Желаете выгулять питомца? (СИ) - Шихорин Александр - Страница 27

Если остаться на его берегу, возможно, ты узнаешь всё, что однажды случится с Тельваром. А возможно, и это куда более вероятно, просто сойдёшь с ума, не в силах разобрать «когда» ты видишь то, что сейчас проплывает перед тобой.

Звук здесь тоже существовал по каким-то особым правилам. Тишина была плотной, почти осязаемой, прямо-таки до боли в ушах. Падавшие валуны грохотали тихо и глухо, на грани слышимости. Зато банальный выдох или шёпот мог превратиться в зудящий потусторонний визг, проникавший тебе прямо в голову.

Даже свет, проникавший через жгуты туч и мерцающие отражения в небе, практически застывал в воздухе кристаллическими иглами, которые медленно таяли, не достигая земли.

А потом впереди показалась она.

Идеально круглая кальдера, похожая на гигантский шрам на теле планеты. Её дно было покрыто не снегом и не камнем, а гладким зеркальным чем-то. Но оно отражало не небо над нами. Оно отражало то, чего здесь не было. Чистое голубое небо с белыми облаками, зеленые леса и стаи пёстрых птиц. Ильвар, каким он должен был быть. Это была пронзительная, тоскующая память мира.

А над самым центром этого зеркала прошлого висело то, что, видимо, и хотела показать мне Шарайнэ.

Это была не вещь. Это было её отсутствие.

Дыра в гобелене Бытия. Крохотная, едва заметная глазу. Не чёрная, но абсолютно пустая. Точка идеального ничто, которая не поглощала, а отрицала реальность и существование чего-либо. Я видел как свет, подлетая к ней слишком близко, в страхе растягивался в тонкие, дрожащие нити и огибал зерно несуществования. Я видел испуганно дрожжит воздух, пытаясь не кануть в бездну Ничего.

— Вот оно, — мрачно буркнула Шарайнэ, когда я поравнялся с ней. — Зерно Скверны. Как вам, Владыка Нотан?

Ничего не ответив, я продолжил лететь вперёд, желая разглядеть зерно получше.

Но очень быстро остановился. Я больше не хотел приближаться. Всё моё естество пыталось держаться от этой штуки как можно дальше и как можно быстрее. Мой разум пронизывало ощущение полной, окончательной и бесповоротной утраты. Ощущение того, что если подойти слишком близко, ты не просто умрешь. Ты перечеркнёшь своё существование на всех пластах времени и пространства.

А после… переродишься в нечто иное.

Глава 11

Космология и носки

Какое-то время я пробыл в ступоре, ошеломлённый захлестнувшим меня мутным потоком из страха, смятения и тоски. Скорее всего, это продлилось недолго, так как не отличавшиеся терпением Азарат и Шарайнэ всё ещё не окликнули меня, но по моим внутренним часам я проторчал так целую вечность. Однако основной причиной моего ступора стало то, что среди этой лавины тёмной тревожности я начал ощущать что-то знакомое. И чем дольше я пытался зацепиться за это едва уловимое впечатление, как оно становилось всё чётче, заставляя отступать всё остальное.

— АСАНИ, СТОЙ! — донеслось вслед.

Это был спонтанный порыв. Мне казалось, что я стою в шаге от какого-то важного понимания и я сделал этот шаг, подлетев к Зерну Скверны ещё немного.

Внешний мир исчез. Шелест создаваемого заклинаниями ветра, давление воздуха, присутствие драконесс, отражение минувших времён под ногами — всё растворилось. Растворилось в безмолвной и пустой темноте, от которой у меня заныла душа. Разрозненные лохмотья, кропотливо сшитые Аллегри воедино, трепетали и рвались прочь, натягивая нити божественных швов, и это яркой вспышкой осветило в моём разуме нужное воспоминание.

Первозданный Хаос.

Бескрайний океан Небытия, в котором я едва не растворился после встречи с Фальтом.

Неужели весь этот страх, отчаяние и предчувствие неминуемого исчезновения оказались не реакцией на нечто новое и неизведанное, а пробудившейся фантомной болью от пережитого в глубинах Хаоса?

Нет, тут что-то не то.

Эрешкигаль говорила мне, что Хаос — это не воплощение беспорядка, а абсолютный порядок, определённый пустотой и несуществованием. Всё, что по каким-то причинам не может несуществовать, выкидывается из Хаоса как помеха порядку пустоты. Но у самого Хаоса нет ни настроения, ни умысла, ни чего-либо ещё. Лишь полное Ничто. Он не способен преобразить тебя во что-то новое, иное.

Но эта штука другая. Может, это лишь моё перевозбудившееся воображение, однако я был уверен, что при контакте с ней несуществование станет лишь началом чего-то ещё. Ощущал бы я что-то подобное от крупицы Хаоса? Сильно сомневаюсь. Тогда почему…

— Потому что ты чувствуешь не Хаос, а распад, — раздался знакомый голос.

Я обнаружил, что стою на самом краю знакомой ротонды, но за её пределами, вместо звёзд, простирается лишь всё та же темнота. Аллегри с задумчивым видом стояла рядом и смотрела вглубь этой тьмы, блуждая по ней взглядом.

— Скверна — как незаживающая рана, края которой пытаются затянуться, но не могут из-за постоянного гниения. Хотя первопричина отличается, нет большой разницы в том, как распадаются душа, реальность или время. Именно этот процесс ты и ощутил. Но Хаос просто растворит в себе полученную от распада энергию, вернув её в свою колыбель, что служит началом и концом всего. А энергия после разложения Скверной остаётся в этой реальности, сгнившая и больная, распространяющаяся вокруг как зараза, подобно раковым клеткам. К счастью, здесь она слишком мала и слаба, так что не способна расползаться дальше. Лишь вызывает искажения и мутации у окружающего пространства.

— Хм… Эвона как, — чуть озадаченно кивнул я и перевёл взгляд на богиню. — Правда меня удивляет, насколько спокойно ты об этом говоришь.

— Что случилось, то случилось, чего уж теперь об этом переживать, — вздохнула Легри и, засунув руки в карманы толстовки, неспешно зашагала в сторону своего диванчика. — Как разберёмся с фиарнийцами, я попробую с ней что-нибудь сделать. Подшаманю ядро мира, накачу пару патчей…

— Почему же не исправила сразу? — спросил я, двинувшись за ней.

Девушка замерла и уставилась куда-то в сторону.

— … Не умела, — неохотно призналась она после долгой паузы. — Точнее, не понимала, как. Это мой первый мир, если что. Создай я его тогда качественней, с более стабильными и отказоустойчивыми магическими матрицами, тогда ничего подобного не случилось бы, даже охвати магическая война всю планету. Но теперь у меня, вроде бы, достаточно знаний, чтобы подправить ошибки. Ну, как минимум, попробовать.

Продолжив идти, она добралась до диванчика и плюхнулась на него, закинув ногу на ногу.

— Впрочем, я тебе не из-за Скверны мерещусь, — сообщила богиня и махнула рукой. — Присаживайся, покажу кое что.

Я сразу же воспользовался приглашением и плюхнулся рядом с Легри, попутно сцапав с кофейного столика пару печенек.

— Помнишь, я говорила, что причина «Тумана войны», за которым люды прячутся от меня, рукотворная?

Я кивнул.

— Теперь у меня есть лишнее тому подтверждение, — вздохнула Аллегри. — Ты подумал, что я не заглядывала на эту сторону Тельвара, но это не так. Заглядывала, пусть и редко. И могу сказать, что ещё пару лет назад этой дряни над Ильваром не было.

Она открыла проекцию мира и я тут же раздосадовано крякнул.

Весь континент был скрыт непроницаемой пеленой. Точно такой же, как и над самой Империей.

— Как ты понимаешь, будь дело только в самом присутствии людов как причины затуманивания, пары лет было бы недостаточно, чтоб они рассосались по всему континенту, — вздохнула она. — Так что дело точно в каком-то артефакте. Впрочем, это всё ещё не даёт никаких подсказок о том, на какой силе он основан и как его отыскать.

— Я, вроде бы, уболтал драконов провести разведку, — я повертел печенье в пальцах, разглядывая узор. — Если отыщем другие базы, то есть шансы отыскать и маскирующий артефакт… А это изображение никак нельзя отмотать на годик назад? — я ткнул печенькой в сторону проекции.

— По твоему, тут что, сервер или видеомагнитофон есть? — удивлённо покосилась на меня Легри, но сразу же нахмурилась. — Хотя мысль-то отличная. Почему я о ней раньше не подумала?.. На это даже много сил не потребуется, простенькая эфирная конструкция, которая делала бы снимки состояния мира раз в несколько…