Товарищ маг. Книга 3 (СИ) - Первухин Андрей Евгеньевич - Страница 13

— Ладно, ладно, — махнул я рукой на «президента». — Понял я тебя, сможешь стать главой государства, попробую устроить тебе встречу со Сталиным. Думаю, ты сможешь его заинтересовать, можно продавать в рассрочку, там решите.

— Немцы начнут топить наши корабли, — сказал Алексей. — А вы обещали не ввязываться с ними в конфликт, местным военным обещали.

— Сейчас Аргентина продаёт продовольствие немцам, тем не менее, она не в состоянии войны с Советским Союзом, так что ничего страшного. Впрочем, нужно обсудить этот момент с вояками. Арендовать или купить грузовые суда не проблема, а отправлять их будем с американцами. К тому же у нас имеется свой военный флот, хватит морякам бездельничать, пусть защищают гражданские суда.

— Если в стране наступит кризис, и военные воспротивятся, то народ встанет против них, — кивнул Лукас. — У военных просто не будет выбора, и они сделают то, что им прикажут.

— Константин Сергеевич, я выполнил ваш приказ, — сказал Алексей.

— Какой именно? — Не понял я.

— Вы же хотели создать свой банк, — напомнил безопасник, — приказали найти для этого людей. А то как-то глупо получается, вы держите свои сбережения в банке, глава которого поддерживает вашего противника Ортиса. Получается, что с вами борются вашими же деньгами.

— Молодец, — похвалил я Алексея. — Человек хоть толковый?

— Лучше найти не смог, — кивнул Алексей. — Один из ваших клиентов, смогли переманить без труда, но лучше бы вам побеседовать с ним лично, мало ли чего.

— Побеседую, — вздохнул я.

— Константин Сергеевич, — мне показалось, что Алексей немного смутился, — я тут поговорил с Юрой, он мне рассказал об освобождении детей. Если не ошибаюсь, бойцы сфотографировали, в каких условиях содержали детей. Может, вы попросите у них эти фотографии, нужно показать их нашим журналистам. В окружении Ортиса полно таких промышленников, которые поставляют продовольствие в Германию.

— Господа, вы хотите использовать несчастных детей в политической борьбе? — Возмутился Лукас. — Давайте не будем опускаться до такого.

Вроде бы такая безобидная фраза, но она вывела меня из себя, правильный нашёлся, это не политическая борьба. Я набрал в грудь побольше воздуха, но сказать ничего не успел.

Глава 7

— Заткни пасть и делай, что говорят! — Зло рявкнул Юрий, стоящий за моей спиной. Своей фразой он удивил не только меня, но и всех присутствующих.

Было чему удивляться, всё же воин мог разозлиться только во время боя или когда мне грозила опасность. На советах он только присутствовал, но всегда стоял с безучастным видом и просто сверлил грозным взглядом собравшихся. Всё же сильно бывалого воина впечатлил вид замученных детей.

А он действительно был бывалым воином, участвовал в сражениях и многое повидал. Лагерь, в котором сидели женщины, его не удивил, мужской тоже. У нас тоже разное бывало, мало кто думал о пленных, если своим солдатам есть нечего, их кормили по остаточному принципу. Для Юры это было нормально, всё же немцы враги, как и мы для них, хотя он просто не понимал, зачем устраивать геноцид. Замученные дети его впечатлили, подобного он не ожидал. Если бы их просто выгоняли из домов и предоставляли самим себе, то понял бы. Даже не слишком был бы обозлён, если бы они шатались толпами по улицам, повышая преступность в городах. В нашем мире именно из таких вот сирот создавались самые жестокие и беспринципные банды.

Только он увидел не кучу осиротевших детей, а несколько тысяч ребятишек, которых целенаправленно согнали в лагерь и издевались над ними, вот и озверел.

— Что? — Глупо переспросил Лукас.

— Знаешь, я много чего в жизни видел, — тяжело вздохнув и успокоившись, сказал Юра. — Да и крови у меня на руках немало, доводилось и убивать, и пытать врагов, в общем, всякое бывало. Только до такого я бы никогда не опустился, это не использование детей против Ортиса, это борьба с нашим общим врагом. Ты служишь моему господину, а он воюет с фашистами, значит, и ты тоже с ними воюешь.

— Действительно, — не стал молчать Алексей, — вы же совсем недавно предлагали, чтобы Константин Сергеевич отправился в США и уговорил Рузвельта как можно быстрее блокировать Аргентину. По сути, хотите устроить в стране кризис, конечно, голода у нас не будет, но жить людям станет заметно хуже, а тут не хотите показать всей стране, кому наши промышленники посылают продовольствие и с кем сотрудничают.

— Господа, господа, что вы так на меня набросились? — Поднял руки Лукас. — Просто сказал, не подумав. Признаться честно, не понимаю, чего вы такого у немцев увидели, что готовы пойти на что угодно, лишь бы сделать им плохо.

— Заодно и сам посмотришь, — сухо бросил я.

— Господин, можно ещё лучше сделать, — снова стал выдвигать предложение Алексей. — Предложите Павлу Анатольевичу помощь.

— Какую? — Не понял я.

— В СССР серьёзные проблемы, а детей нужно ставить на ноги. Ваши люди пару месяцев назад купили сеть гостиниц на побережье, они пока пустуют, можно перевезти туда детишек на реабилитацию. Конечно, это вам решать, деньги ваши, но думаю, что это будет нагляднее, можно будет пригласить переводчиков, журналистов и пусть сами побеседуют с этими несчастными. И детям поможем, и кресло под Ортисом ещё немного расшатаем. Думаю, перебросить сюда детей труда не составит, погрузим их на грузовики и перевезём порталом.

Мне даже немного стыдно стало, замотался я со всеми своими проблемами, а ведь сам запросто мог до такого додуматься, не объедят они нас. Гостиницы имелись, которые сейчас почти пустовали. Конечно, я не планировал использовать детей в корыстных целях, ничего подобного, но надо на самом деле всем показать, что такое фашизм. Уже стали забывать, слишком давно вышли наши предыдущие статьи.

— Ладно, — кивнул я. — Завтра я в Ленинград, потом в Москву, поговорю с Павлом Анатольевичем.

— Упёртый он какой-то, — буркнул Юра. — Во всём подвох ищет.

— Работа у него такая, — отмахнулся я. — Через три дня готов принять пациентов и передайте им, что стоимость моих услуг выросла на треть. Что вы так на меня уставились? Кризис на носу, нужно готовиться.

Хотелось отложить все свои дела и заняться обучением одарённых, развивать их дар, но нет, приходилось решать кучу бытовых задач. Конечно, часть из них могла бы решить толпа моих советников, но беда в том, что времени на это уйдёт гораздо больше.

К моему удивлению правительство Советского Союза не отказалось от помощи детям, пережившим ад в немецком лагере. Правда, вместе с ними в Аргентину отправились взрослые воспитатели и врачи, несмотря на то, что имелись свои. Наверняка среди этих граждан половина сотрудников НКВД, чтобы мы не испортили советских граждан капиталистической заразой. Я на самом деле хотел помочь этим несчастным, так что даже как-то неприятно осознавать, что ко мне относятся хоть и не как к врагу, но как к человеку, которому не стоит доверять. Ладно, плевать на их заморочки.

Буквально через несколько дней во многих аргентинских газетах вышли большие статьи о зверствах фашистов, причём далеко не все из них были нами прикормлены. Через переводчиков побеседовали с детьми, при этом сами владельцы газет искали этих переводчиков, видно нашим не доверяли. Статьи были подтверждены фотографиями из лагеря, которые могли вывести из равновесия даже самого стойкого человека.

Учитывая тот факт, что скоро должны состояться выборы, наши подкупленные газеты вовсю писали, что именно промышленники из окружения Ортиса охотно кормят фашистов, снабжая его всем необходимым, ну и прочее. Такой бурной реакции общественности никто из нас не ожидал, люди вышли на митинги, требуя прекратить поставки продовольствия Германии. Конечно, власти пытались что-то блеять в ответ, убеждая, что из-за этого у нас может начаться кризис и прочее. И ведь говорили правду, только народ их не особо слушал.

Мои американские партнёры решили поднапрячься и перевыполнить заказ, предварительно всё обговорив с моим помощником. Предложили увеличить поставки, а мы в свою очередь должны выкупить все объёмы, которые они доставят нам в Аргентину. Я ведь закупал в США не только технику, но и самые разные лекарства.