем, но я рад вас видеть. Я уже давно не видел адекватных людей. Но я сожалею, что вы тоже попали сюда — в это западню.

— Я попал сюда специально, чтобы вытащить вас отсюда, — уверил Дробышева я. — И не только вас. Здесь всех нужно спасать.

— Вы даже не представляете, как вы правы, — прошептал он. — Здесь уже столько хороших людей погибло. Никого не излечили. Всем становится только хуже! И куда только смотрит руководство вашей клиники? Почему они до сих пор не распознали в Платонове врага?