Мастер Рун. Дилогия (СИ) - Сластин Артем - Страница 14

Я глубоко вздохнул, заставляя Лео влиться в последующие действия вместе со мной, чтобы прикрываться им при необходимости, и на этот раз это было гораздо проще. Походу адаптация напрямую влияет на наше взаимодействие и взаимопроникновение душ.

— Да мастер. Вижу. И слова, и цифры рядом с ними. — говорить я старался спокойно и ровно, может даже слишком ровно для шестнадцатилетнего парня, стоящего перед самым серьезным испытанием в его короткой жизни.

Мастер Валериус не шелохнулся, только взгляд стал более пристальным, рассматривая меня, он ждал продолжения и его молчание давило сильнее самых громких криков.

— Маркус… они догнали меня возле рынка и ударили палкой по голове. — начал я раскручивать логическую петлю. — Потом, я вернулся и сел делать таблички, и тогда случилось это. Я сна…

— Какие слова? — перебил меня Валериус.

Мгновение колебаний, добавляем страх Лео, и пропускаем адаптацию — это пока слишком личный секрет, раскрывать который я буду только при прямом вопросе от мастера. Пока нужно дать ему только то, что он хочет и я начал быстро тараторить.

— Я когда с глиной работал, в голову пришла идея сделать форму, дощечки я из ящика для футляров взял. Распилил и потом проволокой скрутил, а когда сделал таблички, появились странные надписи, от которых я на пол упал и колено разбил!

— Какие надписи⁈ — начал вскипать мастер. — Ты можешь на них посмотреть прямо сейчас?

Я кивнул.

— Смотри и диктуй.

— Навыки Ремесло, создание форм уровень один, — начал я перечислять, закатывая глаза, будто читаю откуда-то из черепа, хотя открытый интерфейс висел прямо перед глазами, немного затеняясь на лице рунмастера. — Работа с глиной уровень три, точность рук, уровень один, кулачный бой уровень один, работа с камнем уровень один… всё.

Мастер поднял руку, словно закрывая мне рот и принялся смотреть в раскрытых книгах, быстро пролистывая страницы, через пару минут он нашел, что искал и судя по его лицу, это его вполне устроило, так как далее он махнул мне рукой на стул.

— Сядь. Третий день я с тобой уже говорю по делам, словно мы партнёры или какие друзья. Начинает надоедать. И тут такое…

Валериус снова замолчал, читая. В мастерской стояла такая тишина, что я слышал, как собственное сердце стучит. Наконец он получил нужные ему данные, сверился с другими источниками, выдохнул и закрыл лицо сложенными ладонями. Взгляд с сурового и пронзительного изменился на немного озадаченный. Словно он вроде и знал заранее мои ответы, но вот то, что они окажутся правдой, не верил до самого конца.

— Понимаешь, что это значит?

— Нет, мастер. — я покачал головой, — Я боюсь смотреть на эти строки, я их не понимаю… Словно проклятье какое…

Честность Лео в растерянности оказалась весьма уместной.

Неожиданно Валериус резко поднялся. Движение было столь стремительным, что вызвало непроизвольное вздрагивание. Он подошел к массивной двери и с громким щелчком опустил тяжелый железный засов. Никогда прежде мастерская не запиралась на него изнутри днем, не говоря о вечере. Затем плотно задернулось единственное окно тяжелой шторой, отрезая помещение от города.

Вернувшись к столу, мастер сел и наклонился через заваленную книгами столешницу.

— Проклятье? — криво усмехнулся он. — Мальчик мой, это может быть величайшим даром или смертным приговором. Все зависит от того, как распорядиться. И кто узнает.

Взглядом впился в меня с новой силой, словно дырку хотел пробурить и на этот раз в глазах читалось не только интерес, но и тень страха. Но это был страх упустить возможность.

— Скажи, Лео. Кроме меня, ты говорил об этом кому-нибудь? Хоть слово? Хоть намек?

— Нет, мастер! Да и кому мне говорить, у меня нет друзей. Я сделал как вы сказали, даже о тётушке не поминал!

— Да к Венусу эту тётку, чтоб ее там разорвало! Если ты сейчас мне соврал, то тебя сожгут на центральной площади города, понимаешь? И меня вместе с тобой, за укрывательство!

— Но мастер! — я попытался хоть что-то возразить, Валериус не дал.

— Тихо! Вот теперь сиди и слушай. — мастер подтащил к себе одну из раскрытых книг и немного почитал про себя, а затем начал читать вслух, причем торжественно и глухо, словно декламируя важный текст.

— … и есть те, кто не плывет в потоке Этера, пронизывающего все сущее. Они — иные. Плывут параллельно ему, касаясь лишь изредка, но от каждого касания зажигаются, словно звезды в безлунную ночь. Знающие называют их Помеченными богами, ибо сами боги ставят на их душах свой знак. Путь их стремителен и ярок. Они взмывают к вершинам силы и мастерства с немыслимой для обычных смертных скоростью, оставляя позади даже самых одаренных практиков. Но как костёр, что горит ярче других, сгорает быстрее, так и их пути чаще всего обрываются во мраке неизвестности. Древние хроники полны историй о них, но ни одна не повествует, чем закончился их путь.

Замолчав, он поднял взгляд.

— Понимаешь?

— Немного. — прошептал я пораженный текстом.

— Эта книга переписана с десятков других, и лежала в городской библиотеке больше сотни лет. Когда я искал свой путь, я читал ее, и счел часть написанного полнейшим бредом, но сейчас… сейчас оказалось, что это не так. Мой племянник! О Игнис, как любишь ты посмеяться над миром! Мой племянник оказался осенен знаком богов! Что это, как не указание мне пути⁈ А?

— Я не понимаю, мастер… — прошептал я снова, оглушенный теперь уже речью самого мастера.

— Ты, тот о ком говорят эти строки! Помеченный! Какое глупое слово! Они бы еще избранным обозвали! Но так и есть, один из тех, о ком слагали легенды, тот кто может изменить мир, или сгореть, пытаясь это сделать.

Молчание помогло переварить услышанное. Система. Значит, это не уникальное явление, связанное с переносом. Часть местного фольклора, пусть забытая, легендарная. Хорошо и плохо одновременно. Хорошо — есть объяснение, а значит, способы взаимодействия. Плохо — если кто-то знает о легендах, то среди них могут затесаться те, кто не захочет видеть рядом восходящую «яркую звезду».

Мастер закрыл книгу, подняв облачко пыли, и полез в ящик стола. Медленно, почти благоговейно, вытащился на свет небольшой предмет и лег на стол между собеседниками. Та самая свернутая кожа, что мастер использовал для скрытия камня.

— Не знаю, как и кто прокладывал путь, но этот камень называется Камень Бурь, у него есть характерные знаки. — мастер аккуратно раскрыл кожу и не трогая руками указал на знакомый мне знак. Камень по-прежнему немного светился, выделяя на себе спираль, закрученную против часовой стрелки. — Это принадлежит тебе, спрячь его потом, чтобы я не знал куда. И лучше не дома.

Я дотронулся до камня и ничего не произошло. Уже хорошо, повертел его немного в руках, под изучающим взглядом мастера и просто засунул в карман. Не сейчас же прятать.

— А теперь слушай внимательно. Книги рассказывают, что получившие знак богов, становятся умнее, поэтому я не буду юлить и начну с ходу, времени у нас мало, четверо тому свидетели! Я предлагаю тебе сделку, Лео. Стану твоим щитом и учителем, научу всему что знаю о рунах и помогу открыть этер, ставя на путь практика, буду прикрывать спину, насколько это возможно. Ты спросишь, что взамен? Да?

— Да…

— Взамен ты станешь моими руками и глазами. Твой дар — ключ к пониманию мастерства! Я уже пятый год бьюсь над созданием первой сложной рунной связки, действуя вслепую, методом проб и ошибок. Ты же сможешь видеть сам процесс! Расскажешь, как именно улучшается навык, что чувствуешь, какие изменения происходят. С твоей помощью совершу прорыв, о котором и мечтать не смел! Смогу создавать руны, стоящие целое состояние. Мы с тобой, мальчик… заработаем столько денег, что сможем купить себе прощение самого Императора. Рассчитаюсь со старыми долгами, а ты получишь возможность для роста.

Говорил он с таким жаром, что почти верилось в альтруизм. Почти. Понимание было ясным: в этом уравнении его выгода стояла на первом месте. Но сейчас наши интересы совпадали, я всё равно не могу отказать.