Хозяин антимагии 6 (СИ) - Базаров Миф - Страница 10

— Маги с винтовками и револьверами? — скептически фыркнул друг.

— Да, именно. Они высадятся на плато, а дирижабли будут поддерживать их огнём из орудий, стреляя обычными снарядами. Мы расстреляем обезоруженных монстров как в тире. Потом бойцы пройдут по территории и добьют выживших.

В кабинете снова воцарилась тишина.

— Ты только представь: у людей появится возможность убить сильнейших тварей. Какие шикарные это будут трофеи!

Дмитрий водил пальцем по краю стола, задумавшись. Он сейчас явно оценивал размах и безумие моего плана.

— Слабые места, — наконец произнёс он, поднимая на меня взгляд. — Их очень много. Начнём с главного: «сильнейшие маги». Это не безликая сила, Кирилл. Это патриархи кланов, гордые и могущественные старики, которые веками не подчинялись никому, кроме собственной выгоды. Император может «приказать», «попросить», но они найдут сотню причин отказать. Стимула рисковать своими родами в такой авантюре у них нет. В лучшем случае согласятся лишь те, у кого есть прямые интересы в воздушном секторе. Шесть, ну, может, восемь человек максимум. Ещё примерно столько же я смогу направить из тех родов, которые служат в высоких военных чинах, и всё!

Я не смог сдержать улыбку. Это был момент триумфа мозга современного человека, не привыкшего мыслить прямолинейно, шаблонно.

— Ты прав, Митя. Заставлять их бесполезно. Но кто сказал, что я собираюсь их заставлять?

Дмитрий смотрел на меня с немым вопросом.

— Я их соблазню, — на этих словах друг ещё больше удивился.

— Соблазнишь? Чем? Деньгами? У этих родов казны побольше твоей, они собирали её веками. Да даже императорская казна, по слухам, может уступить нескольким знатным родам!

— Нет, не деньгами, — я отрицательно помотал головой. — Я соблазню их тщеславием. Помнишь «сафари», что я устроил в «Новоархангельске» около Балтийска?

Дмитрий кивнул, а я продолжил:

— Молодые аристократы платят мне приличные деньги за возможность пострелять по тварям с бронепоезда. Я превращу операцию «Гиена» в величайшую охоту в истории. Не в отчаянную битву за выживание, а в эксклюзивное мероприятие, честь участвовать в котором — удел сильнейших. Мы объявим, что количество мест ограничено, всего три дирижабля. Будет жёсткий отбор. Только для избранных. Это станет вопросом престижа. Если род Юсуповых участвует, а род Голицыных нет, то кто тогда сильнее? Кто смелее?

Я видел, как в глазах Дмитрия сначала вспыхнуло непонимание, затем проблеск осознания, и наконец чистое, почти детское восхищение.

— Я превращу их страх и апатию в жажду славы.

— Чёрт возьми… — прошептал он, откидываясь на спинку кресла. — Это… это гениальное безумие. Это ведь и правда может сработать.

— И сработает, — уверенно заявил я. — Запущу эту идею через Павловский вокзал, через светские сплетни, через закрытые клубы. Они сами прибегут к нам, умоляя дать место на этой «охоте».

Дмитрий застыл, несколько секунд он молча смотрел в потолок, а затем решительно кивнул и ударил ладонью по столу.

— Хорошо. Карт-бланш на все необходимые ресурсы в пределах колоний ты получаешь. И можешь заявлять, что это мероприятие проходит при высочайшем покровительстве императорской семьи.

— В первую очередь нужны артиллерийские системы и снаряды, я должен понимать, на что могу рассчитывать в момент строительства воздушных кораблей.

— А какие сроки?

— Дорогой друг, — я развёл руками. — Точные сроки я смогу назвать через пару дней, после совещания с моими людьми. Жду точные цифры по производству.

— Ладно, — Дмитрий встал, показывая тем самым, что аудиенция закончена.

Мы обменялись крепким рукопожатием. Его взгляд говорил о многом: о доверии, о тяжести предстоящего и о зарождающейся надежде.

— Действуй. Я жду твоего сигнала.

Спустя два дня мой кабинет на производстве был забит до отказа.

Здесь собрался костяк моей промышленной империи.

За большим дубовым столом сидели Осип и Иван Гурьевы, они были спокойны, привыкли к подобному формату моих совещаний. Рядом — Черепанов, что-то отмечавший на углу развёрнутого чертежа, и Пётр Арсеньевич Бадаев. Его сыновья, Сергей и Николай, стояли позади, а самый младший, впервые приглашённый пятнадцатилетний Борис, робко жался в углу, стараясь быть незаметнее.

Фердинанд Цеппелин и Мирослава Оболенская, только недавно вернувшиеся из поездки, выглядели уставшими. Они сидели рядом, их пальцы бессознательно переплелись.

Евгений Павлов, мой главный искатель и первооткрыватель, прислонился к косяку двери, его взгляд, внимательный и оценивающий, следил за всеми. Виталий Кучумов ходил туда-сюда по кабинету, распивая кофе. Смольников, мой партнёр по Павловскому театральному вокзалу, то и дело раскачивался на стуле.

Замыкали список присутствующих Лунев и Марсов, инженеры-путейцы с серьёзными лицами. И, наконец, мой юный начальник разведки, Лёня Гурьев, стоял у стены, стараясь держать невозмутимую осанку, как у отца, но выдавая себя лёгким нервным подёргиванием руки.

Я обвёл взглядом собравшихся. Эти люди прошли со мной огонь, воду и медные трубы.

— Итак, коллеги, ситуация критическая. У нас есть полтора года, чтобы предотвратить катастрофу, о которой знаем пока только мы с вами. Я вкратце обрисовал план под кодовым названием «Гиена», который несколько дней назад был одобрен на самом верху. Теперь дело за техникой, сроками и людьми. Докладывайте по очереди.

Первым начал Кучумов, его доклад был кратким и обнадёживающим:

— Запасы бурых водорослей стабильны, добыча идёт по плану.

Тут же это подтвердил Иван Гурьев и добавил, что алхимические линии работают без сбоев. Эликсиров первой помощи и прочих зелий выпускается сейчас в достатке.

Осип Гурьев доложил, что с железной дорогой тоже всё в полном порядке. Сеть растёт. Грузоперевозки приносят постоянно увеличивающийся доход.

Фундамент моей империи был прочен.

Затем слово взяли Лунев и Марсов.

— По вашему указанию, ваше сиятельство, — начал Лунев, развернув схему, — мы разработали план ускоренной прокладки дополнительных путей к телепорту в воздушный сектор. А также начали создание инфраструктурных узлов для быстрой погрузки и разгрузки составов, перевозящих секции дирижаблей. Одновременно прокладываем пути для патрулирования бронепоездами центральных городов на случай, если угроза станет осязаемой раньше срока.

— Отлично, — кивнул я. — Скорость и мобильность — наши главные козыри.

Настал черёд Цеппелина. Фердинанд встал, опираясь на спинку стула.

— Каркас «Гордости графа» удалось спасти. Восстановление, с учётом дополнительного усиления корпуса, займёт как минимум два месяца. Но, Кирилл Павлович, вы требуете подготовить её не просто к полётам, а к прорыву. К чему такая спешка?

— Нас ждёт восьмое кольцо, Фердинанд, — ответил я, и в комнате повисла тишина. — «Гиена» — это тактическая операция в седьмом кольце миров. Она отрежет щупальца чудовищу. Но чтобы убить его, нужно найти и уничтожить голову. «Гордость» будет нашим разведчиком и тараном. Сразу после удара по плато я планирую уйти дальше, вглубь воздушного сектора миров. Нужно найти колонию муравьидов и, по возможности, уничтожить их матку.

Тут в разговор вступил Павлов. Он перестал опираться на дверной косяк.

— Кирилл Павлович, я понимаю желание нанести упреждающий удар. Но муравьидов не один вид. Есть болотные, песчаные, скальные… Уничтожив одну колонию, мы не решим проблему глобально. Уверен, их десятки, если не сотни, — с лёгким сомнением сказал он.

— Вы абсолютно правы, Евгений, — согласился я. — Но мы воюем вслепую. Ни одна экспедиция не описала их жизнь, их социальную структуру, не нашла «мозговой центр». Я хочу найти эту колонию, изучить её и нанести точечный удар. Если мы поймём, как обезвредить одну, это даст нам ключ к борьбе с остальными. Это начало долгой войны, и мы должны сделать первый осмысленный выстрел.

Павлов задумчиво кивнул, одобряя тем самым мой план. Научный подход ему был близок, и мужчина сразу понял суть.