Тайная помощница для ректора-орка (СИ) - Демидова Татьяна - Страница 8

— Наедине, — его голос низкий и властный, хрипловатый, — мое имя Дорхар. Запомни.

Пока я ошеломлённо осваиваю его новое требование, он легко опрокидывает меня на спину и нависает сверху, снова принимая свой вес на локти.

— Повтори вопрос. С моим именем, — требует он. — На ты.

Его дыхание горячим веером касается моего лица.

Замираю от нового трепета. Простой звук его имени, произнесённый мной наедине, кажется более интимным, чем всё, что было до этого.

Горло пересыхает. Жаркий спазм внизу живота заставляет меня тихо ахнуть.

— Дорхар… — имя срывается с моих губ шёпотом, и я облизываю губу, — почему… не больно? Как… ты так сделал?

Он медленно кивает и довольно усмехается. Удобно устраивается рядом, опираясь на локоть, так, что я вся под его взглядом. Его свободная рука ложится на мой живот. Ладонь огромная, тёплая, делает круг по моему трепещущему животу.

— Потому что женское тело — не враг, которому нужно причинить боль, а инструмент, который нужно настроить, — его пальцы начинают медленное, плавное движение вверх, к моей груди. — Его нужно разогреть. Хорошо возбудить.

Его большой палец находит мой сосок, напряжённый, ждущий прикосновений. Он начинает водить по нему медленными, гипнотическими кругами. По моему телу тут же растекается волна густого удовольствия. Из горла вырывается стон.

— Кровь приливает к коже, к мягким тканям, — продолжает он спокойно, будто читает лекцию, а его палец тем временем скользит к другому соску, ласкает его, заставляет меня выгибаться ему навстречу. — Они наливаются, становятся податливыми. Чувствительными.

Его рука скользит вниз, по животу, и я задерживаю дыхание. Два пальца легко, почти невесомо проводят по самому чувствительному мест между моих ног, едва касаясь бугорка.

— Особенно здесь, — его голос звучит прямо у моего уха. — Здесь нужно быть внимательным. Медленным.

Его пальцы давят сильнее, и на этот раз это не намёк, а точное, уверенное движение.

Он находит тот самый чувствительный узелок и начинает ласкать его — нежно, но настойчиво. Сначала кругами, затем лёгкими, поступательными движениями.

Мои мысли путаются. Я пытаюсь слушать его слова, но тело говорит громче. Оно живёт своей жизнью, подчиняясь ритму его пальцев.

Мои стоны становятся громче, прерывистее. Бёдра сами начинают двигаться, подставляясь под его руку.

— И когда возбуждение достигает пика… — его голос кажется таким далёким сквозь нарастающий гул в ушах.

Я уже его не слышу. Внутри всё сжимается в тугой, огненный ком.

Волна удовольствия накатывает стремительно, смывая всё. Я громко, без стыда кричу, моё тело выгибается дугой, судорожно сжимаясь в сладких спазмах. Он не останавливается, продлевая наслаждение, пока я не падаю на простыни, обессиленная.

Дорхар смотрит на меня, и в его глазах я вижу одобрение. Его пальцы, мокрые от меня, снова касаются моего перевозбуждённого клитора, и я вздрагиваю — слишком чувствительно.

— …тело само открывается, — продолжает он, как будто не было этой бури, продолжая мягко и неумолим ласкать меня внизу, — и оно готово принять. Без боли. Без сопротивления.

Второй оргазм накатывает быстрее, нарастая горячей дрожью в глубине. Я уже близко, так близко… Но в самый последний момент он убирает руку.

Я издаю жалобный, протестующий звук. Но прежде чем я успеваю что-то понять, он раздвигает мои ноги шире, его тело нависает над моим, и я чувствую знакомое давление у входа. Твёрдое, горячее, огромное.

— Дорхар… — успеваю я прошептать.

Он вторгается одним сильным, уверенным толчком, сразу заполняя до предела моё подготовленное, жаждущее лоно.

Я громко кричу от этого внезапного, совершенного наполнения. И тут же кончаю, бурно, судорожно, чувствуя, как моя плоть пульсирует вокруг его члена сладкими долгими спазмами.

Он замирает, давая мне пережить эту бурю.

— Понятно изложил? — его голос хриплый и дрожит от сдерживаемого смеха.

Не могу говорить. Я могу только кивать, захлёбываясь собственным дыханием и улыбаться широко и счастливо. Ведь мне так хорошо…

Моё тело ещё бьётся в мелкой дрожи, а я уже обнимаю его, заглядывая в его лицо. Смотрит так внимательно. Тоже улыбается. Сердце замирает даже, какой он строгий и красивый.

Смотрит ведь и явно ждёт ответа.

— Да, понятно… — наконец вырывается у меня долгий, стонущий выдох. — Дааааа…

Ректор хмыкает, и снова двигается внутри меня. Нескольких плавных глубоких толчков оказывается достаточно — третий оргазм, не такой яростный, но более глубокий, разливается по всему телу горячей волной.

Я чувствую, как сжимаю его внутри себя, и это сводит с ума. Ошеломлённо смотрю на него, и он хищно улыбается.

Не даёт мне опомниться. С лёгкостью переворачивает меня на живот. Становится на колени позади, обхватывает руками мои бёдра, приподнимая. Мой громкий стон от плавного проникновения. Новый угол, новая глубина.

Снова начинает двигаться. Молча. Спальню теперь наполняют только его тяжёлое дыхание и мои прерывистые, бессвязные стоны. Мой очередной сокрушительный оргазм. Новая поза — теперь на боку.

Кажется, он знает моё тело лучше, чем я сама. Каждое движение, каждый толчок приводит меня к новому и новому оргазму.

Он меняет позы с умелой точностью. Мои оргазмы сменяют друг друга, почти не прекращаясь. Они уже не такие яркие, но более продолжительные, размытые. Сливаются в одно длинное непрерывное наслаждение.

Я тону в этом море ощущений, перестаю думать, почти перестаю дышать. Я — просто тело, которое он методично доводит до пика снова и снова.

Всё это приводит к новой нарастающей волне, взрываясь ярким, потрясающим наслаждением.

Всё залито жаром, всё сведено спазмами бесконечного наслаждения. Эмоции зашкаливают: благодарность, стыд, восторг, покорность, и сквозь всё это — всепоглощающее чувство правильности, что всё происходит именно так, как и должно быть.

Глава 9. Теперь ты

Мое тело, полностью расслабленное, становится податливым и невесомым. Его сильные руки скользят подо мной. Одним плавным движением он поднимает меня на руки, прижимает к себе.

Я обвиваю его шею руками и прижимаюсь лицом к его горячей коже, вдыхая запах его тела, смешанный с нашими страстными ароматами.

Он проносит меня через спальню в соседнее помещение, оказывающееся купальней. В центре пола — огромная, почти круглая чаша, утопленная в пол, наполовину заполненная водой.

Когда он успел наполнить ее?.. От чаши исходит легкий пар. Вода мягко подсвечивается снизу, создавая таинственное, мерцающее сияние.

Свечение отражается на медных трубах, играет на листьях экзотических растений в массивных керамических вазах, расставленных у стен и в углах.

Полумрак купальни кажется густым от запаха трав, сандала и чего-то цветочного, неуловимого.

Дорхар удерживает меня бережно. Спускается со мной на руках по ступеням и входит в воду. Не отпускает меня сразу, остаётся стоять, удерживая меня на руках, и мы смотрим друг на друга в этом волшебном свете.

Такой неуловимо интимный момент… Мне нравится вот так, в его уверенных сильных руках. Смотреть в его глаза. Любоваться им, красивым, строгим, спокойным, уверенным.

Не хочу думать. Хочу наслаждаться этими мгновениями. С ним.

Потом он дергает краешком губ и медленно опускает меня в теплую воду, продолжая смотреть на меня.

Вода оказывается идеальной температуры, шелковистой от добавленных масел.

— Расслабься, — его голос звучит тихо, непривычно мягко.

Он протягивает руку и берет с полки небольшую медную чашу. Зачерпывает воду и медленно выливает ее мне на плечи. Струйки текут по спине.

Затем он берет кусок мыла с насыщенным, древесным ароматом. Намыливает свои ладони и начинает мыть меня.

Его ладони скользят по моим плечам, спине, рукам с гипнотической медлительностью. Он смывает с меня всё: страх, стыд, напряжение. Каждое прикосновение обдуманное, наполненное неспешной сосредоточенностью.