Выброшенная жена для генерала дракона (СИ) - Юраш Кристина - Страница 9

— Потому что так было при Артуре, — сказала она тихо, осматривая стены и полки. — И так останется. Пока я жива. А вот помру — делай что хочешь!

Эта аптека — не магазин. Это… памятник. Грязный, вонючий, но наш. И всё кругом — это память!

Я понимала, что нехорошее предчувствие не покидает меня. Я остановилась, задумалась и…

— Марта… — я обернулась. — Давай завтра не будем работать. Пусть это будет санитарный день. Мы приберемся, приведем здесь всё в порядок.

— Чего? — фыркнула она.

— У нас тут грязи по щиколотку… И… — начала я, чувствуя, что предчувствие немного успокаивается, словно мысли об уборке его утешают.

— А деньги кто зарабатывать будет? — ворчливо спросила Марта.

— Просто поверь. Есть у меня нехорошее предчувствие! — вздохнула я, вспоминая удары тростью, позор и унижение.

Глава 17

Марта посмотрела на меня как на сумасшедшую. Но потом кивнула:

— Ладно. Только не говори, что я одобрила. Я ничего не одобряю. Я просто… не против.

На всякий случай я даже брызнула на пол немного воды и рассыпала немного извести у входа — чтобы пахло «строительством».

— Пусть хоть что-то будет правдой, — подумала я. А потом повесила на окно табличку: «Санитарный день».

Честно сказать, я боялась. Я боялась собственных мыслей, собственных страхов, воспоминаний. И все это слиплось в один комок, который вращался внутри, поднимаясь к горлу и не давая мне расслабиться ни на секунду.

Я побрела в лабораторию, где была кровать. Марта спала наверху, где когда-то она жила с мужем.

Я легла спать, чувствуя, как верчусь как юла от нервов. Что-то внутри нагнетало, подсказывало, что добром это дело не кончится. Но в то же время я пыталась себя успокоить, мол, какое дело лорду Арвейну до меня теперь? И если Йенсен действительно любит меня, то не станет рассказывать обо мне отцу…

Ладно, поживем — увидим!

Уснула я лишь под утро, а проснулась оттого, что слышу стук в дверь.

Тук! Тук! Тук!

Я встала, наскоро привела себя в порядок, решив, что это были посетители.

Отворив засов, я открыла дверь, и на меня шагнули двое.

Послышался шаг.

Чёткий. Официальный. Как будто в дверь вошел сам закон.

В дверях стояли двое — в чёрных мундирах с серебряными пуговицами, в перчатках до локтя, с лицами, выглаженными, как бумага для указов. Один держал блокнот, другой — перо и чернильницу. Взгляды — холодные, без любопытства. Только оценка.

— Санитарная королевская инспекция, — произнёс первый, не здороваясь. — Жалоба поступила сегодня утром. От благородного дома Арвейн.

У меня внутри всё похолодело.

Йенсен.

Нет, не Йенсен. Лорд Арвейн.

— Простите, но мы не работаем, — сказала я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

О, боже! Предчувствие меня не обмануло!

Они вошли. Осмотрелись. Не сказали ни слова. Просто запоминали.

Пол — в пыли и пятнах от зелий.

Окна — в жире.

Фартук Марты — как будто его использовали вместо тряпки для мытья канализации.

— Соответствует жалобе, — сказал второй чиновник, уже черкая в блокноте. — Полная антисанитария. Нарушение статьи 14, пункт 3: «Лекарские заведения обязаны поддерживать уровень чистоты, соответствующий стандартам Королевской Аптекарской Гильдии».

— Мы не работаем. У нас санитарный день, — снова вежливо напомнила я, указывая глазами на табличку. — А чистоту поддерживаем изо всех сил!

— Что-то не видно, — отрезал первый, не глядя на неё. — Предписываем немедленную приостановку деятельности до устранения нарушений. Штраф — 200 лорноров. При повторной проверке — конфискация имущества и лишение лицензии. Навсегда!

Марта побледнела. Потом резко вытащила из-под прилавка кошель.

— Вот! Пятьдесят! Возьмите! — сказала она, протягивая монеты.

Чиновники даже не посмотрели на деньги.

Один из них слегка отстранился, будто боялся, что монеты заразят его грязью.

Я поняла: они не берут взятки.

Они выполняют приказ. У лорда Арвейна длинные руки и хорошие знакомства.

«Ты была права. Сказал. Он всё сказал отцу!» — сглотнула я неприятную мысль.

И тут я вспомнила — как в моём старом мире учили: стой на своём!

— Это что? Взятка? — спросил чиновник, а глаза его сощурились. — А вы знаете, что за дачу взятки должностному лицу вам грозит тюрьма!

Глава 18

Я резко шагнула вперёд, схватила Марту за плечи и громко, с дрожью в голосе, воскликнула:

— Бабушка! Милая!

Она не поняла.

— Это не бригада строителей! — продолжала я, глядя прямо в глаза чиновникам. — Это — проверка! Деньги ты отдашь бригаде… Положи их на место… Строители сказали, скоро будут!

Я тут же улыбнулась проверке.

— Ах, простите, это — моя бабушка. Она немного не в себе… Вы уже третий, кому она предлагает деньги, путая со строителями…

Потом тише, почти шёпотом, но так, чтобы услышали:

— Бабушка… Приляг. Тебе нельзя волноваться. Врач же сказал…

Марта мгновенно поняла.

Она застонала, прижала руку к груди и медленно опустилась на стул, будто у неё начался приступ.

— Я разберусь, — улыбнулась я, выступая вперед.

— Вот предписание! — протянули мне лист. — Нужна ваша подпись, что вы ознакомлены!

— Но у нас санитарный день и немного ремонт, — усмехнулась я. — Мы ждем бригаду строителей! Только вот их нет, хотя они обещали прийти утром. Мы не работаем. О каком нарушении может идти речь, если аптека временно закрыта?

Но мы всех предупредили! К тому же вы видите здесь покупателей? И я не вижу!

— Ой! — простонала Марта, а я извинилась и повела ее в лабораторию.

— Я отведу бабушку в кровать, — улыбнулась я, надеясь выиграть время.

Мы вошли в лабораторию, а я уложила Марту на кровать, накрывая одеялом.

— Тс… — прошептала я, глядя ей в глаза. — Просто подыгрывай!

— Итак, вот предписание, — произнес чиновник.

— Одну минутку! Бабушке плохо! — остановила его я. — Сейчас я найду, куда она положила лекарство.

Я шуршала по всей аптеке, а сама старалась создать шум, суету и прочие неприятные моменты, которые так раздражают людей. Схватив первое попавшееся зелье, я отнесла его в лабораторию и поставила на стол.

— Пей, бабушка! — громко произнесла я, чувствуя, как пульс застучал в висках.

Я вышла и вернулась к чиновникам, стараясь улыбаться.

— Я не буду подписывать! — ответила я. — У нас есть табличка! Мы не работаем! У нас генеральная уборка!

«Хоть бы прокатило!» — подумала я.

И тут в дверь постучались.

— О! Строители! — обрадовалась я, решив показать, как сильно сегодня мы «не работаем».

На пороге стоял тот самый сопливый бородач.

— Дай еще зелье от насморка! — потребовал он.

— Завтра! Все завтра! У нас санитарный день! Мы следим за гигиеной помещения! — громко произнесла я. — У нас санитарный день!

Я дождалась, когда он уйдет, а потом закрыла дверь на засов.

— Ба! Там краску привезли! — закричала я, решив пользоваться моментом. — Дай деньги! Я схожу, заберу! А то перед людьми неудобно!

Чиновники стояли, не зная, что и думать.

Марта отслюнявила мне денег, а я бросилась прочь, зная, что Марта акт не подпишет.

За углом был магазинчик со всякой магической ерундой. И я купила две огромные банки краски, кисти и средство для отмывания грязи.

Я вошла, но упрямые чиновники все еще стояли.

— Ба, тебе продавец передает привет! Извиняется, что вчера не было. А то у нас день простоя получился. Он спрашивал, как твое здоровье! — врала я, видя, как чиновники переглядываются.

— Подпишите акт, — произнес чиновник, тыча мне бумагу.

— Я не буду ничего подписывать! Табличка есть! Санитарная обработка идет полным ходом. В чем проблема? А то, что грязно — это понятно! Поэтому и убираем! — возмутилась я, махнув кистью и оставив белые следы из капель на полу.

— Хм… — кивнул чиновник с бумагой. — Лорд Арвейн в своей жалобе утверждает, что вы не соблюдаете гигиену! А это — злостное нарушение, когда речь идет о жизни и здоровье людей!