Второгодка. Пенталогия (СИ) - Ромов Дмитрий - Страница 65

Я молча слушал.

— Всё это очень хорошо, — продолжила директриса, — но есть одна очень странная и крайне неприятная вещь… И я хочу, чтобы ты срочно, пока вся школа не сошла с ума, объяснил, что это значит.

Она взяла в руки свой мобильник и, уткнувшись в него, начала что-то искать. Часы на стене звонко, методично и бездушно отщёлкивали оставшиеся нам времена. Так-так-так-так…

— Вот — наконец, воскликнула Медуза. — Я не знаю, кто это прислал. Обычно такие вещи не подписывают своими именами. Но оставить подобное без внимания я никак не могу…

Она нажала на экран и кабинет наполнился сладкими вздохами и страстными стонами:

— Ещё… ещё… Красивый…

Я нахмурился и подался вперёд, пытаясь всунуть брелок в щель между боковой панелью и столешницей. Директриса протянула телефон, и я замер, увидев ужас, творившийся на экране.

25. Только хардкор

В наши времена компромат тоже существовал. Может быть, его даже было больше. И грязные, гнусные, отвратительные материалы тоже попадались, и совсем нередко. Но, как правило, в этих материалах реально фигурировали лица, которых пытались скомпрометировать. Например, человек, похожий на генерального прокурора.

Нет, я не говорю, что мы были честнее, если бы в наше время существовали такие инструменты, как тот же дипфейк… Оу… даже дух захватывает от рейтингов, которых могла бы достичь программа телекиллера Доренко.

Но, тем не менее, то что я увидел, меня поразило. Даже, несмотря на то, что я был более-менее подготовлен рассказами Глитча о возможностях нейросетей. Но, одно дело послушать рассказ, а другое — увидеть собственными глазами.

И то, что я увидел выглядело до ужаса натурально и… гадко. На видео я занимался сексом с Альфой. Если бы участником этого кинофильма был не я, а кто-то из моих знакомых, например, тот же Назар или Мэт, я бы ни на секунду не усомнился в достоверности записи.

Но себя я уже более-менее помнил. Тем более, кожа на теле у экранного меня была значительно темнее кожи лица. Фигура была более коренастой и явно не подростковой. Да и, судя по груди актрисы, исполнявшей роль Альфы, возраст её был сильно почтеннее, чем, собственно, у настоящей Альфы. И…

— Вот… — ткнул я пальцем. — Вот, смотрите сами, здесь лицо будто бы съехало в сторону. Никаких сомнений в том, что это… фейк! Посмотрите сами. Это стопроцентный фейк.

— Я-то посмотрела, — усмехнулась Медуза. — И даже несколько раз. И, вполне возможно, то что ты говоришь действительно правда. Да только, какая разница, фейк это или подлинная история?

— Вы шутите? А если бы на видео было ваше лицо, а не лицо Елены Владимировны?

— Так в том-то и соль, Сергей, что на этом конкретном видео не моё лицо. Это лицо Алфёровой, а это лицо Краснова. И вот вопрос, на который я очень хочу получить ответ. Почему это злоумышленник выбрал именно два ваших лица, чтобы слепить вот эту гадость?

— Вероятно, имеет зуб именно на нас.

— И чем это можно объяснить? Зачем кому-то порочить именно вас? Может быть, потому, что дыма без огня не бывает? Как ты думаешь?

— Вы что, Лидия Игоревна? Вы понимаете, что говорите?

— Я-то понимаю, а вот понимаешь ли ты? Понимаешь ли ты, что сейчас начнётся в школе? Возможно, пока мы с тобой здесь сидим это видео уже перелетает с экрана на экран твоих товарищей.

— Это вряд ли, — пожал я плечами. — Во время уроков все мобильные телефоны должны быть выключены.

— Ну, на перемене. Она скоро начнётся.

— Хорошо, — согласился я. — Это всё возможно. Но как я могу помешать этому?

— А представь, что эта прекрасная и эмоциональная запись появится за пределами школы? Какой-нибудь хайпожор, ЛОМ-инфлюэнсер пожелает пропиариться на жареном и выплеснет эту запись в массы. В народ, так сказать. Ты это представляешь?

Половину слов не понял, но в целом — да…

— Да, — пожал я плечами. — Единственное, чего я не представляю — это что вы хотите от меня? Кто-то слепил эту поделку, не выдерживающую критики, и вы хотите чтобы я что? Чтобы я сказал, мол, да, это я, это правда, простите меня, я ухожу в другую школу? Насколько я знаю в моём переводе из школы были лично вы заинтересованы.

— Что? — растянула она губы в удивлённой улыбке.

— И ещё один человек, приходивший к вам на приём. А что если тот же самый э-э-э… ЛОМ… напишет, что руководство школы использует недопустимые методы для расправы над неугодными учениками и учителями? Эффект будет не меньше, не так ли?

— Погоди, Сергей, — замотала головой директриса. — Я ведь тебе не враг, пойми. Мы с тобой находимся в одной лодке, нам обоим не нужен скандал.

— Лично мне всё равно, вообще-то. — пожал я плечами. — Но только до тех пор, пока вы не начали давить на меня или на Алфёрову. А если начнёте, то мне этот скандал станет, как раз, очень полезен. Потому что все увидят ваши методы управления школой.

— Погоди… — замотала она головой и её роскошная причёска оперной дивы взволнованно заколыхалась. — То есть… Я не понимаю…

— То есть, я прошу вас не шантажировать меня этим дипфейком, потому что я способен из этого устроить политическую акцию. И тогда вопрос, кто из нас должен в обязательном порядке покинуть школу, уже не будет казаться предопределённым.

Наступила пауза и только часы с безразличием взрывного устройства продолжали тикать.

— Я всего лишь хотела, — нахмурившись, произнесла директриса, — чтобы ты прояснил ситуацию и сказал, насколько происходящее на этом видео имеет под собой основания.

— Никаких оснований. Оно дико и оскорбительно. Более того, я шокирован, что в кабинете директора школы вынужден смотреть порнографические материалы да ещё и делиться впечатлениями.

— Я тебя услышала, — сухо ответила Медуза и поджала губы. — Можешь идти. Думаю, ты понимаешь, что в твоих интересах не распространяться о том, что ты увидел.

Я не ответил, молча встал и вышел. Диктофон остался в кабинете, крепко присобаченным к столу Медузы.

Что касалось видео… Я рассматривал два варианта. Либо это сделал Витя в желании, как он написал, раздавить и дискредитировать Альфу, либо это было сделано Никитосом или Медузой, чтобы выпнуть меня из школы. А заодно и Алфёрову. На неё у директрисы тоже зуб был заточен.

На перемене всё было спокойно, никто не гоготал и не показывал друг другу скандальный ролик. Стало быть, пока это было просто предупреждением. Альфа прислала сообщение, что нам нужно срочно встретиться, но не в школе и так, чтобы никто не видел.

Я предложил бар городской бани. Она долго не отвечала, но, подумав, согласилась. После уроков я рванул туда. Правда не сразу. Меня вызвал на встречу Пётр Романов. Во дворе универмага среди множества автомобилей стоял грузовой вэн «Фольксваген».

Я подошёл и постучал в дверь. Она открылась, и я впрыгнул в тёмный салон. Дверь захлопнулась, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к полумраку.

— Ну что, шпион, — усмехнулся Пётр. — Как жизнь нелегальная? Молчишь, ничего не сообщаешь, не звонишь, не пишешь. Присаживайся.

Салон был пыльным и пустым. Я сел на обычный фанерный стул. Романов сидел на таком же.

— Взялся за гуж — иди в душ, — кисло усмехнулся он. — Слыхал русскую народную мудрость?

— Назвался груздем — лечись дальше, — серьёзно ответил я. — Фоменкой вы меня за пояс не заткнёте.

— Это радует, — кивнул он. — Только мне от тебя не прибаутки нужны, а реальные дела. Есть у тебя реальные дела?

— Сегодня поставил цыгану программу на мобильник, — кивнул я.

— Молодец, — ободряюще подмигнул Пётр. — Уже кое-что. Как удалось?

— Пришлось привлечь спеца по компьютерам.

— Что ещё за спец? — насторожился Романов.

— Да, есть там у нас один. Ему доверяют свои телефоны все крутые чуваки в школе. Он им ставит приложения для крипты, даёт советы, что покупать, что продавать и так далее. Сам я доступа к их технике не имею. Поэтому решил вербануть помощника.