Запрещенные слова. книга 2 (СИ) - Субботина Айя - Страница 54

Просто до появления Славы, я не до конца осознавала, какую цену мне придется за все это заплатить.

— Вы просто не имеете права выбросить такой шанс, - выносит вердикт Форвард. Если бы змей-искуситель был в мужском обличие, то его взгляд, с которым он протягивает Еве проклятое яблоко, был бы именно таким.

Я рассеянно киваю - даже не очень понимаю, чему именно.

Огибаю его широким полукругом, отхожу, но Форвард снова бросает реплику мне в спину. Только на этот раз я уже не останавливаюсь.

— Вы меня снова удивили, Майя. Я был уверен, что вы придете просить за себя.

Выхожу с территории элитного клуба, сажусь в машину и водитель Форварда, не спрашивая, везет меня домой. Но я даже не захожу в квартиру - нужно заехать к родителям, проведать Кирюху, потому что я обещала Саше. Сажусь за руль, и все-таки пару минут просто сижу в салоне, успокаивая рой мыслей в голове. За последнее время я научилась ездить увереннее, но с такой мешаниной в голове лучше выдохнуть.

Мотор завожу только через десять минут, устроив геноцид буквально каждой второй дурной мысли в голове. Но они все равно множатся со скоростью звука.

Я еду по вечернему городу, и его огни расплываются в мокром стекле, превращаясь в акварельные пятна. Мир за пределами «Медузы» кажется нереальным и тусклым, как будто я смотрю старое кино с плохой пленки. После разговора с Форвардом-старшим, на груди просто неподъемная свинцовая плита.

По дороге до родителей заезжаю в большой торговый центр. Не задумываясь, иду в отдел электроники. Я не знаю, что любят семилетние мальчики. Я вообще ничего не знаю о детях. Но я знаю, что такое одиночество. И мне почему-то кажется, что маленькая черная коробочка с джойстиками — это хороший способ построить мост через пропасть этого одиночества. С помощью консультанта, покупаю Кирюхе «Нинтендо» и пару самых популярных игр. Расплачиваюсь, не глядя на сумму. Деньги - самый простой способ откупиться от чувства вины. Самый простой способ сделать вид, что ты что-то делаешь, когда на самом деле находишься в полной растерянности.

Дом родителей встречает запахом яблочного пирога и старых книг. Здесь время течет по-другому, лениво на половине от обычной скорости, и это немного успокаивает. Когда-то я отчаянно пыталась отсюда вырваться, а теперь возвращаюсь, как раненый зверь в свою нору.

Кирилл сидит в гостиной на диване, поджав под себя ноги, и смотрит мультики. Он такой маленький и угловатый, что огромный диван кажется океаном, в котором он вот-вот утонет. Возможно, я сильно себя накручиваю, но до развода Юли и Саши (который едва двигается с мертвой точки), он выглядел более упитанным и довольным, как обычный мальчишка его возраста. Когда замечает меня - его здоровенные, очень похожие на Сашкины глаза, вспыхивают радостью.

— Привет, чемпион, - говорю я, присаживаясь рядом. - Это тебе.

Протягиваю пакет, и Кирилл берет его с осторожным недоверием. Разрывает упаковку, и когда видит коробку с приставкой, его лицо озаряется такой чистой, такой искренней радостью, что у меня на мгновение перехватывает дыхание.

— Это же… Нинтендо! - шепчет он, проводя пальчиком по глянцевой поверхности. - Это мне, тетя Майя?

— Тебе, - киваю. - Будешь учить меня играть, ладно?

Юля крайне строго относилась к тому, сколько времени Кирилл может проводить с телефоном (в школу вообще купила ему простой, кнопочный), но сейчас ее здесь нет, а я не знаю, как еще отвлечь ребенка от одиночества, и чтобы он не чувствовал себя никому не нужным. Сашка вернется через пару дней - надеюсь, он уже придумал, как будет решать этот вопрос. Ясно, что оставлять дальше вот так уже просто небезопасно.

— А где мама? - Этот простой, детский вопрос бьет под дых сильнее любой угрозы Резника. - Когда она приедет?

Что я должна ему сказать? Что у меня нет ни одной адекватной идеи о том, где может быть его мать? А те, которые почему-то приходят на ум первыми - далеки от приятных? Что она, скорее всего променяла его на саморазрушение и надуманные обиды?

— Твоя мама сейчас… очень-очень занята, - стараюсь говорить уверенно, но ложь кажется липкой и горькой на языке. - У нее много важной работы. Но она тебя очень-очень любит. И она обязательно скоро приедет.

Кирюха смотрит на меня, и я не знаю, верит он мне или нет. Дети чувствуют ложь лучше любого детектора. Но он молча кивает и снова утыкается в новую игрушку. А я, посидев рядом еще немного, ухожу на кухню.

Мама стоит у плиты, помешивая что-то в кастрюле. Оборачивается на мое появление, вытирает руки передником и тянется за тарелками.

— Ужинать будешь? Я рассольник с грибами как раз довариваю.

— Нет, мам, спасибо, я ненадолго. - Достаю из кошелька несколько крупных купюр, кладу на стол, чуть-чуть отодвигая ближе к ней. - Это на Кирилла. Если вдруг что-то понадобится - одежда, игрушки, что угодно. Купи все, что нужно.

Мать смотрит на деньги, потом на меня, но на этот раз - с упреком.

— Майя, мы с отцом не бедствуем. Купим, если что. Ребенок же.

— Я знаю, - вздыхаю. - Просто… мне так спокойнее. Кажется, эта история так быстро не закончится.

— Бедный ребенок. - Мать качает головой. - И Сашенька так извелся. Хорошо, что у него есть ты.

Вот оно. Начинается снова. Впрочем, абсолютно ожидаемо. Не удивлюсь, если после новостей о разрыве Саши и Юли она уже мысленно снова нас свела и теперь просто ждет, когда ее мечта станет реальностью.

— Мам, пожалуйста, не надо, - начинаю жалеть, что вообще зашла в кухню. Нужно было просто оставить деньги на тумбе в прихожей, а потом прислать СМСку. До сих пор не привыкну, что в отличие от Лили, с которой у нас теперь полный контакт и взаимопонимание, с мамой все мало в чем сдвинулось с мертвой точки.

— А что «не надо»? - Она выключает плиту и поворачивается ко мне. - Я что, слепая? Я вижу, как он на тебя смотрит. Он тебя любит - тут и слепому видно. Всегда любил. Ну, бывает, ошибся, поторопился… Но ты, знаешь, тоже хороша - забыла, что мужики они такие, их дома нужно держать уютом и заботой, а не пропадать сутками…

Она делает неопределенный взмах рукой, намекая как будто на все вселенские пороки, хотя речь всего-лишь о моей работе.

— Мам, я не собираюсь становиться чьим-то генератором уюта, - отвечаю довольно сдержано. По хорошему, этот разговор вообще не следовало бы заводить, и обрубать на корню, но… возможно, мне просто нужно хотя бы как-то спустить пар. - Мы с Сашей просто друзья.

— Кирилл будет тебе прекрасным сыном, раз уж… - Она спотыкается на собственной невысказанной теории. Поджимает губы в тонкую нитку. - А Саша будет прекрасным мужем.

— Он пока еще чужой муж, - не могу не съязвить. Конечно, это формальность, но у меня хотя бы есть повод спустить фантазии моей матери на грешную землю. - И у Кирилла есть мать.

— Мать, как же… - Она в сердцах отодвигает, кажется, уже перекипевший рассольник, бросает прихватку на тумбу.

— Да, мать, и какие бы у них с Григорьевым не были отношения, лишать ее родительских прав он не будет.

Хотя, нужно признать, что ее слова, как маленькие, острые иголки, все же впиваются мне под кожу. Попадают в боль, которую я, как мне казалось, достаточно глубоко похоронила, но сейчас они как открытая рана, а материнские упреки - как соль.

Не все женщины для этого созданы.

Но только нас, вот таких, идущих за другой мечтой, почему-то любят препарировать словно лабораторных лягушек. Как будто мы бракованные и в нашей базовой комплектации что-то очень сильно не так, и нас нужно обязательно исправить.

— Майя, вот попомни мои слова: не будешь с ним рядом сейчас - рядом очень быстро окажется другая. Такие мужики на дороге не валяются.

Мне даже почти жаль, что она так и не узнает, что ее бракованная дочь мало того, что не спешит рожать детей, так еще и связалась с мужчиной на пять лет младше. Маленькая. Изредка поднимающая голову сучная часть меня хотела бы увидеть ее лицо в тот момент, когда она увидит Славу - со всеми его татуировками и пирсингом, верхом на байке.