Хейтер из рода Стужевых, том 3 (СИ) - Машуков Тимур - Страница 13

— Спи, козлина тупорылая, спи, — прошептал он. — Когда уже запомнишь, что я Небесный, тварь? Задрал со своим «Нёба»!

Он напрягся, сжал кулаки и задрожал от рвущегося наружу гнева, но сдержал его. Спустя пару десятков секунд парень сделал глубокий вдох-выдох и уселся на стул за своим столом. Он собирался сделать уроки в блаженной тишине и спокойствии.

Разумеется, Глеб Небесный прекрасно знал, что было в письме. Ведь он сам его и подбросил в карман «друга», выполняя указание Светланы Водяновой.

— Недолго осталось, — прошептал он, открывая тетрадь. — Ещё чуть-чуть, и всё это закончится.

Небесному только и оставалось, что утешать себя, да терпеть пренебрежительное отношение Огнева. Он прекрасно знал, что тот давно и глубоко подсел на стимуляторы и даже не подозревает, что там есть ещё кое-что. Так что пока пусть спит без задних ног и ничего не слышит. Но вот когда проснётся — будет полон сил. И этот ад продолжится.

Интерлюдия

Приглушённый гул толпы остался где-то внизу, не достигая уединённой вип-ложи. Здесь царила тихая, дорогая прохлада. Полулёжа в глубоком кресле из тёмной кожи, Максимилиан Водянов смотрел, не отрываясь, на огромный экран, вмонтированный в стену.

Там в замедленном повторе танцевала пара бойцов. Один — крупный, тяжеловесный — шёл вперёд, словно бульдозер. Другой — тот, что интересовал Максимилиана, — двигался с обманчивой лёгкостью, уворачиваясь, провоцируя, и его удары, редкие и точные, всегда находили слабое место в обороне противника. Вспышка огня, резкое движение — и тяжеловес падал на пол. Это было эффектно и зрелищно. Толпа гудела, полная восторга.

Максимилиан пригубил рубиновое вино из хрустального бокала, его взгляд был холодным и аналитическим. Он мысленно отмечал детали: работу ног, расчёт, сдержанную ярость. Демон прекрасно понимал, что делает и зачем. Он играл со своим противником, поливая его пламенем, работая на публику.

Тихий щелчок открывающейся двери нарушил концентрацию. В ложу вошёл мужчина в безупречно сидящем тёмном костюме, с квадратной челюстью и пустым взглядом профессионального охранника.

— Господин Водянов, — голос его был низким и подобострастным. — Демон отказался. Снова. Передал, что не намерен тратить время на «светские беседы».

Охранник сделал паузу, ожидая реакции. Не получив её, он добавил, и в его тоне зазвучали металлические нотки:

— В следующий раз можно будет не спрашивать. Просто притащим этого наглеца за шиворот. Поучим уважению.

Максимилиан медленно повернул голову. Его серые глаза уставились на охранника не гневно, а с лёгким, почти скучающим недоумением.

— Ваня, — произнёс Водянов тихо, но так, что каждый звук приобрёл свинцовую тяжесть. — На какой должности ты числишься? Глава службы безопасности клуба. Верно?

— Да, господин, — испуганно ответил тот. — Но…

— А я? — Максимилиан поднял бровь, перебив его.

— Вы… вы начальник регионального распределения бойцов, господин Водянов.

— Именно. Я — принимаю решения. Ты — обеспечиваешь их исполнение. Предлагать варианты исполнения — не в твоей компетенции. Тем более столь… топорные. Ясно?

Его голос не повысился ни на децибел, но Ваня побледнел и вытянулся в струнку.

— Совершенно ясно, господин. Прошу прощения.

— Выйди.

Охранник исчез так же бесшумно, как и появился. Максимилиан снова обратился к экрану, к замершему кадру, где его новый «проект» стоял над поверженным противником с лицом, скрытым маской. Нарисованная демоническая улыбка прекрасно сочеталась с азартом в голубых глазах, которые будто смеялись над миром.

— Притащить за шиворот, — тихо усмехнулся Водянов. — Грубо. Глупо. Неэффективно.

Его мозг, вышколенный годами управления людьми и капиталами, уже выстраивал логическую цепочку.

Индивидуалист. Отказ от встречи с человеком его статуса и влияния — не наглость. Это ярчайший маркер сильной, независимой личности. Такой человек не терпит принуждения. Излишнее давление вызовет лишь агрессию и полный разрыв контакта.

Мотивация. Что движет им? Не деньги — иначе бы уже продался. Не слава — он работает в подполье, не рвётся наверх. Значит, нечто иное. Внутренний драйв. Жажда самореализации. Возможно, личная месть миру. Сам говорил о тренировках. Но для чего они? Нужно найти этот рычаг.

Подход. Давить нельзя. Нужно предложить то, что он не сможет отвергнуть. Но предложить так, чтобы это выглядело его выбором. Дать ему почувствовать себя хозяином положения. Тогда он будет уверен в том, что ничем не рискует от сотрудничества, а наоборот, сам в прибыли, когда оппонент в минусе. И это чувство будет его пьянить. Он не заметит, как перейдёт черту не возврата.

Ключик. Он где-то здесь. В его манере боя. В этой сдержанной ярости. В этой потребности доказывать своё превосходство. Нужно изучить его вдоль и поперёк. Найти слабость. Не физическую — психологическую. У каждого она есть.

Максимилиан снова поднёс бокал к губам, на его лице играла лёгкая, почти незаметная улыбка. Это была не улыбка радости, а ухмылка шахматиста, который только что увидел гениальный ход на десять шагов вперёд.

— Уж я-то найду к тебе ключик, мой маленький Демон, — пробормотал он. — Сначала ты будешь драться для себя. Потом — для меня. И даже не заметишь, как это произойдёт.

Он нажал кнопку на пульте, и запись пошла заново.

Глава 7

Мы с ребятами шли к общежитию после вечерней тренировки. Воздух был прохладен, а щёки щипал лёгкий морозец. Всё вокруг укрыто тонким слоем снега, а с неба падали редкие снежинки. Они красиво мелькали в свете уличных фонарей.

Я размышлял о прошедшей тренировке с лёгкой улыбкой. Если не распыляться энергией, то личного гнева могло хватить на несложные атаки. Мой скилл прокачался весьма недурно за последние дни. Теперь я уже не чувствовал себя обезоруженным перед противником. Главное, начать, а так кто угодно разозлится, если «лёгкая жертва» будет успешно контратаковать, ещё и сыпля едкими шуточками. Все мои страхи о том, что придётся сначала получать по лицу перед каждой битвой, оказались пустыми.

— Сегодня хорошо поработали, — голос Ксении оторвал меня от размышлений. Она украдкой поглядывала на меня, будто что-то задумала. — Но мы уже начали привыкать друг к другу. Это… немного разочаровывающе. Нам бы новых соперников.

— Для этого занятия есть, — парировал я.

— Так неинтересно, — она изобразила на лице недовольство. — Сам знаешь, в нашем потоке одни слабаки. Мы — сильнейшие.

Тут сложно было спорить, так что я лишь хмыкнул. Ясно, решила предложить идею, но не уверена, что она хорошая. Забавно, что за этим ледяным образом высокомерной графини скрывается довольно наивная и нерешительная девушка. Конечно, в бою она зверь, но когда речь доходит до импровизации, так начинаются небольшие «проблемы». Чувствуется, что она сидела в золотой клетке. Увы, она лишь хороший исполнитель, но не стратег.

— Рассказывай, что там у тебя, не томи, — улыбался я, так как пауза затянулась. Говорю ж — нерешительная она в некоторых моментах.

— Вот бы нам потренироваться со вторым курсом! Или, вообще… с третьим! Со слабаками какими-нибудь. В своей группе они, может, в конце рейтинга, но для нас в самый раз.

— Марии это неинтересно, — отмахнулся я от очевидной кандидатуры второкурсницы.

— Да, знаю, — задумчиво протянула Земская. — Твоя сестра, хоть и сильная, могла бы сдерживаться для нас. Но, увы.

Ксения вздохнула грустно, и мы прошли ещё какое-то время в молчании. Вася вообще не спешил озвучивать свои мысли по теме, да и что он мог сказать?

— У Тани есть брат со старшего курса, — внезапно сказала она, и я тут же напрягся, — жаль только, что характер подкачал. А так он сильный, лучший на своём потоке. Мог бы нас чему-то новому научить. Но, увы.

Она произнесла это максимально нейтрально, с лёгким оттенком сожаления, как о досадной помехе. Так что я сделал глубокий вдох, чтобы избавиться от раздражительности, ведь в её словах был смысл.