Клуб диких ниндзя - Кащеев Кирилл - Страница 25

– Передал – и спасибо, свободен, я сама все отнесу! – рявкнула она на Николая.

– Та мне не сложно… – Словно не слыша грубости, пацан снова потянулся за диском.

– А ну вали отсюда! – гаркнула Мурка, отдергивая диск от его протянутой руки. – Без тебя разберемся!

– Совсем дикие! – Белорус отступил. – То они бойцов подменяют, то с потолка прыгают… Придурки!

– Сам придурок! – крикнула ему вслед Мурка, зажимая диск под мышкой. – А музыку никому не отдам! Сама отнесу, сама поставлю, не хватало, чтобы и тебе тоже подгадили! – Она снова взялась за макияж.

Во все глаза Вадька и Сева следили, как брови Кисоньки изгибаются ровными, как у куклы, черными дугами, вокруг глаз разлетаются похожие на голубиные крылья синие тени, а на лицо ложится слой белой пудры, делая его похожим на маску. Из рюкзака вылетело легчайшее одеяние… Поверх зеленой кофточки и штанишек Кисонька оказалась укутана от шеи до пят в пестрые шелка. Бегая вокруг нее, как на карусели, тренер и Мурка накрутили на ее талию широкий пояс, вывязав его над попой роскошным бантом. Мальчишки обалдело уставились на «ояпонившуюся» Кисоньку. Прихватив CD, Мурка рванула в зал, остальные поспешили за ней.

Магнитофон гремел ритмичным роком, и каждым движением попадая в такт ударов музыки, на татами скакала та самая, слегка похожая на Катьку девчонка из «интернатских», облаченная в широкие черные штаны и свободную рубаху без рукавов. Прыжок переходил в подсечку, та – в кувырок, уширо-маваши сменялось маваши-гири, девчонка картинно застывала в стойке, удар, блок, удар, сложнейший поворот на одной ноге с сохранением безупречного равновесия. Эта грозная пляска была фантастически красива. Публика вокруг татами разразилась аплодисментами, послышались одобрительные выкрики. Жюри подняло таблички с баллами – выходило много. Раскрасневшаяся, тяжело дышавшая девчонка поклонилась – щеки ее пылали жарким восторженным румянцем – и лихим кувырком выкатилась прочь с татами.

– Обалдеть, как двигается, – глядя ей вслед, пробормотал Сева. – А Кисонька в этих своих тряпках и повернуться не сможет. Только и радости, что на японку похожа.

– Косинская Элла, ката без оружия! – объявил секретарь.

Они увидели Мурку, колдовавшую над магнитофоном у судейского стола. Девчонка нажала на кнопку… легкая, как звуки дождя, хрустальная музыка перезвоном пронеслась над залом. Мелко перебирая ножками, спрятав руки в ниспадавшие до пола рукава одеяния и скромнейшим образом опустив глаза, на середину татами просеменила классическая японская юная дама – разве что непривычно рыжая. Застыла на мгновение – маленькая, беззащитная, похожая на хрупкую фарфоровую куклу. Переливы музыки ткали вокруг нее неброский пейзаж, словно нарисованный тонкой кисточкой на рисовой бумаге. Крохотная японская принцесса, оставшаяся без мамок-нянек, без покровительства отца-императора, без верных самураев, одна-одинешенька перед безжалостным и жестоким миром. Ритм музыки нарастал, наполнился угрожающими нотами. Принцесса испуганно присела, всплеснув широченными рукавами… и звякнул сбитый со своей смертоносной траектории нож.

Рыжеволосая японка закружилась, шелковые рукава завертелись бешеным колесом, разметывая вокруг девушки рой запущенных в нее сюрикенов. Из-под прикрытия рукавов взметнулся шелковый пояс, вдруг ставший подвижным и гибким, как змея, и захлестнулся на горле врага, превращаясь в смертоносную удавку. Развязавшееся длинное кимоно спорхнуло с плеч и… накрыло второго нападавшего с головой, а сверху на него обрушился сокрушительный удар. Принцесса осталась в штанишках и кофточке. Не вполне подобает благородной даме, зато позволяет с легкостью вертеться на одной ноге, нанося круговые удары другой. Принцесса ушла винтом вниз, круговая подсечка… Врагов расшвыряло в разные стороны. Но их все еще было много, и сдаваться они не собирались. Принцесса замерла в стойке – игра гибких рук, блоки, способные отразить любой удар. Эффектный всплеск ладонями накрест, ломающий лезвие атакующего меча… Все, это уж слишком! Принцессе не удалось вразумить заблуждающихся, а потому время императорского милосердия для них миновало.

Это было прекрасно. Но это было и до тошноты, до кома в желудке страшно!

На кратчайшую долю мгновения девочка застыла в немыслимой позе.

Нукитэ, «рука-копье» – кончики пальцев врезаются в гортань одного из убийц, выставленная нога удерживает остальных на расстоянии. Смерть!

Нихонкэн – кулак с выставленными суставами пальцев бьет в переносицу. Смерть.

Пушечной силы удар ногой в печень. Смерть!

Пальцы, растопыренные когтями хищной птицы, бьют в грудь. Смерть! Складываются аккуратным клювиком… Смерть!

Последний из убийц пытался бежать. Это надо было делать раньше! Принцесса нагнала его немыслимым прыжком… удар пяткой в висок. Конец.

Музыка смолкла. Дыша так же ровно и спокойно, как и в начале выступления, Кисонька склонилась в каноническом поклоне и семенящим «лотосовым» шагом попятилась назад.

Сева судорожно перевел дух, только сейчас поняв, что все это время он просто не дышал. Невольно пошарил глазами, отыскивая валявшиеся на татами трупы… Ведь он же ясно, как наяву, видел… Но трупов не было. Была лишь девочка с прятавшимся под церемониальным макияжем лицом.

Над залом повисла долгая тишина… А потом все заорали. Здесь собрались настоящие профессионалы и знатоки, а потому они прекрасно понимали, какое высокое искусство только что предстало перед ними. Завороженные судьи потянулись к табличкам с оценками. Зал заорал снова – впервые на этом турнире каждый поднял высший из возможных баллов. Лицо маленькой принцессы не дрогнуло, она лишь поклонилось, приученная с равным достоинством принимать как победу, так и поражение, завернулась в свое кимоно и легкой тенью исчезла.

Зато тренер неистовствовал:

– Первая золотая! Где эта девчонка? Она хоть понимает, что стала чемпионкой Европы по ката без оружия?! – И за неимением Кисоньки он кинулся обнимать всех, кто ему под руки подвернулся. Его поздравляли и хлопали по плечам. Вадька окинул глазами зал – даже тренеры Кисонькиных соперников и те вроде рады. Но одного взгляда на трибуны хватило, чтобы понять – рады далеко не все. Девицы в вечерних туалетах сидели с кислыми физиономиями и, кажется, предъявляли какие-то претензии своим богатеньким спутникам. А те были просто в ярости – чуть ли не рычали, подсчитывая что-то на мобилках! И все время со злобой поглядывали на молодых людей при ноутбуках. Те сохраняли полное спокойствие, всем своим видом демонстрируя, что уж они-то тут ни при чем. Последнее, что Вадька видел, выходя из зала, – как состоятельные господа отдавали резкие приказы своим охранникам и те, вскочив, пробивались сквозь толпу, кого-то разыскивая.

Глава XX

Совет на детской площадке

– Я знал, что вы сможете, я верил… – расплываясь в блаженной улыбке, бормотал тренер, бредя рядом с ребятами по двору пансионата к спальному корпусу. Бои закончились, основательно стемнело, и он спотыкался на выбоинах плиток, так что ребятам пару раз приходилось его ловить, но это ничуть не сбавляло его энтузиазма. – Только не расслабляйся! – Он вдруг остановился, требовательно направив на Кисоньку палец. – Завтра должна взять золото на ката с оружием, а то будешь не чемпионка, а вроде как получемпионка! А для вас вообще еще все только начинается! – повернулся он к Ромке и Мурке. – Завтра финалы!

– Всего один бой – и все решится, – с грустной задумчивостью сказал Ромка.

– Ну, второе-то место вы себе уже по-любому отыграли, – попытался подбодрить спортсменов Сева.

– Никаких вторых! – немедленно взвился тренер. – Я сказал, что привезу домой чемпионов Европы – так и будет, а кто посмеет им не стать, того… из поезда выкину!

Ребят невольно передернуло – вот о выкидывании из поезда лучше не надо! Тренер и сам вспомнил о недавних событиях и неловко замолчал.

– Спорим, тренер ваших соперников сейчас своим то же самое говорит, – стараясь развеять неприятное молчание, вставил Вадька.