Тени зимы (СИ) - Волков Тим - Страница 22

А вот и знакомый шофер — тоже выбрался из авто, отогнал любопытных мальчишек и принялся деловито пинать скаты.

Однако, пора, пора…

— Иван Палыч, — кто-то потянул доктора за фалды пальто.

Молодой человек обернулся:

— Анюта? Чего тебе? Только быстро!

— Ага! Я папке тоже скажу, только он сейчас занят… — сверкая глазам, зашептала Анютка Пронина. — Иван Палыч, а у нас школу-то обокрали!

— Да ты что!

— Похитили парики, грим, и накладные бороды! То, что от театрального кружка осталось. И, может быть что-то еще… Надо разбираться!

— Надо, Анюта… Отцу обязательно доложи! А сейчас… Скажи Анне Львовне, что меня срочно на выезд вызвали… Ногу кто-то сломал.

Дойдя до больницы, доктор уселся на верный «Дукс» и покатил, набирая скорость. Немного не доезжая до станции (чтобы замести следы), Иван Палыч резко развернулся и, быстро проскочив проплешину, выехал на Зареченский тракт.

Минут через двадцать он уже подъезжал к условленному месту, туда, где дорога ныряла в неглубокий овраг. Доктор едва успел спрятать мотоциклет в кустах, как услыхал свист… и тоже свистнул в ответ.

Из-за деревьев выехали двое, верхом. Один конь был гнедой, другой — мышистой масти. Ни тот, ни другой не выглядели таким уж скакунами.

— Уж какие есть, — спешившись, усмехнулся Прохор Деньков, бывший урядник, а ныне — советский милиционер. — Здоров будь, Иван Палыч! Вон, в мешке, одежка…

— А я парики с гримом привез!

Два парика оказались седым, и один — ярко-рыжим, он достался Прохору. Доктор с Лаврентьевым, кроме париков еще и приклеили-прицепили бороды. Опять же, какие были — пегие, из пакли. Облачились и в костюмы — длинные темные плащи полувоенного кроя.

— Нам бы еще «Веселый Роджер» — и чисто пираты! — не выдержав, хохотнул Иван Палыч. — Да! А Алексей Николаич где?

— Во-он, у дороги, за камнем, — Лаврентьев показал рукой. — Ждет. Эх! Срослось бы все. Получилось бы…

— Да, вроде бы, неплохо задумано, — хохотнул Прохор. — Тсс! Кажется, мотор!

— Точно! — прислушавшись, Петр Николаевич махнул рукой. — По местам, братцы! И того, осторожнее — у ревизора-то может с собой и наган быть! Ну, там дамочка должна сообразить… Ага! Вон они! Ну… с Богом!

На дороге, за деревьями, показался автомобиль — зеленый «Лорен-Дитрих». За рулем сидел Бурдаков, рядом ним — та самая дамочка в горжетке. Урча двигателем, машина плавно спустилась по склону…

— Стой, стой! — замахала руками девушка. — Все, приехали, да. Вон, за тем дубом — заимка. Авто можно здесь оставить — никто и не увидит.

Заглушив двигатель, уполномоченный тут же принялся тискать свою спутницу. Та и не думало сопротивляться, лишь кокетничала:

— Ах, ах… как романтично! Какой вы… страстный мужчина! Ох…

Улетели на заднее сиденье горжетка и шляпка. Сползло расстегнутое пальто… Обнажилось белое мраморное плечико…

— Ах, милый… здесь холодно…

— Я ж тебя согрею душа моя! Вот прямо сейчас…

— Как романтично… Ой!

«Бандиты» перемигнулись — пора!

Всадники обошли стоящий автомобиль по кругу, доктор же «атаковал» сзади!

Прямо перед капотом авто упала заранее подпиленная осина. Раздались выстрелы! Послышался женский визг…

— Ой, что это? Ай-ай!

— Не ори, — оборвал Бардуков. — Если это мазурики, попробуем договориться… Эй! Вы, там! Что вам нужно? Берите все!

— Нам гибель твоя нужна, красная сволочь! — выкрикнув, Прохор ловко прострелил колесо. — Вот вам, за все!

— Бежим! Там, за камнем, укроемся… — распахнув дверцу, дамочка рванула в условленное место.

Видя, что дело плохо, за ней же бросился и Бурдаков… На бегу огрызнулся, вытащил наган, пальнул…

— Может, все же, договоримся?

— С чертями в аду договаривайся, черт краснопузый!

Снова выстрелы. Холостые… Но уполномоченный-то об этом не знал, и, похоже, был по-настоящему напуган. Да еще дама полусвета подлива масла в огонь!

— Ай! Ой! Нас сейчас убьют… не хочу-у-у-у!

В этот момент и появился Гробовский. О, ему бы синематографические драмы снимать!

Выскочил из-за старой осины…

Выстрел! «Зауэр» — картинно — на груди…

Побежал, завалился за камень, неподалеку от двух дрожащих от страха беглецов… прицелился в «бандитов»… Снова выстрел!

— Эх… промазал! Верткий, гад… О! Вижу, на вас охотятся?

— А-а… ну, да-а… — промямлил в ответ Бурдаков. Наган свой он потерял, выронил…

— Сеньки Кривого банда, — не опуская «Зауэр», Алексей Николаевич покусал губу. — Вчера пять человек убили. Просто так!

— Просто так…

Дамочка зарыдала.

— Мне угрожали… Ничего, посчитаемся! Не так их и много. Оружие есть?

— Э-э… было…

— Вот, возьмите! — Гробовский протянул револьвер. Заряженный холостыми. — Девушку надо послать за подмогой… Как думает, добежит?

— Добежит! — недобро прищурился уполномоченный. — Никуда не денется. Э! — он грубо ткнул девчонку локтем. — Хватит реветь! Вперед, за подмогой.

— Тогда уж, скорее — назад, — выстрелив, хохотнул сыскарь. — Черт! Хотел себе спокойно поохотиться… Слышу — стреляют. Ироды эти… Так! Сейчас мы разом выстрелим, а вы, мадемуазель, со всех ног бегите! До Зарного здесь не так далеко.

— Ой, боюсь, боюсь! — затрепетала дама.

— Я вот тебе побоюсь! — Бурдаков зло взвел курок. — А ну пошла, живо!

Хлюпнув носом, дамочка выскочила из-за камня и вмиг скрылась в лесу… Только ее и видели!

— Стреляйте, стреляйте!

Боязливо высунувшись из-за камня, Бурдаков принялся хаотично палить в кусты и по бегающим там фигурам, вмиг расстреляв весь барабан. За кустами послышались крики и стоны. Кто-то упал.

— Ловко вы их! — обернувшись, одобрительно кивнул Гробовский. — Хорошо, вас встретил… Без вас бы меня одного точно бы пристрелили! Вас, кстати, как зовут?

— Михаил… Миша…

— А я — Алексей!

— Весьма… приятно… весьма-с…

— Давайте наган, перезаряжу… Тсс! Слышите что-нибудь?

— Нет…

— И я нет! Похоже, отбились… Сейчас гляну осторожненько…

— Стойте, куда же вы?

Выскочив из-за камня, Гробовский нырнул в кусты… Послышался выстрел… Сидевший наготове Иван Палыч быстренько измазал лоб и левую щеку приятеля красным театральным гримом…

— Хорош! Ну, с Богом…

Хмыкнув, сыскарь бросился обратно:

— Стреляй, Миша! Стреляй!

Один за другим бухнули выстрелы…

Гробовский со стоном свалился за камень…

— Кажется, зацепили… ничего… Зато бандиты ушли!

— Думаете — ушли?

— Улепетывали — будьте нате! Здорово вы их.

— Вас надо перевязать, — почувствовав, что опасность миновала, приосанился уполномоченный. — В машине, кажется, были бинты…

Оба осторожно покинули убежище. Послышался отдаленный стрекот мотоцикла…

Бурдаков вновь напрягся:

— Что это? Кажется, мотоциклет?

— Да нет. Мотодрезина! Железка недалеко… Ох, спасибо, что перевязал, Михаил! Без тебя бы — кровью истек.

— Это тебе спасибо… А местным я устрою, ага! Это что же за милиция тут такая? Начальника — поганой метлой к чертовой матушке!

Прибавив скорость, Иван Палыч нагнал дому полусвета почти у самой деревни. Остановился:

— Привет, Егоза! Садись сзади. Да, как там Бурдаков обставился? Ну, перед своими…

— Сказал, что хочет лично прокатиться. Сам. Ну и я тут же напросилась. Якобы местность красивую фотографировать.

— Понятно. Прыгай, поехали.

Через пять минут «Дукс» остановился у школы. Митинг уже закончился, и все зашли в здание — осматривать наглядные пособия, классы… ну и перекусить слегка.

Доктор и Егоза (такое оказалось «погоняло» у любвеобильной дамочки) поднялись по крыльцу…

Пронина Иван Палыч углядел в коридоре:

— Степан! Скорее! На вашего ревизора напали! Хорошо, Гробовский мимо проходил — охотился. Помог. Вот девушка все видела!

— Девушка…

— Надо послать людей! Да и я поеду… Алексей Николаевич, кажется, ранен…