Несчастный случай - Гарднер Лиза - Страница 24

Он стоял очень близко, одетый, как всегда, с элегантной небрежностью, в светло-коричневые слаксы и темно-синий джемпер грубой вязки. Сандал и лимон, подумала Бетти и слегка покраснела при мысли, что выдала себя слишком глубоким вдохом,

— Вы хорошо спали?

Пальцы Тристана по-прежнему лежали на ее запястье.

— Да. А вы?

— Не сомкнул глаз. Едва дождался утра — так хотел видеть вас.

Бетти смутилась, но все же не удержалась от улыбки.

— Как у вас гладко получается.

— Правда? Репетировал все утро.

Тристан усмехнулся и вдруг, совершенно неожиданно, наклонился и поцеловал ее в губы. Бетти не успела опомниться, как он уже отстранился и взял у нее корзинку.

— А если серьезно, то я уже давно не ждал наступления нового дня с таким нетерпением и предвкушением чего-то необыкновенного. Мы поедем в какое-нибудь восхитительное место. Будем бессовестно веселиться. Вы со мной?

— Я совсем не прочь бессовестно повеселиться.

— Прекрасно!

Он поставил корзинку в багажник и открыл перед Бетти дверцу. Машина выглядела изумительно. Плавные округлые линии. Великолепная внутренняя отделка. В таком автомобиле могли бы разъезжать звезды вроде Мэрилин Монро или Джеймса Дина. Бетти боялась прикоснуться к машине, но Тристан без колебаний взял ее за руку и помог опуститься на низкое, обтянутое черной кожей сиденье.

— Знаете что? — неожиданно сказал он. — Вам нужно сесть за руль.

— О нет! Я не могу…

— Да, да. Каждый человек должен хотя бы раз в жизни прокатиться за рулем спортивного автомобиля, и сегодня как раз ваша очередь.

Он помог Бетти перебраться, и она все еще протестовала, когда в руке у нее оказался маленький прямоугольный брелок. Хромированные приборы хитро помигивали. Рычаг коробки передач как будто сам прыгнул в руку. Тристан устроился рядом. Бетти едва взглянула на него. Еще не отъехав от тротуара, она уже влюбилась в автомобиль.

— Видите маленькую серебристую кнопку? — Он показал на кнопку у нижнего края брелока. — Нажмите.

Бетти нажала, и из-под боковой панели выскочил ключ зажигания, похожий на небольшое лезвие. От удивления она выронила брелок, но тут же рассмеялась.

— Кто это придумал?

— Не знаю, но штучка забавная, верно? А теперь вставьте ключ в гнездо. Вот огни поворотов, вот «дворники», а это ручной тормоз. Ну, поворачивайте.

Бетти тронулась с места осторожно. На первой передаче. Потом переключилась на вторую. Выехала на дорогу, привыкая к тому, от чего давно отвыкла. Сколько лет! И вот оказалось, что какая-то часть ее скучала по упругой податливости руля, по ощущению послушной ее воле скрытой мощи. Бетти объехала квартал, с трудом переходя с одной скорости на другую, слишком резко вдавливая в пол педаль тормоза, но Тристан словно не замечал ее неловкости, и напряжение постепенно ушло. Неожиданно для себя Бетти рассмеялась. Ей нравился этот автомобиль. Ей нравился этот мужчина.

— А теперь послушайте, Бетти. Это для вас. Тристан сдвинул серебристую панель, под которой обнаружилось множество кнопок. Он ткнул во что-то пальцем, и из скрытых динамиков хлынули звуки «Около полуночи».

— Майлс Дэвис, не забыли.

— Конечно, Бетти.

Музыкальный ритм помог ей поймать ритм двигателя, и мотор довольно заурчал. Тристан прав, подумала Бетти. Каждому надо хотя бы раз в жизни посидеть за рулем вот такой маленькой красной машинки. Это же мечта.

Она свернула на шоссе 1-76 и добавила газу. Стрелка плавно перешла в красную зону. Автомобиль прыгнул вперед, и Бетти прижало к спинке сиденья. Двадцать, сорок, восемьдесят миль в час, и никаких проблем.

— Ну вот, — одобрительно сказал Тристан. — Видите, как здорово у вас получается. Представьте, что вы гонщик, и не позволяйте никому вас обойти.

Она улыбнулась. Нажала на педаль газа. Сто миль в час — и ветер трепал волосы, и солнце било в лицо.

— Отрываемся по полной! — кричал Тристан. Бетти смеялась, Бетти давила на газ и даже не замечала, что ее спутник выражает восторг, используя любимое выражение Мэнди.

«Я люблю тебя, — думала она. — Боже, как я счастлива!»

Потом Тристан повернулся и пристально посмотрел на Бетти. Затем надел черные кожаные перчатки и провел черным пальцем по ее щеке.

— Бетти, — сказал он, — расскажите мне о вашей второй дочери. Расскажите о Кимберли.

11

Дом Мэри Олсен Рейни удалось найти только с четвертой попытки. В первый раз она просто не заметила съезда с густо обсаженной деревьями дороги. Во второй раз обнаружила съезд, но не увидела за деревьями ни малейшего признака какого-либо строения. В третий раз Рейни свернула с шоссе и, понимая, что цель близка, проехала несколько десятков метров. Выйдя из машины, прошла в сторону неожиданно открывшегося на пригорке причудливого особняка, но была вынуждена поспешно отступить, когда кто-то спустил на нее добермана. В четвертый раз Рейни доехала до конца, остановилась у обочины и подошла к скромному почтовому ящику на украшенном завитушками из кованого железа столбе, чтобы прочитать номер дома.

— Вот так шутки, — пробормотала она, не обращаясь ни к кому конкретно, потом открыла папку с собранной на Мэри Олсен информацией и просмотрела материалы еще раз. — Ха. Интересно, с кем же это, черт возьми, спит двадцатипятилетняя безработная официантка, что у нее такой домик? Может, ему требуется любовница?

Ответ на свой вопрос Рейни получила, когда подошла к парадному входу в особняк. Доктор Олсен уже отбыл на работу, но в огромном мраморном, напоминающем грот холле, куда гостью впустил дворецкий — да, настоящий дворецкий, — ей сразу же бросился в глаза написанный маслом портрет деда нынешнего хозяина. Оставив Рейни перед портретом, дворецкий отправился за миссис Олсен.

От нечего делать Рейни решила прикинуть, во сколько обошелся интерьер холла. Один громадных размеров круглый хрустальный стол со штампом Лалика [4] посередине холла… Она оценила его в двадцать штук. Один полированный боковой столик из первоклассного клена, отделанный черным орехом, на изогнутых ножках, при виде которых Людовик XIV наверняка пустил бы слюну. Примерно пятнадцать штук. Шестнадцатифутовые портьеры из желто-оранжевого бархата, отороченные золотистым атласом, снабженные милями золотого витого шнура с кистями. Тысяч двадцать, а то и тридцать — оформление витрин не было сильной стороной Рейни.

По самым минимальным подсчетам выходило не менее пятидесяти тысяч долларов, что отбрасывало Рейни даже не на, а за задворки этого мира, потому что все ее тело, насколько ей было известно, стоило не более жалких восьмидесяти баксов или что-то около этого.

— Не желаете ли кофе?

Мэри Олсен стояла на верхней ступеньке винтовой лестницы. Рейни, ожидавшая увидеть по крайней мере Скарлетт О’Хара, была несколько разочарована. Мэри не произвела того впечатления, которое соответствовало бы обстановке. Ни тебе пышной юбки. Ни роскошных волос. На Рейни выжидающе смотрела совсем молоденькая и казавшаяся испуганной девушка в голубом с желтым пестром платьице.

— Да, кофе я бы выпила, — сказала наконец Рейни, и ее голос эхом раскатился по мраморному холлу.

— Обычный или без кофеина?

— Какой смысл пить кофе без кофеина?

Мэри Олсен улыбнулась. Рейни показалось, что улыбка получилась довольно-таки вымученной. Хозяйка нервничала. Малышка Мэри, миссис доктор Олсен, боится. Кого? Выходило, что ее, Рейни.

Вот это да! Впервые за последние дни Рейни почувствовала себя хозяйкой положения.

Мэри начала спускаться по лестнице. Она шла, держась обеими руками за позолоченные перила, что выглядело довольно любопытно. Судя по всему, перебравшаяся в особняк бывшая официантка еще не привыкла к смене обстановки.

Наконец Мэри спустилась, и тут гостья сделала еще одно открытие. Хозяйка особняка оказалась на добрых три дюйма выше Рейни, у нее были роскошные темные глаза и обольстительная фигура супермодели. Это объясняло интерес, который проявил к ней доктор Олсен, но вызывало и новые вопросы. Супермодели не носят «цветочные» платья в стиле Лоры Эшли. Супермодели прохаживаются в вызывающих грешные мысли алых нарядах с глубоким декольте. Хотя, с другой стороны, в таком случае доктору Олсену пришлось бы, пожалуй, слишком часто менять дворецких.