Дорога к фронту (СИ) - Ливадный Андрей Львович - Страница 49

Ситуация в воздушном бою меняется за доли секунд. Чтобы выжить надо иметь не только крепкие мышцы и тренированный вестибулярный аппарат, но и соображать на несколько шагов вперед.

Высота по приборам — тысяча двести метров. Скорость стремительно падает, а немцы приближаются и вот-вот откроют огонь.

На самом деле все происходит намного быстрее, чем это возможно обрисовать словами.

«МиГ» вибрирует. Пилоты «мессеров» уже прицелились, давая упреждение в точку, где по их расчетам я окажусь через секунду.

Не дожидаясь самопроизвольного отклонения носа в сторону земли, резко отрабатываю рулем направления, преднамеренно сваливая машину в штопор!

Да, знаю, высота недопустимо мала, но выхода нет, — трассы уже режут воздух.

Промахнулись! Они не допускали и мысли, что я пойду на столь рискованный маневр!

За два витка штопора теряется примерно семьсот-восемьсот метров высоты. Ощущения трудно передать. Земля неумолимо приближается. Очертания рельефа проносятся по кругу. В такой момент не думаешь ни о чем, кроме выхода из смертельной ситуации.

Педаль против вращения, газ убран, ручку от себя!

Взгляд застила багряная муть, но вращение прекратилось! Перехожу в пикирование, выравнивая машину почти у самой земли. Главное сделал. Вторую пару оттянул на себя! Несмотря на последствия перегрузок быстро осматриваюсь.

«И-16» стоят в оборонительном вираже, прикрывая друг друга. Благодаря высокой маневренности наших истребителей немцам пока не удалось никого сбить!

Приемлемо. Держитесь ребята!

Атакующая меня пара развернулась. Вновь на высоту они не полезли, азартно бросились вдогонку. Уверены в себе. Знают, что новые «Bf-109F2», благодаря мощному мотору и улучшенной аэродинамике крыла способны догнать «МиГ»! Где же Илья?

Постоянно кручу головой. Надо найти решение для контратаки. Все происходит на малых высотах. Нельзя долго тащить немцев за собой, добром это не закончится.

Заметил Захарова. Ильюха успел добрать немного высоты и начал пологое пикирование вдогон за висящей у меня на хвосте парой.

Он медленно, тяжело сокращает дистанцию. Мне пора уклоняться, иначе собьют!

Доворачиваю на восток. По плоскости все же резанула трасса, но, к счастью, пулеметная, а не пушечная.

Илья тем временем вышел на дистанцию огня и дал пару отсекающих очередей. Немцы задергались.

Мы с ним, как и договаривались заранее, виражим в разные стороны, заставляя пару «мессершмиттов» разделиться.

Все происходит в нечеловеческом напряжении сил, на зыбкой грани между жизнью и смертью. Одна ошибка и собьют.

Чуть отпускаю ручку, позволяя «МиГу» добрать немного скорости. Прямые отрезки полета крайне рискованны. Двигаться нужно, постоянно уклоняясь, сбивая врагу прицел, но при этом на малой высоте нет возможности маневрировать со снижением, а значит решающее значение приобретают характеристики двигателей.

Резко сбрасываю скорость. Не знаю, как отреагирует немецкий пилот. Все зависит от того, насколько опытен враг.

Фашист, чтобы не проскочить вперед, сделал «горку», тем самым интенсивно гася свою скорость, и как бы «повис» надо мной, в готовности коротко спикировать на цель.

Рулем направления делаю несколько рысканий, но немец, как я уже сказал, попался матерый. Ошибок не допускает. Дает короткие, отсекающие очереди из «MG-17», не давая мне маневрировать, хладнокровно загоняя «МиГ» в прицел. Боекомплект пушки[3] попусту не расходует.

Ситуация смертельная. Резко отвернуть в вираж не могу, — слишком мала скорость. На маневре «МиГ» сразу же уйдет в сваливание, потеряет управление и рухнет. Если дам газ, пытаясь оторваться — сразу попаду под смертельную очередь.

Идти на аварийную посадку тоже не вариант, — земля очень близко, к тому же подо мной какие-то руины.

Как уже сказал: ситуация смертельная, но для меня далеко не новая. Продолжая сбивать немцу прицел боковыми скольжениями, я полностью выпустил закрылки. Зашипела пневматика, и «МиГ» резко «оттормозился» в воздухе, опасно кренясь.

Немецкий пилот такого не ожидал. Его скорость к этому моменту тоже упала до опасного минимума, но она оставалась где-то километров под двести, а моя рывком сократилась до ста семидесяти. Дистанция между нами резко уменьшилась, и ему поневоле пришлось дать газ и взять ручку на себя, чтобы не столкнуться.

В результате он все же проскочил вперед, но сразу же попытался уйти с линии огня, выжимая из двигателя все возможное.

Даю форсаж, одновременно приподнимая нос машины. Тяжело с надрывной работой движка и ощутимой вибрацией корпуса успеваю вогнать в прицел камуфлированный серый контур с крестами на крыльях. Вжимаю обе гашетки. Синхронно заработали «ШКАСы», и «БС».

Попал!

Все это — лишь десять-пятнадцать секунд воздушного боя.

Выравниваюсь в горизонте, чтобы набрать скорость. Убираю закрылки. Земля всего в пяти-шести метрах подо мной. Задетый очередями «Bf-109F2» все же смог довернуть на запад. Явно выходит из боя. Летит, неуверенно покачиваясь с крыла на крыло. Соблазн броситься ему вдогонку велик, но осаживаю себя. Илья крутится с его ведомым. Держится, но на пределе сил. Еще два «мессера» по-прежнему атакуют защитное построение «ишачков». Сбитых пока нет и ситуацию еще можно переломить. Надо дать Илье передышку, отогнать немца, и тогда мы вдвоем сможем прийти на помощь звену Земцова.

Ведомый «мессер» сразу заметил мой маневр и, прервав атаку, отвалил в сторону, оставив в покое Захарова. Не факт, что уйдет. Скорее наберет высоту и сразу же вернется.

Первая пара немцев тем временем продолжает попытки нарушить защитное построение «И-16». Наши держатся. У «ишачков» есть серьезные повреждения, один дымит.

Траектории «мессершмиттов» напоминают движение качелей. Сначала пикирование с попыткой дать нужное упреждение по трудным, постоянно маневрирующим целям, и снова набор высоты с разворотом.

«И-16», встав в вираж, прикрывают друг друга от атак и используют любую возможность для стрельбы: как только кто-то из немцев начинает приближаться, один из «ишачков» немного доворачивает, навскидку выпуская заградительную очередь.

Держитесь ребята, мы уже близко!

Ведущий «мессер» как раз начал очередной заход. Для «И-16» благодаря высокой маневренности довернуть из виража, — не вопрос, и Ваня Демидов не выдержал, — он вдруг вырвался из защитного построения и пошел фашисту «в лоб», открыв огонь из всего бортового вооружения.

Еще секунда и воздухе вспух сдвоенный взрыв.

Почему немец не отвернул, так и осталось загадкой[4].

Меня душит горечь. Зачем, Ванек⁈ Надо было продержаться еще немного!

С трудом сглатываю вставший в горле ком. Два уцелевших в схватке «мессера» врубили форсаж и уходят на запад.

Машинально осматриваясь, я понял причину их поспешного бегства, — километрах в пяти от нас группа «МиГов» 34-го ИАП, взлетевшая на перехват штурмовиков, заставила «сто десятых» освободиться от бомб. Один немец падает, остальные тоже уходят.

Наши потянулись им вслед, а мы, сделав несколько кругов над местом гибели Ивана Демидова, взяли курс на Ржев.

Подбитый мной немец до линии фронта так и не дотянул. Он сел на вынужденную и был взят в плен. Позже, от Ковалева мы узнали, что по его показаниям в этом бою нами были сбиты четыре опытных немецких пилота, но для меня тот день навсегда остался окрашен горечью невосполнимой утраты.

[1] «Фридрих» — сленговое название моделей «Bf-109F2» и «Bf-109F4». Соответственно «Bf-109E» — «Эмиль».

[2] У Bf-109F2 вместо двух крыльевых пушек (как у Bf-107E), устанавливалась одна мотор-пушка MG.151 в развале блока цилиндров, что сокращало мощность единовременного залпа фактически вдвое.

[3] «MG 151» — автоматическая авиационная пушка с ленточным питанием под патрон 15,1 мм. В некоторых источниках классифицируется как крупнокалиберный пулемет.

[4] Вряд ли пилота убило, — на «Bf-109F2» устанавливается штатное лобовое бронестекло толщиной в шесть сантиметров. Скорее всего у «мессера» было повреждено управление, а Демидов не успел вовремя среагировать при стремительном сближении.