Святоша (СИ) - Резник Юлия - Страница 13

– Да, это было самонадеянно.

Мы посмотрели друг на друга – и вдруг засмеялись, через смех освобождаясь от напряжения. Ида уткнулась носом в мое плечо. Наши ноги переплелись.

– Ну и что здесь происходит? – застал нас врасплох звенящий, как хрусталь, голос.

Мы с Идой замерли и синхронно повернулись на звук.

– Свет? Привет… Это мы… репетируем.

– Надо же, – протянула она, облокачиваясь о косяк. – А я думала, Паш, ты нянчишь помирающего отца.

– Ты что несешь? – рыкнул я, вставая с пола.

– А что не так?! Ты сам сказал…

– Что везу отца домой из больницы!

– Ну, прости. Вспылила. Поставь себя на мое место. Я захожу, а ты тут с моей подругой валяешься.

– Так, ребят, там, кажется, Дашка проснулась, – Ида вскочила на ноги, проигнорировав мою протянутую руку, и скрылась за дверями раздевалки. Я проводил ее обреченным взглядом. Ну, вот какого фига? Все же было так хорошо!

– Что-то я не пойму, Свет… А тебя каким боком касается, с кем я валяюсь? Я тебе что, в верности до гроба клялся?

Даже под толстым слоем автозагара было видно, что лицо Масловой пошло красными пятнами. И нет, я не хотел быть жестоким. Просто реально не понимал, какого черта эта шалава бросает мне предъявы.

– Нет, – процедила она.

– Ну, вот и завязывай с истериками. Или прибереги их для другого.

Глава 9

Ида

Я догадывалась, что Светка примчится выяснять отношения. И чтобы этого избежать, сразу после тренировки мы отправились с Дашкой на прогулку. Тем более что погода, наконец, решила нас немного порадовать. Подморозило, и пошел снег. Сыпал он густо, будто кто-то встряхнул над городом огромный снежный мешок. Лохматые снежинки опускались на волосы и ресницы, касались щек холодным поцелуем зимы. Дашка хохотала, демонстрируя хищно поблескивающие в свете фонарей зубы, и хватала их ртом. Наблюдая за ее баловством, и я широко улыбалась, запретив себе вспоминать, во что вылилась наша репетиция со святошей.

Город казался ненастоящим – словно кто-то обернул его в белую вату, чтобы он, измученный суетой, наконец, отдохнул. Только где там… Столица готовилась к празднику. Проспекты сияли, увитые сотнями километров гирлянд, из витрин лился теплый свет, а многочисленные кофейни и рестораны будто соревновались за звание самой красиво украшенной входной группы. Впрочем, зная, какие затейники работают в нашей мэрии, можно предположить, что так оно и было в действительности.

Я остановилась у светофора. Снег делал чище не только город, но и мои мысли. Перебежав на другую сторону улицы, я купила стакан глинтвейна и задрала голову к небу, которое почти заслонили нависающие со всех сторон дома.

Мимо прошла пара с елкой. Женщина смеялась, мужчина что-то ей говорил, то и дела касаясь ее руки. Я невольно обернулась им вслед, не чувствуя больше ни зависти, ни злости по поводу того, что кому-то повезло больше, чем мне. Только тихое, немного щемящее чувство грусти, которое, признаться, нравилось мне гораздо больше.

Жаль, все хорошее довольно быстро заканчивается. Дашка завозилась, укутанная в плед, и я поняла, что пора возвращаться. Снег падал все гуще, и казалось, мир постепенно засыпает под мягким белым одеялом. Мы шли к дому медленно, стараясь продлить этот вечер – единственный за долгое время, когда я чувствовала себя почти счастливой. Почему? Ох, как же мне не хотелось о том задумываться…

Я остановилась у калитки, нащупывая в сумке ключи, когда из тени ко мне метнулась фигура.

– Ну и почему ты не берешь трубку? – раздалось за спиной. Я вздрогнула, едва не выронив связку.

– Светка? Ты с ума сошла, у меня чуть инфаркт не случился!

– Я бы предупредила, что решила забежать в гости, так до тебя же не дозвониться, – немного агрессивно парировала подруга.

– М-м-м, – протянула я, проталкивая коляску в калитку, которую ветер так и норовил захлопнуть прямо у моего носа. – Наверное, опять забыла включить звук после репетиции. А так бы предупредила, что сегодня мне вообще не до встреч.

– А что так? Совесть мучит?

– С чего бы это?

– Не прикидывайся, Корсакова. Я же вижу, как Паша на тебя смотрит! Не нужно строить из себя святую. Оставь эту роль ему.

Я вдохнула холодный воздух. Снег таял на губах, превращаясь в воду. Вода погорячей подкатывала и к глазам.

– Так, может, ты святоше и предъявляй, м-м-м? – жестко парировала я. – Он же смотрит!

Светка сощурилась. Я отвернулась, снимая ветрозащиту с коляски.

– Ладно, ты права. Еще не хватало портить отношения из-за этого кобеля. Он того не стоит. Мужиков вокруг как грязи, а подругу – поди найди.

Господи, а ведь я все про нее понимала, но… Не знаю, возможно, жалела? Светка давно уже не была той воздушной девочкой, с которой мы познакомились в танцевальной секции в старом ДК, куда нас привели родители. В ней вообще ничего не осталось от девочки. Передо мной стояла уставшая злая и ужасно одинокая женщина. Которую, да, мне было ужасно жаль.

Я кивнула, принимая скомканные Светкины извинения. Двери лифта открылись, я шагнула в сторону, все-таки приглашая Маслову в гости.

– Может, расскажешь, с какого перепугу он вздумал учиться танцам?

– Готовится к корпоративу, – усмехнулась я. – Насколько я поняла, Павла пригласили на солидную должность, так что он не хочет ударить лицом в грязь.

– М-м-м… Странно, что он тебя попросил об уроках.

– Да что тут странного, Свет? Просто понял мужик, что я в тяжелом финансовом положении, и решил помочь.

– Фу, какой.

– Какой?

– Тошнотворно-правильный.

– Что же в этом плохого? – спросила я, заходя в квартиру.

– Скучно. – Света пожала плечами и повернулась к гардеробу, чтобы снять пальто. Из-под короткой шубы показались обтягивающая водолазка и блестящие легинсы, как будто она собралась не ко мне домой, а на вечеринку. Впрочем, в её случае грань между тем и другим давно стёрлась. Она всегда жила на высокой ноте, будто боясь остаться с собой один на один в тишине.

– По-моему, в этом нет ничего плохого, – пробормотала я, снимая с Дашки комбинезон.

– М-м-м. Значит, он тебе понравился?

– Да мужик как мужик, – слукавила я. – Мы же говорим о ситуации в целом. А я, знаешь ли, с некоторых пор больше всего остального стала ценить предсказуемость. Встрясок мне до конца жизни хватило.

– Значит, вы со святошей прямо идеальная парочка.

– Свет, ты опять за свое?

– Да нет, – выдохнула она. – Не бери в голову. Я просто устала, наверное. День был адский. Марат, как обычно, психует, его костюм не готов, мои туфли с какого-то перепугу вдруг стали натирать, а тут ещё Паша чудит.

– Хочешь, я поставлю чайник? – спросила я, чтобы уже поскорее сменить набившую оскомину тему.

– Поставь, – кивнула она. – Только не заваривай тот зелёный кошмар, что ты заваривала мне в прошлый раз. Он воняет нестиранными носками.

– Боже мой, ну у тебя и ассоциации, – хмыкнула я.

– Кстати, ты чего молчишь про колье?

– Ой, да я передумала его продавать. Не могу. Илья же его подарил, когда я сказала, что беременна…

– М-м-м… Только голову мне морочила.

– Я не специально, – нахмурилась.

– Замечала, у тебя все так? – подначила Маслова. Я застыла, занеся руку над чайником. Покусала щеку и резко обернулась к подруге:

– Свет, как-то не выходит у нас разговора сегодня, не находишь? Иди-ка ты лучше домой, пока мы не разругались. Я что-то сегодня беззащитна совсем к твоему яду.

– Ого, это жирный намек, что я – змея?

– Господи, – я сжала пальцы на переносице. – Я этого не говорила, ладно?

– А как понимать твою оговорку про яд?

– Да как хочешь, так и понимай! Бред какой-то! Я даже не представляю, в чем так перед тобой провинилась, что ты…

– Что я?

– Да не знаю, Свет. Ты как будто на ровном месте мне мозг выносишь. Ну, передумала я с колье, с кем не бывает? Я же из отчаяния пошла на этот шаг, а потом да, одумалась. Неужели ты не можешь войти в мое положение?