Дневник смерти. Фортуна - Нокс Ойлин - Страница 18

Лучи солнца все увереннее проникали сквозь оконные проемы, заполняя помещение ярким светом, отчего Нику стало тепло. Немного согревшись, парень ощутил дикую усталость. Ноги стали тяжелыми, веки поползли вниз. Никита прикрыл глаза и позволил себе немного расслабиться. Вдох. Выдох. Снова вдох. Теплый воздух наполнял легкие и дарил спокойствие. Ник слишком устал, нужно было отдохнуть. Скинув с себя мокрую одежду и бросив ее в угол комнаты, парень залез на ближайшую кровать. Ватное одеяло тут же придавило парня своим весом, отчего Ник в мгновение погрузился в сон.

– С чего ты взяла, что он здесь из-за тебя? – Девчачий голос звучал где-то рядом.

– А как еще можно объяснить, что какой-то мальчишка спит в моей кровати?! – раздалось практически возле уха, отчего Ник резко открыл глаза.

Солнце слепило, поэтому он никак не мог понять, где находится. Вокруг него собралась компания девочек, человек семь или больше. И взгляды их были прикованы к единственному представителю мужского пола. К Никите.

– Ты чего тут разлегся? – Возле кровати стояла девочка с кудрявыми светлыми волосами, сложа руки на груди и надув губы. – Иди отсюда к своим друзьям-придуркам. И скажи, что больше я на их шутки не поведусь.

Ник хлопал сонными глазами, всматриваясь в лицо девочки, но яркие солнечные лучи не давали сфокусироваться. Он не знал, что ответить, поэтому произнес нечто нечленораздельное и резким движением вскочил с кровати. В ответ раздался визг, а за ним смешки. Лица девочек покраснели. Бросив взгляд на свое отражение, Ник понял причину: единственной одеждой на худощавом нескладном теле были трусы.

– Необычная расцветка, – хихикнула высокая шатенка, разглядывая мультяшные кактусы на белом трикотаже.

Ник не мог оторвать взгляд от ее ярко-зеленых глаз. Он замер, разглядывая изгибы тонкой шеи и плеч, по которым мягко струились блестящие каштановые волосы. Она была настолько красива, что Никита загорелся идеей пригласить ее на чашечку кофе. Юный возраст девочки почему-то Никиту в данный момент совершенно не смущал. Видимо, нынешнее состояние сыграло роль. А именно – преображение.

– Чего уставился, прыщавый? – Шатенка сдвинула брови. – Оделся бы лучше, пока мы вожатых не позвали. Знаешь же, что мальчишкам сюда нельзя.

Мысли о свидании с красивой девушкой придавило реальностью. Из отражения на Никиту смотрел все тот же прыщавый подросток. И это удивляло, похоже, только его самого.

– Тебя как зовут? – вмешалась девочка с красными волосами. – Я тебя здесь не видела. Ты новенький, что ли?

– Ветрянкой болел. – Ник выдавил из себя первое, что пришло в голову. – Вчера приехал. Я – Никита.

– Полсмены пропустил, – фыркнула рыжая. – Меня Оля зовут. – Рыжеволосая подмигнула парню и повернулась к подругам: – Девчат, пойдемте. Еще до столовки дойти нужно.

Большая часть девочек, хихикая, покинула домик. В комнате остались лишь двое: зеленоглазая шатенка и обиженная хозяйка кровати.

– Забирай свои манатки и вали, – бросила шатенка и отвернулась, беря за руку подругу. – Пошли, пора на завтрак.

– Ты иди. – Девочка отдернула руку. – Я догоню.

Шатенка фыркнула и вышла из корпуса, громко хлопнув дверью. Кудрявая девчонка стояла так близко, что Ник смог наконец ее разглядеть. И чем дольше он смотрел в голубые глаза, тем яснее понимал: он нашел ее. Нашел свою сестру.

Яна

Яна хмуро смотрела на незнакомого мальчика. Возможно, это была очередная шутка ее постоянных обидчиков, которые не переставали удивлять находчивостью. То каких-то жуков ей подкинут, то толкнут, то подножку поставят. А девочка даже ответить им ничем не могла: любая попытка оборачивалась неудачей, и Яна чувствовала себя ужасно глупой и неумелой.

– Вставай уже, – недовольно произнесла девочка, понимая, что поспать ей не удастся. Незваный гость успел уже дважды сесть обратно на постель в попытках одеться.

Каждое утро в лагере начиналось с зарядки на берегу, отчего домики казались заброшенными и пустыми: ни единого звука, ни малейшего движения. Но воздух мгновенно наполнялся красками после окончания упражнений, когда дети шумной толпой спешили обратно. Кто-то стремился поспать еще немного – например, Новикова, а кто-то уже строил грандиозные планы на весь день. Поэтому утро у девочки начиналось только после второго пробуждения, о котором сегодня она могла забыть.

– С добрым утром, буренка! – крикнул Тим, влетая в комнату. Следом показались и остальные парни. Яна, все еще глядя на незнакомца, округлила глаза от ужаса и резко обернулась. И почти сразу зажмурилась. Мальчишки окатили ее ледяной водой, с хохотом наблюдая, как одежда мгновенно прилипла к телу, подчеркивая пышные формы. Заглянувшие на шум девочки тоже не удержались от улыбки.

– Идиоты, – пробормотала Яна, чувствуя себя вдвойне униженной. Она боялась оглянуться, чтобы не встречаться взглядом с новым мальчиком, но все же чуть-чуть повернула голову в его сторону. И отступила на шаг в сторону от ужаса: мокрой была не только сама Новикова, но и ее постель, и незнакомец, который не успел толком встать. – Пошли прочь! – взвизгнула Яна неожиданно даже для самой себя. Не так она хотела начать этот день, не так собиралась его продолжить.

Стоило ей открыть глаза на рассвете, вдохнуть свежий лесной воздух, как первая же мысль ворвалась в ее сонное сознание – сегодня ее день рождения. Родители обязаны были сделать ей подарок и забрать отсюда, увезти подальше. Но почему-то ни ласкового взгляда матери, ни строгой улыбки отца, ни визга младшего брата не было. Никого не было. Только странный мальчишка, который воспользовался ее отсутствием, чтобы выспаться в ее же кровати. Наверняка еще и с грязными ногами забрался под одеяло.

– Что за шум?! – раздался голос вожатой с улицы, и все обидчики гурьбой высыпали из домика, спеша ретироваться, пока никого не поймали и не заставили собирать хворост на вечер или драить полы на кухне. Яна бросила раздраженный взгляд на дверь, сразу понимая, что никто не переступит порог комнаты.

– Иди отсюда, – бросила девочка, приложив все силы, чтобы не разрыдаться при незнакомце. – Иди к своим дружкам и передай им, что они все идиоты! – Яна чуть повысила голос, который откровенно дрожал. Мальчик выглядел несколько потрясенным, растерянным и даже… возмущенным? Яна подняла на него глаза, полные слез, и резко отвернулась.

– Но я не…

– Точно. Ты не. – Новикова помотала головой, смахнув унизительную влагу. Вспомнила, что он новенький, а значит, возможно, не имел отношения к ее обидчикам, и она поспешила с выводами. – Подожди меня за дверью, – очень тихо попросила девочка, надеясь, что он не станет задавать глупых вопросов и пытаться предложить ей ненужную помощь. – Пожалуйста, – добавила Яна с нажимом, процедив сквозь зубы одно единственное слово.

Незнакомец кое-как натянул на себя одежду и вышел, прикрыв дверь. Она даже имени его не запомнила – слишком насыщенное утро. Возможно, Яна не узнает его в лицо, когда они столкнутся снаружи. Но пока никого не было, девочка осторожно стянула с себя мокрую одежду, зло сжимая пальцами ткань. Костяшки побелели, на виске ощутимо запульсировала вена. Ужасно хотелось рвать и метать, кричать до потери сознания, но Новикова сделала глубокий вдох и разжала пальцы, роняя юбку на пол. Мокрой тряпкой она шлепнулась на половицы, и Яна небрежно пнула эту массу ногой. Трусы неприятно липли к телу, а спортивный лифчик, больше похожий на очень короткий топик, противно облегал формирующуюся грудь.

Девочка чувствовала себя отвратительно. Почему, почему она не могла родиться мальчиком, которому было бы наплевать на свой внешний вид и который бы точно не позволил дать себя в обиду? Почему она родилась такой несуразной, некрасивой, жирной? Другие девочки носили нижнее белье настолько грациозно, что Яна иной раз сверялась с брошюрой на столике – точно они в лагере, или их ненароком занесло на конкурс красоты?