Космический инженер 2 (СИ) - Берс Виктор - Страница 8

Новые кристаллические матрицы он взял из своих запасов, используя принципы, найденные в архивах института. Каждый кристалл был настроен в специальной камере, его структура оптимизирована под конкретные задачи. В свое время он прочитал подробнейшие инструкции в документах профессора Шейна. Программное обеспечение он переписал с нуля, убрав устаревшие модули и добавив современные алгоритмы. Даже корпус укрепил, добавив дополнительную броню из композитных материалов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Работа была кропотливой и требовала полной концентрации. Алекс трудился по восемнадцать часов в сутки, останавливаясь только на короткие перерывы для еды и сна. Его руки покрылись мелкими порезами от острых деталей, глаза слезились от яркого света плазменного паяльника.

Но результат стоил усилий. Когда он закончил, IG-88 выглядел как новый. Его движения стали плавными и точными, оптические сенсоры светились ровным красным светом, а встроенные системы работали с идеальной синхронизацией.

Когда он привез дроида обратно во дворец, разница была очевидна всем. IG двигался плавно и быстро, его реакция на команды была мгновенной, а встроенные сенсоры работали с невиданной точностью. Даже голос стал четче и увереннее.

— Демонстрация: боевые возможности, — произнес дроид своим характерным металлическим голосом. — Готов уничтожать мешки из мяса по вашему приказу, хозяин.

Горга приказал провести тест. В зал привели несколько мишеней — манекены, имитирующие различные расы. IG мгновенно проанализировал их, выбрал оптимальные точки поражения и открыл огонь из встроенных бластеров.

Точность была феноменальной. Каждый выстрел попадал точно в цель, каждое движение было рассчитано до миллиметра. За считанные секунды все мишени были уничтожены.

— Впечатляюще, — признал Горга, наблюдая демонстрацию. Его голос звучал довольно, что для хатта было высшей похвалой. — Он действительно работает лучше нового. Даже кажется, что он это любит.

— И это только начало, Ваше Превосходительство, — Алекс позволил себе легкую улыбку. — Представьте, если все ваши дроиды будут работать на таком уровне. Ваши враги не посмеют даже думать о нападении. Алекс подавил даже мысль о том, что он оставил в программном обеспечении маленькую лазейку. Пока было не время.

Хатт кивнул, но потом его взгляд упал на человечку у трона. Девушка пыталась стать незаметной, но цепь не давала ей спрятаться. Страх в ее глазах был почти осязаемым.

— Знаешь, что мне больше всего не нравится в дроидах? — неожиданно спросил Горга, его голос стал мечтательным.

— Что именно, Ваше Превосходительство?

— Они не чувствуют страха, — хатт медленно потянул цепь, заставляя девушку подползти ближе. — А страх… страх — это самое прекрасное в живых существах.

Алекс видел, как глаза хатта загорелись тем же нездоровым блеском. Горга получал удовольствие от ужаса девушки, от ее попыток отползти, от осознания собственной беспомощности. Это было как наблюдать за наркоманом, получающим дозу.

— Дроиды эффективны, — осторожно согласился Алекс, стараясь сохранить нейтральный тон. — Но у живых существ есть свои преимущества.

— Да, — Горга засмеялся, глядя на дрожащую рабыню. — Их страх питает меня. Их боль делает меня сильнее. Дроиды не могут дать такого удовольствия.

Алекс понял — это не просто жестокость или извращение. Для хаттов садизм был биологической потребностью, как еда или сон для других рас. Они буквально не могли существовать без причинения страданий. Это объясняло их политическую систему, их отказ от интеграции в галактическое сообщество, их упорное цепляние за рабство.

— Но дроиды могут освободить время для… более приятных занятий, — осторожно сказал он.

— Мудрые слова, — Горга кивнул, его массивная голова качнулась в знак одобрения. — Хорошо. Берись за работу. Полтора миллиона дукатов, как договаривались.

Сделка была заключена. А сделка для хаттов священна. Алекс получил аванс в пятьсот тысяч дукатов — огромную сумму по любым меркам — и список дроидов для модернизации. Деньги были переведены на его счет в хаттском банке, где не задавали лишних вопросов о происхождении средств.

Покидая дворец, он еще раз взглянул на рабыню у трона. Девушка смотрела на него с безнадежной мольбой в глазах, словно умоляя о помощи. Но он ничего не мог сделать — не здесь, не сейчас. Любая попытка вмешательства привела бы только к ее смерти и его собственной гибели.

Но её лицо врезалась в его память. Запомнил страх в ее глазах, отчаяние в каждом движении. Было неприятно чувствовать своё бессилие.

— Как прошла встреча? — спросил Гаррек, когда Алекс вернулся в мастерскую. Дядя работал над каким-то астромеханическим дроидом, его руки были копались к того где-то внутри.

— Получил заказ. Полтора миллиона за модернизацию всех дроидов.

— Отлично! — дядя просиял, отложив инструменты. — Это сделает нас одной из лучших мастерских в секторе. Мы сможем расширить бизнес, купить новое оборудование…

— Да, — Алекс сел за стол, все еще думая о том, что видел. — Дядя, а почему хатты не пытаются интегрироваться в галактическое сообщество? Они же умны, у них есть ресурсы. Они могли бы придумать, как обуздать свои наклонности, найти замену…

Гаррек задумался, его лицо стало серьезным:

— А зачем им это? Интеграция означала бы компромиссы, ограничения, необходимость считаться с мнением других. Сейчас каждый хатт — абсолютный диктатор в своих владениях. Зачем менять это на демократию или бюрократию?

— Но они могли бы получить доступ к современным технологиям, медицине, образованию.

— За счет отказа от рабства и пыток? — Гаррек покачал головой. — Для хаттов это неприемлемая цена. Они скорее останутся технологически отсталыми, но сохранят возможность удовлетворять свои биологические потребности. Для них это как отказ от нормальной пищи и переход на протеиновые таблетки. Можно, но не очень хочется.

Алекс кивнул. Логика была порочной, но понятной. Хатты выбирали удовольствие от власти над технологическим прогрессом. Для них страдания рабов были важнее звездолетов и медицинских дроидов.

— А что думает об этом галактическая элита?

— А элите это выгодно, — Гаррек налил себе стакан джавского эля, его любимого напитка. — Предсказуемые хатты, которые не претендуют на политическую власть в галактике, но предоставляют нужные услуги — идеальные партнеры для теневых сделок. Если бы они были душками, то давно бы уже правили галактикой. У них продолжительность жизни под тысячу лет и такой же горизонт планирования, если не больше.

Дядя говорил это спокойно, как о погоде, но Алекс слышал в его голосе усталость. Годы жизни на Нар-Шадаа научили Гаррека принимать мир таким, какой он есть. Бороться с системой было бесполезно — она была слишком большой, слишком укоренившейся.

— Ты изменился, дядя, — тихо сказал Алекс.

— Все мы меняемся, — Гаррек пожал плечами. — Этот мир не оставляет выбора. Либо ты приспосабливаешься, либо он тебя ломает.

Вечером Алекс долго работал над планами модернизации дроидов. Но мысли постоянно возвращались к человечке во дворце. К ее глазам, полным отчаяния. К удовольствию хатта от ее страданий. К системе, которая делала такие вещи возможными.

Он достал зашифрованный планшет и начал делать записи. Имена, связи, слабости системы — все, что могло пригодиться в будущем. Горга Хатт любил демонстрировать власть, что делало его предсказуемым. Его придворные интриговали друг против друга, что создавало возможности для манипуляций. Его бизнес зависел от коррумпированных чиновников, которых можно было шантажировать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

У каждой системы должны быть слабости. Алекс был уверен — рано или поздно он найдет способ их использовать. Пока же он будет работать, учиться и копить силы. Будет играть по правилам системы, изучая ее изнутри.

А когда придет время — нанесет удар по самому сердцу этой порочной машины.

Глава 4. Своё дело

Через месяц после прибытия на Нар-Шадаа Алекс понял, что ремонт дроидов — это не его путь. Слишком мелко, слишком ограниченно. Его знания стоили гораздо больше, чем замена кристаллических матриц в навигационных блоках.