Дневник смерти. Фортуна - Нокс Ойлин - Страница 28

– Привет, – произнесла Яна. – Искал меня?

Мальчик оглянулся, удивленно смерив ее взглядом. Новикова улыбнулась ему, чувствуя внутри нарастающую смелость. Словно дым, пропитавший ее, взял верх, не отпуская. Кашель и слезы забылись. Существовала только идея фикс.

– Сдалась ты мне, – бросил в ответ мальчик, но взгляда от улыбки Яны не отвел. – Чего тебе?

– Я подумала, что хватит нам воевать. Пора развлекаться. – Новикова заметила, что и Тим с Костей отвлеклись от игры, подходя ближе. – У нас тут сарай стоит пустой, никто туда не ходит. Давайте вызовем демона!

Серый, делая глоток, едва не поперхнулся, но вовремя проглотил и уставился на девочку, явно не понимая, в чем дело и где подвох.

– Вызовем демона? – переспросил он, словно не веря. – С тобой все хорошо, Новикова?

Яна не обратила внимания на его тон, не заметила и встревоженного взгляда, приняв вопрос за очередную издевку.

– Все отлично. Если не струсите, приходите! И Нину прихватите! В половине двенадцатого жду!

Не дожидаясь ответа, она все же отправилась на поиски вероломной подруги, которая так легко и спокойно предала ее ради новенького мальчика. Вдруг Серый и компания не станут звать Нину, решив, что свидетели им не нужны. Поднимаясь вверх по ступенькам, которые вели к домикам, Новикова думала лишь о том, как бы поскорее со всем покончить. Ей хотелось увидеть этот страх в глазах парней, насладиться их ужасом.

Наступив по дороге на одуванчики, Яна даже не взглянула на них. Ничего не шелохнулось внутри, а перед глазами вновь встал поцелуй Никиты и Нины. Вспомнив это, девочка вздрогнула: колено вновь отозвалось болью, более сильной и резкой, чем раньше. Новикова поджала губы и двинулась в сторону сарая. Обойдя его, девочка, помедлив, зашла внутрь.

Пусто, сыро, мрачно.

Осторожно ступая по скрипучим половицам, она обвела взглядом заброшенное помещение. Ногу вновь прихватило, и пришлось прижать ладонь к бедру, впиваясь ногтями в кожу сквозь платье. Один неприятно согнулся пополам, ломаясь. Яна меланхолично посмотрела на свою руку. За все время, что она провела в лагере, у нее не было возможности сделать себе маникюр. Этим обычно занималась мама: они садились на кухне, и она заботливо приводила в порядок ногти дочери.

Новикова вышла из сарая и направилась обратно к себе, быстро забрала книгу, свечи и статуэтку, завернула все в ночнушку и тихонько вышла на улицу, не став задерживаться в спальне. Вместо этого девочка выбрала укромное место подальше от домиков, устроившись прямо на холодной земле. Надо было лишь подождать, пока стемнеет. Прислонившись спиной к дереву, Новикова даже не заметила, как погрузилась в сон…

…сон, который в одночасье забросил ее в самые глубокие недра сознания. Она очутилась посреди полыхающего лагеря, в порванной, наполовину сгоревшей одежде, с растрепанными волосами и ожогами по всему телу. Девочка металась от домика к домику, искала знакомых, но все они были мертвы. И только один Никита лежал на земле без сознания, раскинув руки в разные стороны. Яна бросилась к нему, попыталась пощупать пульс, но руки дрожали. Слезы потекли по щекам, капая прямо на лицо мальчика. Она не знала, что случилось, не понимала, не помнила. Тремор усилился, она попыталась приложить ухо к груди Никиты, услышать пульс. Однако треск, завывание ветра, шум пожара – все это мешало. Ее взгляд устремился в сторону сарая. В проеме стояла фигура – высокая, зловещая, неподвижная. Яна хотела закричать, но порывом ветра в лицо принесло дым, который она резко вдохнула и закашлялась. На землю закапала кровь, боль пронзила грудную клетку, горло сжалось. Фигура не шевелилась и смотрела на нее, не отводя черного, словно пропасть, взгляда…

Новикова вздрогнула и распахнула глаза. Наручные детские часы показывали одиннадцать вечера. Странно, что никто не заметил ее отсутствия и не пошел искать. Хотя… Разве странно?

Внутри вновь образовался сгусток дыма, сжимая все и мешая дышать. Ноги онемели, однако Яна все же встала. Даже против своей воли. Ступни жгло огнем похлеще, чем во сне, но девочка направилась в сторону сарая, двигаясь очень и очень медленно. Каждый шаг давался ей с болью, внутренними криками и слезами, но внешне Яна оставалась спокойной. Пламя, что проникло в нее, дым, что завладел ее сознанием, зло, что затуманило разум, – все это вело ее к ветхой постройке.

Со стороны домиков шли ребята: Серый, Тимур, Костя и Нина. Последняя выглядела недовольной и даже напуганной. В глазах страх и сомнение, но Яна приветливо улыбнулась всем, прижимая к груди сверток.

– Заходите. Будет весело…

Ник

На губах до сих пор остался вкус поцелуя. Никита лежал на больничной койке и смотрел в потолок, улыбаясь. И почему для него этот поцелуй был так важен? Погрузившись в воспоминания, парень нашел ответ. В тринадцать лет, когда он выглядел точно так же, как и сейчас, девочки обходили его стороной. Хилый, нескладный, с россыпью красно-белых бугорков по лицу и спине и с меняющимся голосом, Никита не вызывал притяжения противоположного пола. Девочкам нравились такие, как Серый, ради подобных они были готовы на все. Только с возрастом Ник научился общаться с девушками и стоять за себя. К двадцати годам прыщи стали отступать, а под кожей наконец проявились мышцы. Здесь же, в своем не самом лучшем обличье, Никита смог заинтересовать самую красивую девчонку отряда, чему был несказанно рад. Но самая красивая девчонка быстренько убежала, едва заприметив за окном Яну. Да и сама Яна исчезла из поля зрения так же быстро, как и появилась.

Время шло к обеду. Настенные часы показывали полдень, а солнце стало нещадно палить. Никаких признаков дождя. Никаких признаков грозы. Возможно, Ник ошибся, предположив, что все должно быть в точности, как вчера. Погода всегда непредсказуема, разве можно ожидать от нее регулярности? С трудом перевернувшись на бок, Никита закрыл глаза. Ему так и не удалось выспаться, а этот день казался бесконечным. Но отдохнуть у Никиты снова не получилось. Едва его начало затягивать в царство Морфея, как дверь в комнату отворилась.

– Новинкин, – услышал Ник знакомый голос. – Вставай. Пора обедать.

Василиса Сергеевна стояла в дверном проеме, сложив руки на груди. Она быстро скользнула взглядом по юношескому телу, скривив лицо, словно от боли, затем спросила:

– Живой?

Ник кивнул в ответ и начал натягивать одежду. Каждое движение отзывалось болью.

– Ты всегда так много проблем создаешь? – спросила вожатая по пути в столовую.

– Не замечал за собой раньше, – пожал плечами Ник, – на работе хвалят. – Он замялся. – Хотя мать бы с вами согласилась.

– На работе? – вскинула брови вожатая.

– Д-да я… – Ник мысленно подбирал легенду так усердно, что снова начал заикаться, – помогаю на стройке отцу. – Парень облегченно выдохнул: ответ вожатую устроил, и больше вопросов она не задавала.

В столовой Яны не было. Не встретилась она ни по пути к пищеблоку, ни у жилых корпусов. Она словно испарилась, исчезла из «Фортуны». За соседним столом Серый с друзьями говорили о том же: Новиковой нигде нет. Ник не знал, зачем ребята ее искали, но был уверен, ничего хорошего из этой встречи бы не получилось. Радуясь, что драчливая компания не смогла найти сестру раньше него, Никита ковырялся в тарелке с супом. Аппетита не было, как и желания провести в туалете несколько часов после кислых щей.

– Не занято? – Нина указала на соседний стул.

Ответ был очевидным: никто не захотел сидеть с дебоширом-новеньким, поэтому Ник обедал в одиночестве. Но он все же отрицательно помотал головой и жестом пригласил девушку составить ему компанию.

– Новикову не видел? – спросила Нина. – Не могу ее найти.

– Я тоже. – Мальчик положил ложку и отодвинул тарелку. – Как сквозь землю провалилась.

– Наверняка снова где-то ноет, – махнула рукой Нина. – С ней это часто случается по всякой ерунде. А тебе она зачем?