Придворный Медик. Том 3 (СИ) - Аржанов Алексей - Страница 48

И я даже знаю, когда именно он сделает свой шаг.

Аристарх Иванович Биркин протиснулся сквозь толпу людей, окруживших ограниченную часть императорского двора. Внутрь пускали не всех. Только наиболее привилегированных дворян. А в самую центральную зону попасть можно было только по приглашениям.

Так что пообщаться с Булгаковым, Романовым и финскими лекарями Биркин не мог. Пришлось расположиться за одним из свободных столиков неподалёку.

Дурацкая музыка! Биркин проклинал того болвана, который додумался пригласить сюда целый оркестр. Они мешали главному дознавателю прислушиваться к разговорам. Если бы не эти раздражающие навязчивые симфонии, возможно, Аристарх смог бы даже услышать, о чём Павел Андреевич беседует с Романовым.

Главный дознаватель не мог поверить собственной глупости. Как можно было стереть информацию о Булгакове из своей памяти⁈ Это же буквально смертельное упущение. Взять — и забыть о том шраме, до которого руки Аристарха так до сих пор и не дотянулись.

Однако во всём произошедшем был несомненный плюс. Павел Андреевич снял с главного дознавателя лекарскую сетку, которая всё это время окружала сердце Биркина и служила сдерживающим фактором.

И снял Булгаков сетку только потому, что понял, что дознаватель стёр себе память.

А это значит, что можно снова продолжать свои попытки! Снова искать способ подобраться поближе к Павлу Булгакову!

Долго усидеть на одном месте Биркин не смог. Принялся ходить вдоль столов, как зверь в клетке. Надеялся услышать от гостей хоть что-то о предстоящей церемонии. До него уже дошли слухи, что перед гостями выступит принц Королевства Финляндия. Но самое главное — не это.

Плевать Биркин хотел на этого принца! Булгакова тоже будут чем-то награждать. Ходят слухи, что он получит новый титул. Но Аристарх в это не верил. Как бы там Булгаков ни выслужился перед верхушкой знати, просто так титул графа ему точно никто не отвалит.

Скорее всего, ему даруют что-то иное, но при этом не менее ценное.

Биркин выбрался из размышлений, когда заметил странное поведение стражников. Двое из них стояли не на своём посту. Вроде бы мелочь, но в то же время Аристарх не мог представить, чтобы Коршунов не выдрессировал своих бойцов. Сегодня важный день. Вряд ли им простят самовольное поведение.

И тогда главный дознаватель заметил главное. Стражники переговариваются между собой на другом языке.

— Так-так-так, — прошептал себе под нос Биркин. — Кажется, что-то намечается!

— Будьте готовы, Павел Андреевич, — произнёс Михаил Сергеевич Романов и поднялся со своего стула. — Церемония начнётся через десять минут. Будьте готовы, я пока переговорю с делегацией. На счёт меня не беспокойтесь. Сдержите своё слово — проследите за нашим врагом.

Пошёл обратный отсчёт. Сейчас Романову расскажут правду и представят настоящего принца. А уже после этого состоится наше с ним официальное знакомство.

Я сделал глубокий вдох, наполнил свои каналы лекарской магией. Активировал «массовый анализ». Всего лишь на полминуты, чтобы осмотреть всех собравшихся гостей. И я в очередной раз получил подтверждение своих догадок.

Сердце лжепринца бешено колотилось. Лишь он один испытывал столь жуткий уровень стресса. Ещё бы! Он ведь понимает, что живым ему отсюда не уйти при любом раскладе. Скорее всего, он в любом случае сам себя испепелит ещё до того, как его схватят. Иначе наши дознаватели выпытают из него, на какую страну он работает.

Когда праздник начал подходить к наиболее важному моменту, на улице уже начало темнеть. И стемнело бы намного раньше, если бы на протяжение всего вечера Ярослав Андреевич Громов не разгонял тучи своей магией.

На Санкт-Петербург обрушился ливень. Где-то вдали громыхали молнии. Лишь императорский двор был полностью ограждён от буйства природы.

Странно… Лжепринц тоже смотрит на Громова. Сначала я думал, что мне показалось. Но нет же! Он всё время бросает на него взгляд. И начинает тревожиться ещё сильнее. Сердцебиение учащается. Давление нарастает.

Так в чём же дело? Почему вдруг Громов вызывал у него такую волну стресса? Они знакомы? Нет, вряд ли. Ярослав Андреевич точно плетёт свои интриги, но я не думаю, что он относится к числу предателей Империи.

Стоп! Дело не в Громове. А в его магии!

Проклятье… Скорее всего, я не совсем верно растолковал способности своего врага. Если бы он был пиромантом, то действия Громова только сыграли бы ему на руку. Нет дождя — нет проблем с огнём!

Чтобы подтвердить свою новую догадку, я использовал «самоанализ». Забрался в свой головной мозг, осмотрел сосуды. Повреждений почти не осталось. Лишь лёгкие изменения сосудистых стенок.

Но ожогов от пламени там не было. Да и в принципе, что мог поджечь этот маг в моей голове? Это даже трудно представить с точки зрения физики.

Нет. Он действительно чуть не запустил процесс кипения крови. Вот именно… Кипения! Это — не пиромант. Мы имеем дело с гидромантом. С магом воды. Видимо, поэтому он и начал переживать, когда Громов остановил надвигающийся ливень.

Ну, конечно же! Если бы на нас обрушился ливень, мы бы оказались в его стихии. Скорее всего, на это враг и рассчитывал. Сверял прогнозы, но не догадался, что при подготовке наши маги это предусмотрят.

Однако это вовсе не означает, что он теперь безвреден. Люди более чем наполовину состоят из воды. На столах соки, вина — жидкости предостаточно.

— Павел Андреевич, можно вас на минуту, — поманил меня к себе главный лекарь.

Я пересел на освободившийся стул рядом с руководителем. Большая часть финских лекарей уже отошла в сторону вместе с Михаилом Романовым и его заместителем.

Однако я всё равно не спускал глаз с лжепринца. Продолжал наблюдать за ним через «массовый анализ».

— Что вы хотели сказать, господин Преображенский? — наливая себе новую порцию мана-сока, спросил я.

— Какого чёрта вы творите? — стараясь говорить тихо, прорычал он. — У меня от вас уже голова раскалывается. И некоторые финны тоже это заметили.

— Вы это о чём? — я залпом выпил половину фужера, чтобы восполнить утраченную ману.

— Не притворяйтесь. Вы весь праздник так и полыхаете лекарской магией, — продолжил напирать Преображенский. — Это выглядит, как минимум, странно. Может, перестанете нас позорить?

Так и думал, что он это заметит. Поэтому заранее заготовил ответ.

— Я выполняю поручение. Слежу за здоровьем наших гостей, — солгал ему я.

— Какое ещё поручение? Я вас не просил этого делать!

— Не ваше поручение. Метьте выше, — уклончиво ответил я, а затем указал взглядом на Михаила Романова.

— Михаил Сергеевич дал вам такую задачу? — вскинул брови Преображенский. — А почему… Почему он мне это не доверил⁈

— Больше ничего сказать не могу, — покачал головой я. — Государственная тайна.

Мой ответ главного лекаря явно не удовлетворил. Он гарантированно будет расспрашивать Михаила Сергеевича, но это — ложь во благо. Романов меня прикроет. Что мне сейчас действительно не нужно — так это мешающегося под ногами главного лекаря.

— Павел Андреевич! — позвал меня Михаил Романов. — Время пришло. Следуйте за мной на сцену.

Унизительное занятие. Следить за безопасностью Булгакова! Тьфу!

Владимир Алексеевич Коршунов позабыл о приказе Бондарева сразу же после того, как начался праздник. Стоять за спиной Булгакова, как верный пёс? Нет уж. Настало время для реванша.

Владимир сам не мог поверить, что решил пойти на столь радикальные меры, но жажда мести взяла над ним верх. И он ослабил охраны с одной из сторон периметра. Именно с той стороны, где сидит Павел Булгаков. Коршунов уже давно знает, что за его главным врагом охотятся убийцы. Может быть, повезёт, и они решат напасть именно сегодня?

Старый вояка сам себе поражался. Боялся, что его замучает совесть. Что он будет испытывать чувство стыда. Ведь он только что пошёл на огромный риск. Пошёл против своих же собственных принципов. Фактически нарушил устав!