"Фантастика 2025-191". Компиляция. Книги 1-29 (СИ) - Лаас Татьяна - Страница 58

– Доброй ночи! – улыбнулась Вик молодой продавщице с белоснежной наколкой на голове, в праздничном платье и накрахмаленном фартуке. – Кулек самых лучших карамелек для адера Дрейка – во имя Храма и на его же счет, пожалуйста!

– Доброй ночи, нерисса, – с книксеном поздоровалась женщина. – Я Марго Велли, хозяйка лавки, к вашим услугам. Может, что-нибудь еще к леденцам? У нас есть свежая пастила, зефир, мармелад…

Вик вдохнула особый ванильно-горьковатый аромат, который бывает только в таких лавках.

– Еще несколько шоколадных конфет… А еще – у вас есть телефон? Можно телефонировать за счет Храма?

Продавщица с улыбкой указала в дальний угол помещения, где висит телефонный аппарат.

– Прошу. Телефонируйте сколько душе угодно. А конфеты я сейчас упакую – лучшие для адера Дрейка.

Она кокетливо поправила локон у ушка и приветливо помахала рукой – через стеклянную вставку на двери было видно замершего на улице адера.

– Передавайте конфеты с наилучшими пожеланиями от меня и моей лавки. И пусть адер заходит – ему всегда тут рады.

Вик промолчала, ничего не говоря про нравы Аквилиты. Строить глазки инквизитору – это что-то за гранью понимания.

Она телефонировала в «Королевского рыцаря». В ответ на ее вопрос всегда услужливый голос портье сообщил, что лер Хейг, лер Янг и нер Деррик так и не появлялись с утра в гостинице. Про происшествие в номере ей не стали докладывать – это совсем не телефонный разговор.

Вик, повесив трубку на рычаг телефонного аппарата, прижалась на миг к нему. Эван жив. С ним ничего не случилось. С ним все хорошо. Статистика Аквилиты железно гарантирует пять дней загула у мужчин во время Вечного карнавала. Потом они приходят в себя и возвращаются домой, как нагулявшиеся кошаки.

– Вернись, пожалуйста, Эван… – чуть слышно прошептали ее губы. – Вернись…

Вик продышала минуту слабости – ей нельзя сейчас раскисать. Она взяла бумажный кулек с конфетами, еще раз поблагодарила Марго, пообещала, что передаст адеру Дрейку все ее пожелания, и вышла на улицу. У нее еще куча дел.

Она уже более осторожно перешла улицу и протянула кулек конфет Дрейку.

– Это тебе.

– Опять попытка подкупа, Вик?

– Скорее взятка в особо крупном размере. Шоколадные – мои. – Она призналась: – Я сама себе пообещала, что подарю тебе конфеты за Алька. Я записала покупку на твой счет, но потом его оплачу. И еще – Марго, хозяйка лавки, передает тебе пламенный привет и горит желанием лично познакомиться с тобой.

– Ужасная перспектива, – признался Дрейк, быстро шагая по улице прочь – видимо, живо представил, как эта Марго бросается в преследование. – И не надо оплачивать конфеты – канцелярия Инквизиции не обеднеет. – Он порылся рукой в кульке. – Шоколадную будешь?

– Я сейчас все буду, Дрейк.

– Очень плохое настроение?

– Безумно, – призналась Вик.

Улочка раздалась в сторону небольшой площадью, на которой танцевали немногочисленные пары. Дрейк указал рукой на боковой переулок.

– Нам туда. Через мост над железнодорожными путями к морю. Тут идти совсем чуть-чуть.

Вик только кивнула – она не была уверена в своей выдержке.

На мосту Вик задержалась, рассматривая бурлящий город. Где-то тут, скорее всего под землей, сидят Эван и Полли. Полли и Эван. Но Полли надо спасать первой.

– Вик?

Вдалеке вилась петля Ривеноук. Сейчас над ней не было фейерверков и ярких огней. В небе хищной акулой плыл тяжелый, явно военный дирижабль. Вик посмотрела на Дрейка.

– Почему в небе военные?

Дрейк, облокачиваясь на перила моста, спросил в ответ:

– Ты не читаешь газеты?

– Читаю. Только городские, политика и другие страны меня не интересуют. Отец говорил, что лишние знания только забивают память, не давая запоминать нужное для расследования.

– Но ты же не вычислитель, – удивился Дрейк, протягивая Вик шоколадную конфету из кулька. – Это у вычислительных машин память конечна.

– Хорошо, я подумаю об этом. Но сейчас ответь на вопрос: почему в небе вместо полицейского дирижабля – военный, да еще тяжелый? В чем дело?

– Это призрак будущей катастрофы. Ты читала об изобретении процесса электролиза потенцозема в Вернии?

– Да, как ни странно.

– Парламент Вернии надеялся, что, обнародуя этот факт, удастся избежать катастрофы. Но, как видишь, это только придвинуло ее. Бронеходы выше по Ривеноук готовы форсировать реку. Королевский флот уже покинул базу.

Вик вздохнула. Это не ее война, не ее ума дело. Ее касаются сейчас чума, Аквилита и Эван.

– Ты тоже из тех, кто считает Тальму злом?

– При чем тут это, Вик? Империи рождаются, империи умирают – это естественный процесс. Просто некоторые это отказываются понимать. Некоторые до сих пор пытаются вернуть утерянное. Когда-то, тысячу лет назад, была Великая Ондурская империя (ондурцы, кстати, тоже вышли к границам Вернии – не хотят упустить свой кусок пирога). Потом была Вернийская империя, тогда даже зарождавшийся Олфинбург был под пятой Вернии. Сперва Северное княжество вырвалось из-под контроля вернийского императора, потом другие княжества и герцогства, которые впоследствии стали Тальмой. Так что, думаешь, стоит Вернии вернуть свои земли? Дойти опять до Олфинбурга и Северного океана?

– Ондур и Мона пытались это сделать четверть века назад.

– Потому что они, как и король Тальмы, не готовы признать, что их империи умерли. Им пора жить в реальном мире, где страны свободны и умеют договариваться друг с другом.

– Это утопия, Дрейк.

– Грешен, – согласился тот, кивая. – Грешен – лезу в помыслы божии, надеясь на благоразумие людей. Вот только… Помыслы помыслами, но человеческую волю, направляющую дирижабли, корабли и войска, никто не отменял.

– Дрейк…

Он вместо слов достал леденец и тут же раскусил его. Вот теперь точно злится. Вик неуклюже сменила тему:

– Ты, случайно, не знаешь, где шахта кера Клемента?

– Знаю. – Дрейк махнул рукой в сторону Ривеноук. – Во-о-он тот дальний холм почти за границей города, у самой реки. Дальше уже леса Сокрушителя. В шахте кера Клемента добывали бокситы, только она была весьма опасна – рядом река, бывали прорывы и затопления. Ему пришлось много денег вложить в разработку гидрозащиты.

Вик прищурилась, вспоминая рисунок на кальке и накладывая его мысленно на пейзаж. Не сходилось. На рисунке много непонятных загогулин и ответвлений, тут же им некуда идти – они уперлись бы в реку. Хотя есть вариант, что она смотрела рисунок, перепутав верх и низ, такое тоже могло быть.

– Кер Клемент был очень богат?

– Говорят, да. Он даже после закрытия шахты из-за чумы богател и богател и закончил жизнь лером – купил себе и детям титулы. Правда, потом что-то случилось, и род разорился в один момент. А что?

Ради самородного потенцита можно рискнуть и проложить штольни под Ривеноук вслед за жилой? Вложить деньги в гидрозащиту? Если она была магическая и сделана на совесть, то штольни могли уцелеть. Хотя бы одна, помеченная крестом. В том же Олфинбурге куча тоннелей под Раккери, от пешеходного до паромобильного. А Ривеноук ничуть не шире Раккери.

– Да так… Кажется, дирижабли летают тут зря.

«Эван, во что же тебя втянули?..» Вик плотно зажмурилась, чтобы не дать слезам прорваться. Король не может ошибаться. Он же проводник воли богов на земле… Вспомнился насмешливый голос Тома: король сам взял власть над Храмом в свои руки, потому что ему отказали в очередном браке.

Когда она открыла глаза, чтобы проморгаться, перед лицом была шоколадная конфета в руке Дрейка. Она взяла ее без слов и тут же сунула в рот.

Кажется, отец был не прав, когда утверждал, что лишние знания – зло.

До ресторанчика, расположенного прямо у береговой линии, они дошли молча. Вик с трудом сдерживала слезы, Дрейк о чем-то сосредоточенно думал.

Усадив Вик за небольшим круглым деревянным столом на открытой террасе, Дрейк ушел за едой. Вдоль террасы, но уже на песке, не под крышей, для согрева посетителей горел огонь в железных бочках. Он гудел, басовито пел, трещал и изредка выбрасывал искры. Тепла от него было немного, зато света и колорита – более чем. Вик сняла перчатки и поправила свечу на столе, горящую в высоком бокале, чтобы ее не задул ветер, ставя ее в центр стола. Толстое дымчатое стекло приятно грело озябшие пальцы. Шумело, накатывая на берег, море. Пахло водорослями и дымком от печи, влагой и зажаренной до золотистой корочки рыбой – почему-то именно такая сразу пришла на ум голодной Вик. И тихо, успокаивая, падал снег.