Гридень и Ратная школа 2 (СИ) - Гримм Александр - Страница 50

По телу ни с того ни с сего пробежала крупная дрожь. А в следующую секунду рядом сверкнуло!

— Ты кто таков⁈ — грозно прорычал Коловрат.

В одно мгновение я оказался в кольце из шаровых молний. Вот только в этот момент мне не было до них дела, я никак не мог прийти в себя. Казалось, мой мир в одночасье перевернулся.

— Коловрат, ты чего? — попытался образумить старика Вацлав.

— А того! Вы, может, и не знали, но Изяслав сын Градислава, Стоумов дед — мой старый знакомец. Брат мой по крови. Один из моих десятников из Лютой сотни. И на картине — не ОН! Вот я и спрашиваю, Стоум, ты чьих будешь?

— Деда Изя, деда Изя, а вы что уезжаете?

Вокруг всё ещё статного, но уже повидавшего жизнь мужчины гурьбой сновали детки. Из-за их постоянной суеты им казалось не было числа. И все они с тревогой и слезами на глазах следили за тем, как названный дедом Изей вешал большой амбарный замок на калитку перед домом.

— Да, отлучиться мне надобно, внучка своего проведать. А то соскучился я по нему, сил больше нет терпеть. Да вы не унывайте, — мужчина потрепал по голове первого подвернувшегося мальца. — Вернусь я вскорости и тогда ещё вам сыграю и спою: и о делах ратных, и о подвигах предков, а, ежели захотите, то и о любви пылкой…

— Фу!

— О любви нам не надо!

— Ну её, любовь эту!

В один голос взвыла малышня.

— Ладно, ладно, уговорили, — по-доброму улыбнулся мужчина. — Тогда расскажу я вам сказку про умельца знатного в народе Искусником прозванным. Про дела его славные и про судьбу печальную.

— Деда Изя, а может не надо «потом»? — тоненьким голосом спросила непонятно как затесавшаяся в мальчишечью ватагу маленькая девочка. — Давай лучше сейчас, напоследок.

— Прости, милая, не могу. Сказка та ещё не окончена. Есть у неё начало, но нет пока конца. Вот я за этим концом и иду. Внучка своего повидаю и сказку как раз для вас досочиню.

— Ну деда Изя! — снова взвыла малышня.

Но старик уже не слушал. Парой широких шагов он оторвался от докучливой ребятни и побрёл в сторону тракта.

Так, погруженный в собственные думы, он и поравнялся с домом деревенского кузнеца. А там на крылечке его уже ждали. На широких деревянных ступенях сидела девица: яркая, зеленоглазая, с веснушками по всему курносому личику.

— Ну что, Кузнечик, не передумала? — без всяких предисловий спросил старик.

— Не-а, — улыбнулась в ответ рыженькая, словно лисичка, девушка. — Только ружьё прихвачу.

Глава 20

А и правда, чьих я буду? — задумался я.

Ведь как ни посмотри, а старик-то был прав. Ежели дед у меня подставной, то выходит, что и я сам…

— Погоди Коловрат, не пори горячку, не видишь, малец и сам от увиденного ошалел! — пришёл мне на помощь Зверислав.

— Видеть-то может и вижу, а только не доверяю я ему. Вот сам посуди, откуда он выискался такой хитромудрый? Я и раньше никак в толк взять не мог: как это пацан безусый, так лихо диковины всякие куёт? А вот и ответ подоспел: засланец он — как пить дать!

Словно вторя гневу хозяина, молнии, что меня окружали, затрепетали. Во все стороны полетели яркие россыпи искр.

Мы столкнулись с Коловратом взглядами, и я понял — пощады мне не видать. Громовержец был настроен решительно.

Его колкие, как льдинки, голубые глаза глядели на меня как на покойника.

Я понял, драки не миновать. Даже потянулся мыслью к горну, дабы распалить его ещё ярче. И именно в этот момент кое-кто ещё встал на мою сторону. Это был Тур. Его наполненный хрипотцой голос ураганном пронёсся по запылённому помещению:

— Погодь командир! Тебе, конечно, как старшему виднее, но поверь моей чуйке, малец явно не при делах. Вот хоть убей, не вижу я в нём злого умысла. Давай-ка мы историю его выслушаем, а там уж порешаем как с ним быть. Ну или его самого порешаем…

Последняя фраза мне не понравилась, но деваться было некуда. Каким бы потрёпанным ни выглядел коловрат, он всё ещё источал опасность. И с этой опасностью стоило считаться.

Ни то, чтобы я не был уверен в собственных силах. Совсем нет. В том, что я одолею бывшего командира лютой сотни, я ни капельки не сомневался. Уж слишком могучей силой была Незримая ковка.

Но победить — это одно, а сделать это без риска для здоровья — уже совсем другое. В лучшем случае схватка со стариком порядком измотает меня. В худшем же — я и вовсе рискую получить ранение. А ведь ещё не стоит забывать и об остальных членах отряда. Сомневаюсь, что они будут тихонько стоять в сторонке. Любой из них может подсобить Коловрату в его нелёгкой схватке. По крайней мере, тот же Тур, случись чего, точно встанет на сторону бывшего командира.

Вот и выходит, что биться мне придётся не с одним Коловратом, а по меньшей мере с двумя громовержцами. А там, глядишь, и Зверислав к ним примкнёт.

Так что останется у меня надежда разве что на Вацлава, сына Мертвоголова. Да и то слабенькая такая, едва уловимая. Он ведь паршивец эдакий, так за меня слово и не замолвил. Даже Тур и тот не подвёл, а сослуживец, с которым мы и огонь, и медные трубы прошли, наоборот, как в воды в рот набрал. Тоже мне боевой товарищ.

И только в этот момент я заметил, что сын Войтеха куда-то запропастился. За всей кутерьмой и сполохами молний я совсем потерял его из виду…

Внезапно откуда-то сбоку ярко сверкнуло, и в тот же миг до нас долетел юношеский окрик:

— Никому не двигаться! А иначе всё здесь отравлю!

Сквозь пелену перед глазами я с трудом разглядел Вацлава. Сын Мертвоголова стоял сбоку от аквариума и держал руку на вентиле. А вентиль тот был прикреплён к новенькой цистерне, в содержимом которой можно было не сомневаться. Там явно до поры до времени хранился смрадный газ. И только от нас зависело как скоро он вырвется наружу.

— Белены что ли объелся? — грозно глянул на Вацлава престарелый громовержец. — Ты давай не дури. Или не посмотрю, чем там твой папка прославился, вмиг на место поставлю.

— А давай! Поглядим кто кого! — пальцы на вентиле напряглись.

— Так, тпруу! Попридержите коней, — не выдержал уже я. Не хватало ещё тут братскую могилу устроить.

Обстановка и до этого была не ахти, а теперь и вовсе накалилась до предела и готова была вспыхнуть в любой момент. Да так вспыхнуть, что ни от кого из нас ни ножек, ни рожек не останется.

— Давайте-ка всё немного утихомиримся и вместо того, чтобы кулаками махать, послушаем мою историю. Расскажу вам всё как на духу: и про детства своё и про человека того, с картины.