Брат моего парня (СИ) - Вашингтон Виктория "Washincton" - Страница 1

Брат моего парня

Виктория Вашингтон

1

Я услышала его голос ещё до того, как он вошёл.

Спокойный, низкий, с едва уловимой насмешкой — как всегда. Он говорил с кем-то по телефону, и даже в этих равнодушных словах ощущалась тяжесть, от которой хотелось сбежать. Я напряглась. Лёгкие тут же отказались работать. Каждая встреча с ним была как заноза под ногтем: вроде бы не смертельно, но больно до ужаса.

— О, и ты здесь. Какая…ожидаемость, — произнёс он, входя в гостиную.

Я подняла глаза.

И, конечно, Коул стоял в дверях — в тёмной рубашке, с расстёгнутым воротом, с тем самым прищуром, который раздражал меня до дрожи. Брови чуть приподняты, руки в карманах. Всё в нём кричало: «Тебе тут не место, нищенка».

— Ты говоришь так, будто ждал, что я исчезну, — ответила я, не скрывая колкости.

— Я надеялся, — он чуть улыбнулся. Тонкая, ледяная усмешка. — Даже свечку в церкви поставил. Но увы, ты всё ещё тут.

Он сделал пару шагов ко мне, неторопливо, как хищник, не спешащий к добыче. Просто напоминающий: он здесь. Он всегда будет здесь.

— Знаешь, Рэн, — он произнёс моё имя так, будто оно ему мешало во рту, — я до сих пор не понимаю, что брат в тебе нашёл.

Я поднялась с дивана.

— А я до сих пор не понимаю, почему ты не можешь перестать за мной наблюдать, если так презираешь. Тебе не все равно?

Он не ответил. Только смотрел. Долго.

И это было хуже, чем любые слова.

— Ты ему не пара, — произнёс он наконец, почти тихо. — И никогда не будешь ровней нашей семье.

— А может ты просто завидуешь? Завидуешь, что я выбрала твоего брата?

Он рассмеялся. Глухо. Грубо.

— Завидую? Боже упаси, нищенка. Иметь такую девушку — это стыд.

У меня перехватило дыхание, будто мне влепили пощечину. Коул часто говорил что-то подобное, но отчего-то я никогда не могла пропускать его оскорбления мимо ушей. Как бы я не хотела обратного, его слова цепляли меня за живое.

— Знаешь, что меня в тебе бесит больше всего, нищенка? — тихо произнёс Коул.

Я вздрогнула от этого слова. Он использовал его всегда как плевок. Вместо имени. В этом была вся суть: я для него не человек, а ошибка в системе. Пятно на их фамильной репутации.

— То, как ты ходишь тут, в нашем доме, будто имеешь на это право. Пользуешься всем, что тебе дают, как пиявка, присосавшаяся к жертве.

— Я ничего просила, — прошипела я. — Ни от тебя, ни от вашего клана.

— Но получила, — его пальцы сомкнулись на моём подбородке. Жёстко. — Гранд. Место в элитном кампусе. Поддержку. Всё это благодаря нашей фамилии. Благодаря моему отцу. Не обманывай себя, ты ни на что бы не пробилась сама. В этой жизни ты никто.

Я вырвалась. Резко. Глотая воздух.

— Ты правда думаешь, что я бы позволила себе быть чьей-то обузой?

— Думаю, ты просто слишком хорошо умеешь изображать гордость, чтобы заметить, что все, что у тебя есть — тебе не принадлежит.

— А ты просто боишься, что твой брат выбрал кого-то, кто сильнее, чем ты ожидал. И как бы ты не старался, у тебя не получится меня сломать.

Его челюсть дёрнулась. И я впервые увидела в его взгляде что-то не контролируемое.

Он наклонился ближе, шепнул почти в губы:

— Нет, нищенка. Я с нетерпением жду, что он наконец увидит, насколько ты слаба. И тогда ты вылетишь отсюда как пробка.

За два года, которые я встречаюсь с братом Коула, наши с ним отношения никогда нельзя было назвать нормальными. Я всегда ему не нравилась. Но после того, что случилось между нами год назад — это переросло в настолько жгучую ненависть, что я не сомневалась — он хочет меня уничтожить.

Я лишь надеялась, что о тех событиях никто никогда не узнает.

2

Я нервничала. Хотя делала вид, что нет.

Передо мной высился фасад кварцевого здания, который смахивал скорее на правительственное учреждение, чем на университет. Высокие колонны, строгие окна. Всё такое вылизанное, хищно правильное, как и большинство тех, кто внутри.

— Хватит на всё смотреть, как будто собираешься сбежать, — рядом хмыкнула Лира.

Она, как всегда, держалась легко. Волосы в хаотичном пучке, улыбка ленивая, шаг уверенный. Ни капли сомнения — будто этот мир давно принадлежал ей. И в каком-то смысле так и было. Она родилась в этом кругу. Подруга детства Кая. И с первого взгляда — полная противоположность мне.

— Я не собираюсь сбегать, — буркнула я, — просто интересно, кто из этих людей первым скажет, что я сюда не подхожу.

— Никто. Потому что ты под моей охраной, — Лира подмигнула и потащила меня за собой внутрь.

Холл был шумным. Отголоски чужих разговоров, запахи парфюма и феромонов, равнодушные взгляды, оценивающие, скользящие. Я знала, что все знают. Я — та самая Рэн. Без фамилии. Без истории. Получившая гранд. Извне. Только благодаря одному — мой парень носит нужную фамилию.

Именно так все и выглядело для них.

Я не успела выдохнуть, как почти врезалась в него.

Коул.

Он шёл по коридору так, как будто весь университет должен был встать, уступая ему путь. В чёрной рубашке, с идеально подогнанными брюками, с тем самым хищным выражением — будто всё вокруг оскорбляло его своим существованием.

Наши взгляды встретились.

Спина выгнулась инстинктивно — я будто на автомате встала в боевую стойку, готовая к защите.

Он остановился. И, конечно, заговорил первым:

— Кто бы сомневался, — сухо бросил Коул. — Я почти поверил, что ты передумаешь.

— Ещё не поздно, — я прошипела. — Повернись и свали обратно. Сделаем вид, что не видели друг друга.

— О, поверь, мне бы не составило труда, — Коул окинул меня взглядом, как будто прикидывал, что дешевле: проигнорировать меня или добить. — Просто мне интересно, насколько долго ты сможешь делать вид, что вписываешься в это место.

— Я здесь на равных.

— Нет, нищенка. Ты здесь по щедрости. И не забудь поблагодарить тех, чья фамилия открыла тебе эти двери.

Слово врезалось под рёбра. Он произнёс его так, как будто выплюнул. Словно моё присутствие здесь — это плевок в его лицо.

— Если ты так думаешь, может, наконец начнёшь просто игнорировать моё существование?

— Прекрасная идея, но есть одно но.

Он сделал шаг ближе. Почти вплотную. Воздух между нами изменился. Я почувствовала его запах — холодный, металлический, как у тех, кто привык ломать, не спрашивая разрешения. Что-то в его взгляде кольнуло кожу. Слишком глубоко. Слишком знакомо.

— Если ты хочешь, чтобы я отстал — перестань лезть мне на глаза, — выдохнул он. — В идеале забери документы из университета и больше никогда не появляйся в нашем доме. А еще, смени это вызывающую кофту, у тебя лифчик видно.

— Это просто белая футболка, — выдохнула я, уже почти не чувствуя воздуха.

— Ты в ней выглядишь, как легкодоступная дешевка. Не хочу, чтобы о брате пускали еще больше слухов из-за тебя.

— Коул, — вмешалась Лира. Голос спокойный, но с нажимом. — Зачем так грубо?

Он повернулся к ней, задержался взглядом всего на секунду.

— Знаешь, Лир, твоя привычка оберегать всё сломанное и ненужное, как в детстве, когда ты ютила выброшенных щенков, когда-нибудь тебе выйдет боком, — после этой фразы он развернулся и ушёл.

Оставив за собой глухой след напряжения, как будто в помещении стало меньше кислорода.

Я стояла, сжав кулаки, с гулом в ушах. Сердце билось как бешеное. То ли от злости, то ли от унижения. То ли потому, что он снова сумел сделать то, чего я себе не прощу — задеть меня.

— Господи, как же он меня бесит, — прошипела я. — Каждый раз, как он открывает рот, хочется вылить на него что-нибудь горячее. Или приложить что-то тяжёлое. Железное. Желательно по лбу.

Лира молчала.

Я обернулась на неё.

— Что?

— Он… не так уж плох, — медленно сказала она. — Ну, грубый, да. Но он не делает это просто так. У него свои причины. И ты… иногда тоже слишком острая.