Сакура-ян (СИ) - Кощиенко Андрей Геннадьевич - Страница 31

— А я тогда думала, что у тебя с головою не в порядке, — признаётся онни и тут же возмущается: Вот гады! Они просто пользовались твоим положением!

— Ну, они о нём не знали, — стараясь быть объективным, напоминаю я.

— Всё равно! Нельзя от человека только брать! Нужно и возвращать!

— Согласна. Поэтому, хочу сейчас повременить с хорошими делами. Нужно разобраться, что не так делаю, и уже после — «творить добро по всей Земле». Заработаю вначале денег, решу бытовые проблемы и стану искать себе учителя.

— В монастырь уйдёшь? — расширив глаза, изумляется онни.

— К чему такие крайности? Зачем я тогда деньги зарабатывала? Может, действительно, проведу там какое–то время. А после буду жить дальше, в соответствии с полученной мудростью, но уже за его стенами. Так что, вот так. Давай, сейчас не станем больше говорить на эту тему. Стопроцентно у тебя куча вопросов, но отвечать на них времени нет. Нужно заканчивать завтракать и ехать в «Sony». Ты, не торопясь, подумай над тем, что я рассказала. Может, возникнет какая–нибудь здравая идея. Хороший совет — всегда на пользу, особенно в моей ситуации.

Мгновение подумав, онни кивает.

— Ты вчера смотрела новости? — спрашиваю я, в надежде узнать, что происходит в Японии. — А то я сразу спать завалилась. Про меня что–нибудь говорят?

— Откуда–то все уже знают, как ты отказалась разговаривать с нашим посольством.

— Посольские, — уверенно говорю я. — Обиделись…

— Думаешь?

— Ну, а кто ещё мог устроить подобную «утечку информации»? Никто ведь больше не знал. И как комментируют эту новость?

Не торопясь отвечать, СунОк накалывает кусочек еды на вилку и отправляет его в рот.

— Плохо, — прожевав и проглотив, хмуро сообщает она. — Предлагают тебе насовсем остаться в Японии…И я понимаю, что вместо ниппонских мне рассказывают хангукские новости.

— Отличная идея, — комментирую я, — Мне нравится.

— Как нам взять с собою Харуко? — резко меняю тему разговора. — Вчетвером, на заднем сидении машины, да ещё с кошачьей переноской… Думаю, комфорта будет мало.— Зачем брать её с собою? — удивляется СунОк. — Пусть сама ездит!

— Договорённости, — коротко объясняю я причину и добавляю: — Придётся кого–нибудь оставить вместе с Мульча…

— Только не меня! — сразу категорически заявляет онни. — Я — исполнительный директор!

Несколько секунд смотрю на неё, прокручивая в голове различные варианты решения проблемы.— Езжайте вы все на такси! — выбираю из них тот, который больше всех понравился. — Следом. А я поеду как нормальная звезда — одна!

Время действия: пятнадцатое июля, ближе к полудню

Место действия: одно из подразделений ' Sony music'

— Агдан–сан, хотите проверить свои вокальные данные? — спрашивает Акиро.

— Прошу прощения, господин, — тут же возражает СунОк, — но ЮнМи давно не упражнялась в вокале. Это может плохо сказаться на её голосе.

Никак не комментируя заявление своей онни, молча смотрю на японца.

— Я подумал, госпоже будет интересно узнать свой уровень, — не сводя с меня глаз, объясняет он своё предложение.

Проверка? Работодатель хочет знать — умею ли я петь? Ну, в принципе да, имеет право, прежде чем подмахнуть контракт. Здание он показал. Танцзал в нём — супер, зона отдыха — супер, бытовые удобства, аппаратура — всё новьё. Плюс ко всему этому, — студия звукозаписи. Небольшая, но — «самая современная», как сказал Акиро. Возможно так оно и есть. «Потомок самураев» ещё ни разу не соврал.

— Да, мне самой интересно, узнать свой уровень, — не отводя взгляда от внимательных японских глаз, сообщаю я.

СунОк чуть слышно выдыхает.

— Не волнуйтесь, всё пройдёт безопасно, — разорвав со мною зрительный контакт поворачивает к ней голову Акиро. — Я позаботился о том, чтобы сегодня на прослушивании присутствовал врач–фониатор. Голос Агдан–сан — величайшая драгоценность, и я не стану бессмысленно им рисковать.

«Про „драгоценность“, это правильно, нравится», — решаю я и во всеуслышание заявляю: — Мне нужно будет вначале распеться. Где можно это сделать, чтобы не мучать ничей слух?

(позже, там же)

— Великолепное сопрано! — восклицает пожилой японец и начинает аплодировать. — Браво!

Вежливо кланяюсь в ответ. Акиро–сан позаботился не только о докторе, который меня осмотрел и дал добро на проведение испытания, но и в добавок к нему привёл двух местных специалистов, разбирающихся в голосах. Сейчас они оба аплодируют, и к ним присоединяются остальные присутствующие. Кинув взгляд на СунОк, вижу, как с неё спало напряжение. Если в самом начале прослушивания было видно, как она сильно волнуется, то теперь, когда подтвердилось, что ЮнМи умеет петь, а значит, с позором её не прогонят, онни«выдохнула». Улыбается, хлопает в ладоши. Ну, в принципе я тоже — расслабился. За время валяния в больнице, голос у меня никуда не пропал и даже, кажется, стал лучше. Чувствую — сильный и почти никаких срывов, как раньше. «Настоялся», что ли? «Належался»…

— Может, — попробуем ниже? — предлагаю я, после того как смолкли овации.

— «Ниже»? — очень заинтересованно уточняет один из местных специалистов.

До этого мы определили, что я могу в «меццо–сопрано», сейчас — в «сопрано», и вот предлагается попытка пойти на рекорд — «контральто». Самый низкий и считающийся редким женский голос. Не знаю, как получится…

— Сейчас, — говорю я, и делаю несколько глубоких вдохов подряд, и начинаю «пробовать ниже».

Через некоторое время, когда перестаю терзать своими завываниями уши слушателей, наступает тишина, в которой взгляды присутствующих перемещаются с меня на двух озадаченных специалистов.

— Но ведь это не совсем из женского диапазона? — повернувшись к напарнику, удивлённо спрашивает один из них.

— Хай! — подтверждающе ему в ответ тот.

Оба японца поворачивают головы ко мне. Все остальные, повторяют за ними.

— Что–то не так? — осторожно интересуюсь я, находясь под прицелом множества глаз.

— Госпожа, вы поёте мужским голосом, — просвещают меня, в чём дело.

— Почему?

— Я услышал чётко выраженный мужской тембр, ассоциирующийся с исполнителем–тенором. Звук ниже и насыщенней. Женский вокал звучит более нежно и прозрачно.

— Это наказуемо? — спрашиваю я, пытаясь оценить, является ли для меня данная новость, — плохой?

— Конечно нет, но очень необычно. Агдан–сан, может быть, попробуете спеть как–нибудь ещё? Как вам нравится. Напрягаться не нужно, просто пойте, а мы послушаем.

— Хорошо… — озадаченно соглашаюсь я, вспомнив в этот момент, что у солиста «Modern Talking», певческий голос — тенор.

(гораздо позже)

— Теперь, — это ваше, — сообщает мне Акиро, делая плавное круговое движение рукою. — Место, где вы будете создавать всемирно известную музыку. Все люди в этом здании будут работать, подчиняясь одной цели — стараться как можно точнее выполнить ваши требования, Агдан–сан!

В состоянии полного изумления, внимаю вливаемому в мои уши. Не я, конечно, и сам «красавчег», а точнее — уникум, оказывается способный петь женским и мужским голосами, но это же практически, — собственное агентство! И только я один определяю в нём творческий процесс! Как скажу, так и будет! По крайней мере так обещают. И о финансах думать не нужно! «Деньги есть», — сказал «потомок самураев», и очень хочется ему верить.

По лицам СунОк и Харуко (ЁнЭ оставили с Мульча в отеле), а также остальных присутствующих, видно, что они тоже весьма впечатлены размером свалившегося на меня богатства. Осознавая всю степень крутизны происходящего, низко кланяюсь, и чётко выговаривая слова (дабы не накосячить в такой момент), благодарю японца за щедрость. Обещаю, что он не пожалеет о своём решении. Вижу, как Акиро внимательно следит за мною, за тем как я «проявляю уважение и благодарность». Заканчиваю свою небольшую речь фразой — «как только подпишем контракт». СунОк кланяется вместе со мною, но не так низко. Господин Такаси произносит ответные вежливые слова и предлагает мне переместиться в его машину с целью отправиться в головной офис для визирования документов.