Час убийства - Гарднер Лиза - Страница 60

– Да, – ответила она.

– Мы давно не были там. Почти два года. Может, после этого дела поехать туда? Устроить себе отпуск.

– Хорошо.

Голос Рейни прозвучал хрипло. На глаза, черт возьми, навернулись слезы.

Куинси уловил перемену в голосе Рейни. Повернулся к ней, и она впервые увидела, что его лицо выражает страх.

– Рейни…

– Да.

– Я сделал что-то не так?

– Дело не в тебе.

– Я бываю слишком отчужденным, ухожу с головой в свою работу…

– Это и моя работа.

– Рейни, но ты печальна. И не только сегодня. Ты уже давно не радовалась.

– Да. – Ее потрясло, что она наконец высказала это вслух и сразу испытала странное облегчение. Это слово прозвучало. Она произнесла его, признала проблему, существующую уже добрых полгода. Кто-то должен был это сказать. Куинси вновь обратил взгляд на дорогу. Руки его на руле то сжимались, то расслаблялись.

– Могу я что-нибудь сделать? – спросил он уже спокойнее. Рейни знала эту его манеру. Ударь Куинси в живот, и он лишь расправит плечи. Но если причинить зло его дочери или угрожать Рейни… Тут от него пощады не жди. Тут его темные глаза зловеще вспыхивают, поджарое тело выглядит угрожающе, и Куинси из криминалиста-аналитика высшего класса превращается в Пирса, крайне опасного человека.

Однако это происходит, лишь если причинить зло тем, кого он любит. Себя Куинси никогда не старался защищать.

– Не знаю, – резко бросила Рейни.

– Если хочешь в Орегон, я поеду в Орегон. Если тебе нужен отдых, давай устроим отдых. Если нужен простор, я дам тебе простор. Если нужно утешение, я остановлю машину и обниму тебя. Но ты должна сказать мне, Рейни, потому что я уже несколько месяцев пребываю в неведении и, кажется, схожу с ума

– Куинси…

– Рейни, я сделаю все, что угодно, лишь бы ты была радостной.

И она тихо промолвила:

– Извини, Куинси, но, кажется, я хочу ребенка.

Когда они въехали на стоянку возле Джефферсон-Холла Кэплан уже поджидал их. Его измучила жара, он устал, и предстоящие дела злили его.

– Кое-кто говорит, что наше сотрудничество закончилось, – сказал он, едва приехавшие вылезли из машины. – Что я должен иметь дело только с новым человеком, который теперь возглавляет расследование.

Куинси пожал плечами.

– Меня никто не поставил в известность о кадровых изменениях. А тебя, Рейни?

– Нет, я ничего не слышала.

– Должно быть, кое-кто подшучивает над вами, – сказал Куинси Кэплану.

Кэплан приподнял брови, неожиданно быстрым для крупного человека движением схватил сотовый телефон, пристегнутый к поясу Куинси, увидел, что он выключен, и хмыкнул.

– Разумно. Ну что ж, раз они морочат головы своим людям, добро пожаловать в мой маленький клуб. На моей территории обнаружено мертвое тело, я по-прежнему располагаю полномочиями и отказываться от них не собираюсь.

– Аминь, – произнес Куинси. Рейни зевнула. Кэплан продолжал хмуриться.

– А зачем вы хотите снова допрашивать моих часовьй. Думаете, я не сделал этого должным образом?

– Не думаем, но у нас появились новые сведения о подозреваемом.

Эти слова как будто успокоили особого агента. Он повел плечами, жестом пригласил обоих сесть в свою машину и подал на базу.

– Ребята утром были на занятиях, – сообщил Кэплан. – Я велел командиру освободить их. Оба должны ждать нас в школе. Они молодые, но смышленые. Если узнают что-то заслуживающее внимания, сообщат вам.

– Здесь что-нибудь происходило?

– Мертвых тел, слава Богу, не появлялось. Объявлений в «Квонтико сентри» тоже. Вчера вечером я встречался с родителями Бетси Рэдисон. Вот, собственно, и все.

– Трудное дело, – заметил Куинси.

– Верно.

Кэплан свернул к зданиям школы начальной подготовки. В сторонке сидели двое юных новобранцев в камуфляжной форме, подпоясанные широкими черными ремнями. Шляпы они надвинули на самые глаза, защищаясь от солнца. Когда Кэплан, Куинси и Рейни вылезли из машины, оба тут же вскочили и вытянулись в струнку. Кэплан представил им приехавших.

– Этот штатский – Пирс Куинси. Он задаст вам несколько вопросов относительно вечера пятнадцатого июля. Это его партнерша, Лорейн Коннер. Она тоже может кое о чем спросить. Отвечайте на их вопросы, ничего не утаивая. Оказывайте им уважение и сотрудничайте с ними, как с любым офицером морской пехоты, обратившимся к вам за помощью. Понятно?

– Так точно, сэр!

Кэплан кивнул Куинси.

– Можете приступать.

Куинси приподнял брови. Обстановка и демонстративность поведения были несколько необычными. Правда, Кэплан получил в последнее время немало ударов. ФБР вытеснило его из своего мира, и теперь он рисовался той властью, какой обладал в своем.

Куинси подошел к новобранцам.

– Вы оба стояли на посту в ночную смену пятнадцатого юля?

– Так точно, сэр!

– Останавливали каждую машину и проверяли документы у каждого водителя?

– Останавливали все въезжающие машины, сэр!

– Проверяли у пассажиров удостоверения личности?

– Все въезжающие на базу должны предъявлять удостоверения личности, сэр!

Куинси бросил на Рейни сухой взгляд. Та не смела взглянуть ему в глаза, опасаясь засмеяться или расплакаться. Утро уже приобрело какой-то сюрреалистический характер, и казалось, они допрашивают двух дрессированных дельфинов.

– Какие машины вы останавливали в тот вечер? – спросил Куинси.

Новобранцы впервые не дали сразу же ответа. Оба смотрели прямо перед собой, как того требовал устав, но было ясно, что они в замешательстве.

Куинси сделал другую попытку:

– Особый агент Кэплан говорит, что, по вашему сообщению, в тот вечер было много машин.

– Так точно, сэр! – немедленно выкрикнули морские пехотинцы.

– Большей частью, видимо, в них находились возвращавшиеся в общежития курсанты Национальной академии.

– Так точно, сэр!

– Это были в основном взятые напрокат или их собственные машины? Думаю, вы видели немало маленьких, неприглядных машин.

– Так точно, сэр.

– А фургоны? – осведомился Куинси. – Особенно грузовые фургоны, приезжавшие после полуночи?

Снова молчание. Солдаты нахмурились.

– Мы видели несколько фургонов, сэр, – наконец доложил один.

– Вы не заносили их в журнал регистрации, не обращали внимания на номерные знаки?

– Никак нет, сэр.

Теперь нахмурился Куинси.

– Почему? Я думал, приезжали и выезжали преимущественно легковые машины. Грузовой фургон должен был привлечь к себе внимание.

– Никак нет, сэр. Строительство, сэр.

Куинси бросил взгляд на Кэплана, и тот как будто понял.

– На базе строится несколько объектов, – объяснил особый агент. – Новые стрельбища, лаборатории, административные здания. Лето беспокойное, и у большинства бригад свои фургоны или грузовики. Людей, приезжавших на авто-догрузчиках, мы проверяли.

Куинси закрыл глаза. Рейни видела, что в нем нарастает гнев. Мелочи, о которых никто не подумал вначале. Мелочь, которая может иметь в этом деле решающее значение.

– У вас на базе работает множество строителей, – сурово заговорил Куинси, открыв глаза, и посмотрел в упор на Кэплана. – Почему вы не сказали об этом раньше?

Кэплан смущенно замялся.

– Не пришло в голову.

– На базе совершено убийство, и вам не пришло в голову сообщить, что множество мужчин в возрасте от восемнадцати до тридцати пяти лет, то есть подходящих под описание убийцы, ежедневно проезжает через эти ворота?

Теперь двое бывших часовых с любопытством смотрели на Кэплана.

– Каждый человек, получающий разрешение въезжать на базу, должен сперва пройти проверку, – ответил Кэплан. – Да, у меня есть список фамилий, и мои люди просматривали его. Но мы не допускаем на базу людей, имеющих судимость, – ни служащих, ни строителей, ни гостей, ни курсантов. Так что в этом списке подозрительных лиц нет.

– Прекрасно, – проговорил Куинси. – Но есть одна деталь, особый агент Кэплан. У нашего неопознанного субъекта нет судимости – он пока не был схвачен!