"Фантастика 2025-191". Компиляция. Книги 1-29 (СИ) - Лаас Татьяна - Страница 78

Дверь читального зала открылась — на пороге стоял молодой мужчина, рассматривая Вик и Симону.

Он приятным, бархатистым голосом сказал:

— Сиора Перелли, прошу прощения, что отвлекаю, но мне нужна ваша помощь.

— Да-да, сейчас буду, нер Аранда, — подмигивая Вик, сказала Симон. Одними губами она сказала: — Правда, он душка?

Может, для и так смуглой Симон, Аранда и был душкой, но Вик так-то привыкла к более светлым оттенкам кожи у мужчин. Аранда был карфианином. Смуглая, цвета этрецкого ореха кожа, темные, непривычно длинные волосы с мелкими кудрями, глаза цвета шоколада, жгучая щетина на щеках, и ни единой черты истинного карфианина — лицо было с дивно правильными чертами настоящего тальмийца.

Симона поцеловала Вик на прощание и помчалась назад в читальный зал. Вик нахмурилась, спускаясь по лестнице на первый этаж и вспоминая. Отец когда-то вел дело рода Аранда. Что-то связанное с похищением и шантажом. Он говорил, что это редкое родовое имя — от огромной семьи осталось всего несколько потомков. Что-то там с проклятьем связано, но это уже расследовал не отец. Точно. Торгово-промышленный дом Аранда — ему принадлежали кофейные и тростниковые плантации, урановые рудники, радиевые фабрики, выпускавшие модные в этом сезоне ночники, что-то еще. Интересно, это тот Аранда, глава торгового дома, или его какой-то дальний кузен? Вик тогда из-за малолетства не принимала участия в делах отца. Ей тогда было лет десять. Надо же, почти одиннадцать лет прошло с того времени. Хотя, какая разница, тот это Аранда или нет — её это не касается. Если только Чарльзу телефонировать — вдруг его заинтересует в свете купленных штолен Аквилиты.

В порт, точнее к побережью, они с Себом попали часам к восьми. Набережная бурлила весельем. Гуляли неры и леры, играли оркестры, на постеленных прямо на мостовую коврах выступали акробаты и танцовщицы.

Вик на миг замерла возле то ли фокусника, то ли мага — эфир огибал его, но иногда Вик готова была поклясться, что в его пальцах вспыхивали багровые искры, как у самой Вик в катакомбах. Фокусник, глотавший шпагу, достававший из ладони бесконечные ленты и раздаривавший красивым нериссам цветы, возникавшие прямо из воздуха, заметил интерес Вик и, щелкнув пальцами перед ней, громко возвестил:

— Только для вас сиятельная нерисса, любимица богов… Фокус с монеткой…

Себ хлопнул Вик по плечу:

— Развлекайся. Я быстро забегу за жаберами — это пара минут.

— Хорошо, — кивнула Вик, рассматривая фокусника. Его лицо было скрыто полумаской, не прятавшей простой факт — он был выходцем из Карфы. Такой цвет кожи ни с чем не перепутаешь.

— Моя сиятельная… Только для вас… — он протянул ей на ладони, затянутой в атласную перчатку мелкую монетку. Вик не собиралась прикасаться ни к странному фокуснику, ни к его монетке, и тот подбодрил: — ну же, сиятельная, не бойтесь, это капелька магии и только!

Фокусник чуть подался вперед, ловя взгляд Вик … Она не поняла, что произошло дальше — его глаза засияли теми самыми багровыми искрами, зачаровывая Вик и погружая её в оцепенение. Последнее, что слышала Вик, было:

— Разойдитесь, сиятельной дурно, разойдитесь! Ради богов…

Глава 5 Странное нападение

Дома было тихо. Брок опять наслаждался свежим воздухом в саду. Или одиночеством. Или лелеемыми планами побега. Как-то не вязался у Эвана образ покорного, тихого, воспитанного Брока с инспектором, готовым петь серенады и воровать потенцит. Того инспектора или сломали застенки контрразведки, или он к чему-то готовился, собираясь с силами. Николас предупреждал, что откат за подземелья контрразведки может быть катастрофическим. Сам Николас уехал в госпиталь орелиток — он учился у адеры Вифании, оказавшейся кладезем незнакомых ему целительских практик. Роб еще седьмицу назад вернулся в Олфинбург с Чарльзом. Полин в своих комнатах на втором этаже под присмотром няни готовилась ко сну — девочка хотела дождаться возвращения Вик с дежурства, но няня была непреклонна. Она четко следовала традициям воспитания детей Тальмы — их не должно быть видно и слышно, они должны появляться для приветствия родителей по утрам и больше не мешать. Эван поклялся сам себе, что исправится, что будет иначе относиться к Полин, чем собственные родители к нему, но пока шли бешенные притирки к Аквилите, пока он только вникал в проблемы местной полиции, пока все время сжирала служба.

Вот и сейчас, в ожидании возвращения со службы Виктории, Эван в кабинете быстро просматривал годовой отчет полиции о преступлениях в Аквилите. В глаза бросалась странная закономерность — крайне низкая статистика по убийствам по сравнению с другими городами Тальмы. Или тут самые миролюбивые жители на свете, или кто-то старательно занижает статистику, переводя смерти людей в некриминальные, как чуть не случилось с нериссой Бин. Надо будет поднять статистику за прошлые года и сравнить… Только додумать Эван не успел — в кабинет буквально ворвался, заметно прихрамывая при этом, Брок, впервые похожий на себя прежнего:

— Вики… — Он быстро поправился: — Виктория…

Эван бросил на стол бумаги и спешно поднялся:

— Что с ней? — В Олфинбурге ему приходилось выслушивать доклады, смиряться, сгорая от страха, и ждать, пока попавшая в неприятности Вик соизволит показаться под очи начальства. Здесь такого не будет — нравы Аквилиты куда как свободнее и позволяют гораздо больше, чем в Тальме. Тут он не будет ждать и бояться. Тут он может первым прийти на помощь.

— Потеряла сознание.

— Сама или…?

Брок неуверенно качнул головой:

— Не знаю. Она не откликается — я накачиваю её эфиром, а она…

Эван направился прочь из кабинета, на ходу спрашивая:

— Брок, только честный ответ: как ты себя чувствуешь?

Тот мрачно заметил:

— На поиск меня хватит.

— Уверен?

Брок промолчал, красноречиво хватая в холле свою куртку. Лакей Джон только недоумевающе замер, как и спешно прибежавший из людской Адамс — Эван их тоже проигнорировал. Он без пальто выскочил на улицу, где под парами стоял служебный паромобиль.

— Брок, я могу сам начать поиски из песочницы.

Так в дивизионе называли участок, где выходящие на дежурство констебли оставляли свои отпечатки обуви для поиска в случае пропажи. Забавное, но весьма правильное решение — в Олфинбурге до такого не додумались, хоть констебли, бывало, и пропадали: банально напивались или, хуже, погибали при нападении.

Брок, открыв пассажирскую дверцу паромобиля, угрюмо заметил:

— И потеряешь время — она тут, дальше по набережной. Совсем недалеко.

Эван быстро сел за руль и с силой дернул кулисный механизм, забыв дать предупреждающий гудок. Впрочем, вечерняя улица, освещенная электрическими фонарями, была почти пуста.

Брок продолжил:

— Где-то в районе складов…

— Куда? — уточнил Эван — он еще плохо ориентировался в Аквилите.

Брок махнул рукой:

— Прямо. Гони вдоль моря. И не спрашивай, что Виктория делает в порту — Вин не идиот, новичков в порт он не пускает. Кейдж, конечно, любит самовольничать, но не до такой степени, чтобы тащить Викторию в порт. Там швали много, он так рисковать не будет.

Паромобиль летел, как сумасшедший, закладывая виражи при обгоне тихоходов. Брок не удержался, когда в очередной раз его вжало в дверцу из-за объезда гербовой кареты:

— Эван, скорость сбрось, или хоть гудок давай, чтобы с дороги убегали…

Эван прошипел что-то себе под нос — о первом дне и нападениях.

Брок, по лицу которого струился пот, закрыл глаза и фыркнул:

— Просто она у тебя очень любопытная. И прямо… Еще пока прямо…

Они неслись по набережной, огибая прилавки и спешно возведенные импровизированные сцены, теряя драгоценный пар на долгие предупреждающие гудки — Эван внял просьбе Брока.

— Дальше… Дальше… — бормотал с закрытыми глазами Брок. — Где-то у Полей памяти. Тут сверни…

Паромобиль мчался через забитые ящиками узкие проезды порта, мимо матерящихся грузчиков и портового отребья, куда-то в узкие складские улочки.