Тренировочный день 7 (СИ) - Хонихоев Виталий - Страница 22

— Как бы я не старалась — все равно Лильку не догоню. — мотает головой Айгуля.

— Догонишь. Если будешь идти каждый день, понемногу. Дорогу осилит идущий. В отличие от Лили ты тоже талант.

— Я — талант? Да ты шутишь…

— Да, ты — талантлива. Твои физические показатели с самого начала были лишь чуть выше средних, но ты талантлива в своем упорстве, в тяжелом труде, понимаешь? Лиля у нас тут как стрекоза, которая лето красное пропела. А ты — муравей. В отличие от нее ничто не будет даваться тебе легко. Каждый сантиметр, каждый шаг будет даваться с трудом. Но… — Виктор сделал паузу и бросил в костер еще несколько веточек. Веселое пламя тут же накинулось на новую пищу, затрещав и поднявшись выше, освещая все вокруг. Айгуля пододвинулась чуть поближе к нему.

— Но? — спросила она, не дождавшись продолжения: — что «но»?

— А? — Виктор отмахнулся от дыма: — чего?

— Ты сказал, что каждый шаг будет даваться мне с трудом, а потом сказал «но». Чего «но»-то?

— Я так сказал?

— Витька!

— Ладно-ладно. Но… разве ты боишься труда?

— А?

— Ты всю жизнь работала над собой. Думаешь я не вижу, как ты остаешься после тренировки, продолжаешь оттачивать движения? Как проигрываешь в уме комбинации после матча? Как записываешь все в свою тетрадку? Ты гений тяжелого труда, Салчакова и в перспективе, в потенциале… понимаешь, тяжкий труд всегда побеждает талант.

— Труд побеждает талант…

— Порядок бьет класс. Труд побеждает талант. Вода мокрая. — Виктор пожимает плечами: — прописные истины. Тебя разве этому не учили?

— Да, но… — девушка прикусывает губу: — то есть ты хочешь сказать, что у меня есть шансы? Что я смогу быть как Лилька? И… даже превзойти ее?

— Кто знает. — он вздыхает, глядя в пляшущее пламя: — кто знает…

— Ты! Ты только что говорил, что «труд побеждает талант»! — глаза Айгули мечут молнии, она выпрямляется и упирает руки в бока: — только что говорил!

— Угу. — кивает он: — говорил. Просто у Лили может быть и то и другое… она пока не старается, но может начать в любой момент.

— Но… что тогда делать⁈

— Стараться в два раза больше, конечно же. — отвечает он: — как в той сказке про Алису, когда чтобы просто остаться на месте нужно было бежать со всех ног. А чтобы попасть куда-то в другое место нужно было бежать в два раза быстрее. Вот так и тут, чтобы опередить Лилю нужно стараться в два раза больше. Видишь, как все просто?

— Вот ты скотина, Витька. — говорит девушка, глядя на него с восхищением и качая головой: — это что же получается, ты тут на мне свои тренерские штучки применяешь? Мотивируешь меня на тренировки?

— Ха. Да если бы тебя нужно было мотивировать… ты и сама мотивирована. У тебя веры в себя не хватает, только и всего. — прищуривается на нее Виктор: — ты и Лилька — вы разные. У нее своя специфика работы, у тебя — своя. И потом, вы в одной команде теперь. Радуйся, что она на твоей стороне.

— Поверь мне, я радуюсь. — серьезно говорит Айгуля: — я же знаю, что я ей не соперница на площадке. И… вообще везде.

— Ну, ну. Я же только что сказал, что стоит только постараться… труд побеждает талант.

— Да? И как это работает в личной жизни? Ладно на площадке, я понимаю. — девушка встряхивает копной черных волос: — а в личной жизни? Лилька красивая, маленькая блондинка, такие мужчинам нравятся, а я высокая, выше среднего роста, да еще и узбечка. Такие никому не нравятся. Как тут стараться? То есть… — она пододвигается к Виктору и заглядывает ему в глаза: — я примерно понимаю, как, но толку нет.

— Что за глупости ты говоришь! Ты просто очаровательна, настоящая принцесса Будур из детского фильма, восточная красавица… а рост никогда препятствием не был. Любви все возрасты, цвета кожи и роста покорны! — взмахивает рукой Виктор: — и вообще, нет препятствий для чувств! Да в тебя любой влюбится! А какая у тебя улыбка!

— Да? А чего же ты ко мне вчера не приставал? — говорит Айгуля.

— А? — не понял Виктор.

— Мы же у тебя дома ночевали… я на кровати, а ты на полу. Если бы я тебе нравилась ты бы ко мне приставать начал. Тем более что… мы же договорились… — девушка отвела взгляд.

— А? — Виктор моргнул.

— А ты даже не пришел ночью! Значит я тебе не нравлюсь вовсе! Ты меня уродиной считаешь! — она обвиняюще ткнула в него пальцем. Виктор поднял руки, словно на него только что наставили крупнокалиберный пулемет и приказали сдаться. Вот что в голове у девушек? Пристаешь — обижаются, не пристаешь — тоже. И вообще, где есть инструкция, когда именно можно и нужно приставать, а когда лучше рядом даже не дышать? И когда они успели от обсуждения перспектив команды и спортивной карьеры перейти на отношения между ним и Лилей? Отрицать все? Нельзя с отрицания начинать, это заведомо проигрышная позиция, нельзя начинать с «да вовсе ты не уродина!», это оправдания, а они звучат жалко. Нужно в наступление идти и фокус сместить…

— Очень нравишься! — говорит Виктор: — и еще как приставал! И хотел приставать, вот прямо всю ночью облапал. Однако все же решил быть джентльменом и подождать до свадьбы. Ну и потом, заниматься сексом со спящей девушкой это неправильно.

— Врешь ты все. — прищуривается девушка, но по ее губам скользит легкая улыбка: — хотя ладно. Оправдался. Я бы могла…

— А?

— Ну в смысле… — девушка оглядывается: — Светка с Маринкой спят, а мы тут вдвоем. А у тебя спальник большой. Могла бы.

— Могла?

— Точно. — кивает Айгуля: — но не буду. Потому что ты мне как… ну как старший брат, вот. И вообще, я тебя первая нашла, а эта Лилька… в общем она мне тоже как сестра. А брат с сестрой это уже неправильно. Так что я могла бы… но не стану.

— Блин. — разочарованно тянет Виктор: — а может мы далекие брат и сестра? Троюродные там… или сводные? Или я приемный?

— Не, Полищук, даже не надейся. Все, ты теперь с Бергштейн. И Волокитиной. Не завидую я тебе. — качает головой девушка: — но так тебе и надо. За то, что ты бабник.

— Это я-то бабник? Вот если бы ты все-таки смогла… у меня место в спальнике есть.

— Скажи спасибо что я твою репутацию берегу, Полищук.

— А мы бы никому не сказали.

— Все, спокойной ночи. — Айгуля встает, откидывает волосы назад и уходит в палатку. Виктор провожает ее взглядом и прихлопывает еще одного комара. Пожимает плечами. Устраивается поудобнее, глядя в костер. Надо бы поспать, но не спится. Он поднимает взгляд выше и всматривается в ночное небо, по которому раскиданы мохнатые звезды, висящие неожиданно близко над землей. В городе таких звезд нет, думает он, в городе звезды едва видны…

— Не спишь? — раздается голос рядом и он вздыхает.

Глава 12

— Не спишь? — раздается голос. Виктор смотрит в костер, туда, где ярко-желтые языки пламени уже совсем взяли разрушенные стены крепости и торжествующе пляшут на самом верху. Рядом садится Светка, поджимая ноги под себя и поправив рукой выбившиеся из-под резинки волосы. Берет лежащую рядом длинную ветку и тычет ею в костер, поправляя угольки и отмахиваясь от дыма второй рукой.

— Сплю. — отвечает Виктор, решив, что на глупый вопрос нужно обязательно отвечать глупым же ответом: — сплю и вижу сны. И во сне ко мне все продолжают девушки приходить, одна за другой. Жалко, что все еще одетые, но ночь только началась, все возможно. В конце концов это же сон…

— А мне вчера такие дикие сны снились. — невпопад замечает Светка, продолжая задумчиво ворошить угольки длинной веткой: — как будто я в цирке выступаю, номера объявляю, представляешь? А там слоны, тигры, акробаты, лошадь летающая и пудели на задних лапах с пишущими машинками… ловко так печатают, прямо на ходу.

— Ну вот у меня во сне слонов нет. И лошади не летают. Только одна Светлана из палатки вышла. Чего не спишь-то? — Виктор снова расстегивает молнию на спальнике и садится прямо, поджав ноги под себя по-турецки. Он уже понял, что со Светкой нужно поговорить, все-таки она сильно с Батором поссорилась перед поездкой.