Бывшие. Я разлюблю тебя завтра (СИ) - Ви Чарли - Страница 23

– Что ты со мной сделал? – всхлипываю я. Стягиваю края халата, хочу отвернуться. Стыдно до безумия.

Как? Как я позволила себе расслабиться и трогать себя?

Бессовестная, порочная и распутная.

– Лика, не отворачивайся, – шепчет Рамиль. – Ты не сделала ничего плохого. Успокойся.

Он разворачивает меня к себе, прижимает к груди и не даёт отстраниться.

– Пожалуйста, Рамиль, не трогай меня.

– Тш-ш, не надо плакать, малыш, – гладит меня по волосам.

– Ты использовал меня…опять. Не сдержал слово! – всхлипы становятся громче и переходят в рыдания.

Не могу сдерживаться. Больше не могу.

– Ненавижу тебя, ненавижу! За то, что ты такой непробиваемый, за то, что заставляешь делать меня то, что я не хочу.

Бью кулаком ему в грудь, чтобы отпустил. Его прикосновения прожигают кожу. Не хочу, чтобы он держал меня.

– Лика, слышишь меня? Успокойся, – шепчет Рамиль.

– Отпусти, отпусти, отпусти, – твержу как заклинание, будто он может исчезнуть, если буду продолжать повторять его.

– У тебя был кто-нибудь из мужчин после меня?

– Какая тебе разница?

Снова дёргаюсь и неожиданно получается вырваться. Вскакиваю на ноги. Единственное желание спрятаться от него. Бегу в ванную, но закрыться не успеваю, Рамиль удерживает дверь.

– Лика, подожди.

– Что тебе надо? Мало поиздевался?

– Я не издевался над тобой, – неожиданно громко рявкает Рамиль.

Его рык немного приводит меня в чувство. Я стою напротив него, готовая вцепиться в лицо, если он приблизится хоть на метр.

– Мне хотелось сделать тебе приятно. И я не заметил, чтобы тебе было больно, – более мягко продолжает Рамиль. – Перестань видеть во мне животное. Да был мой косяк в прошлом, но может, уже пора забыть обо всём, что было и начать жить настоящим.

– А я не хочу забывать.

– Ну да. Жертвой быть куда приятнее, чем пытаться выбраться из своих обид и воспоминаний.

– Ненавижу тебя.

– Не ври. Если бы ненавидела, не стонала бы от моих прикосновений.

От его слов краска заливает моё лицо. Открываю рот, но не могу ничего сказать.

Как я могла ему довериться? Он нисколько не изменился. Просто притворялся, чтобы добиться своего. Не зря же говорят, горбатого могила исправит.

– Я не хочу с тобой говорить. И вообще, не хочу больше играть в это шоу с женитьбой. Не думала, что ты такая сволочь.

– Нет, Лика, я не сволочь. Всего лишь говорю тебе то, что никто из окружающих не додумался сказать.

– Ты вообще не имеешь права лезть в мою жизнь. В договоре это не прописано.

– Так, я и не нарушил ничего.

Непонимающе хлопаю ресницами. У меня, что совсем крыша едет?

– Как это ничего не нарушил? У меня в телефоне переписка осталась. Я тебе скидывала пункты, могу зачитать. Там чёрным по белому написано, что ты не должен меня трогать и обнимать без надобности, – выпаливаю, едва не срываясь на крик.

– У нас брачная ночь. Я думаю, надобность была, – говорит он и делает шаг навстречу.

Я пячусь.

Неужели это правда? Я как дура доверилась ему. А он опять обманул.

– Что тебе от меня надо? Неужели тебе других женщин мало?

– Мне не нужны другие.

– А мне не нужен ты.

– Возвращайся в кровать. Хватит истерик.

– Я не лягу с тобой больше, – упрямо твержу и опять пячусь назад. – Завтра я подам на развод. Мне не нужны твои деньги. И я не намерена терпеть это.

– А что именно ты терпишь? Мою заботу? Или ласки? Но мне показалось ты и сама была не против.

– Ты заставил меня.

– Как? Я просто поцеловал, а твоё тело откликнулось. И в этом нет ничего плохого, если мы займёмся любовью.

– Я не хочу тебя.

– Лика, ты же врёшь. Себе самой признаться боишься.

Я молчу. Нет смысла с ним разговаривать. Он всё равно выкручивает всё в свою пользу.

– Я же не бью тебя и не обижаю. Что не так Лика? – снова он начинает говорить.

– Всё не так.

– Так и будем стоять в ванной? Может, ты успокоишься и ляжем спать?

Я оглядываюсь по сторонам, ванну здесь большая. Можно удобно устроиться, если постелить одеяло.

– Иди ложись. Я буду спать здесь.

– Что за бред! – Рамиль опять злится, взгляд тяжёлый. Он наступает, а мне отступать больше некуда. Подхватывает на руки и несёт обратно в комнату. Я вырываюсь, изгибаюсь, царапаюсь.

– Прекрати, – рычит Рамиль, почти кидает меня на кровать и наваливается сверху. – Я не буду трогать тебя. Успокойся. Слышишь меня?

– Нет, не слышу. И слышать тебя не хочу. Так нельзя поступать. У меня есть свои желания и я хочу спать в ванной.

– А я хочу, чтобы ты поцеловала меня так же, как полчаса назад. Хочу,чтобы стонала подо мной. Но я сдерживаюсь.

– Этого больше никогда не будет. Только если ты силой возьмёшь.

– Это приглашение?

Мы всё ещё боремся на кровати. Как могу, отталкиваю Рамиля, а он пытается поймать мои руки. Наконец, ему это удаётся. Он перехватывает запястья обеих рук и поднимает вверх.

– Ну? Ты успокоишься, наконец?

– Нет. Никогда не сдамся.

– Уверена?

– Да. Как никогда.

Рамиль наклоняется и целует в губы. Я сжимаю челюсть сильнее, чтобы не дать его языку проникнуть внутрь. Рамиль проводит языком по моим сжатым губам. Целует подбородок, шею, ключицу.

А тело, как назло, отзывается. От каждого прикосновения его губ внутри что-то ёкает, дрожит. Внизу живота снова тянет.

Ненавижу себя за это.

– Рамиль, пожалуйста, не надо, – я снова плачу.

– Почему? Я же чувствую, что тебя тоже тянет ко мне.

– Пожалуйста. Иначе я совсем перестану уважать себя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 30

Я так долго ждал возможности прикоснуться к ней, что едва сдерживаюсь, чтобы просто не сорвать с Лики халат, в который она вцепилась мёртвой хваткой.

– Имеешь право, – нашёптывает мне желание. – Она теперь твоя жена.

Разум же твердит, если не сдержусь, то потеряю то небольшое доверие, которого добился.

Смотрю в её заплаканные глаза. Сердце сжимается. Из-за меня всё, из-за меня боится. Как свинья себя повёл тогда, надо было лаской, а не силой. А теперь пожинаю плоды своей несдержанности.

– Лика, малышка моя, – пытаюсь её успокоить. – Не убегай. Обещаю, ничего больше не будет.

Давить на неё сейчас будет большой глупостью. Она всё ещё упрямо борется, а я не перестаю восхищаться её силой духа.

Поправляю на ней халат, хотя сосок, выглядывающий из-под края, вызывает огромное желание наклониться и обхватить его губами.

Даже голова начинает кружиться от противостояния тела и разума. Делаю над собой неимоверное усилие, заправляю края халата.

– Спи, – шепчу ей на ушко, целую в лоб и встаю с кровати.

Мне надо остыть. Находиться с ней в одной комнате пытка. Выхожу из номера прихватив пачку сигарет и иду на террасу. Ночной морозец вцепляется в моё разгорячённое тело, но я совсем не чувствую холода.

Подкуриваю сигарету. Делаю глубокую затяжку, хочу прогнать это наваждение под названием Лика.

Сколько лет задавался вопросом, что в ней есть такого, чего нет в других. Сложный вопрос. Ответа у меня нет. Разум понимает, было бы проще строить отношения с обычной девушкой. У которой нет проблем ни с головой, ни со всем остальным. Но я чувствую себя ответственным за Лику и за сына. Знал бы, что она беременна, прорвался бы. Не стал останавливаться, когда тёща не пускала. Сделал бы всё, чтобы поговорить с Ликой. А я ждал, хотел чтобы она отошла.

А надо было действовать решительнее. На всю жизнь урок. Если что-то важно и дорого надо не медлить, надо брать и не отпускать от себя. Если бы раньше это понял, мой сын не рос бы безотцовщиной как я.

Тру лоб рукой, смотрю поверх крыш. Возвращаясь мыслями в детство.

Иду домой после школы, в руке аппликация, которую делал на трудах. В честь Восьмого марта. На листок а4 приклеена корзина из цветной бумаги и объёмные цветы. Я уже представляю себе, как у мамы будут гореть глаза от счастья, как она обнимет меня, скажет “Спасибо, малыш! Такая красота, я тобой очень горжусь”. Она всегда хвалила меня и обнимала.