Курс на СССР. Трилогия - Тим Волков, Андрей Посняков (СИ) - Волков Тим - Страница 1

Курс на СССР: Переписать жизнь заново!

Глава 1

Москва, август 2025 года. Удаленная от центра промзона.

— Мне страшно.

— Это пройдёт.

— Вы не понимаете — это смертельно опасно! Нас убьют! Вас и меня!

— Это просто паника, — я глубоко вдохнул. — Ну что там?

С информаторами всегда так — если сразу не обрушивают на голову поток компромата, то значит будут тянуть из тебя жилы, действовать на нервы. Этот — худой трясущийся и обильно потеющий мужичок, — точно крови попьет, прежде чем что-то сольет.

Если вообще сделка состоится.

Игра стоит свеч. Высшая точка моей карьеры — уничтожить одну из самых опасных бандитских группировок нашего времени, а заодно и расправиться с Сергеем Гребенюком, лидером «Северных волков». И я это сделаю.

— Вы простой журналист! — произнес информатор с плохо скрываемым пренебрежением в голосе.

— Верно, — кивнул я, стараясь не зацикливаться на эмоциях собеседника. — И что это меняет?

— Вообще-то… — он выжидательно посмотрел на меня, как бы соображая, а не стоит ли поднять цену за информацию.

— Хотите передать компромат полиции? — я не стал поддаваться на провокацию. — Пожалуйста. Только помните, что и там у «Северных волков» есть свои люди. Нужная информация не дойдет до суда, в отличие о имени того, кто ее нарыл. И тогда поздно ночью к вам придут гости. И поедете вы с ними в лес… в багажнике машины… в разных пакетах…

— Запугиваете? — насторожился он.

— Нет, просто анекдот вспомнил, — устало ухмыльнулся я. — Олег, послушайте…

— Не называйте моего имени! — взвизгнул он. — Нас весь могут и услышать.

— Здесь? — я удивленно огляделся.

Пустырь на окраине города. Пыльный, заросший бурьяном, с ржавыми остовами грузовых машин, брошенных здесь еще в девяностые. Вроде здесь собирались построить какой-то торговый центр, да так все и затухло.

Заливая всё багровым светом, солнце клонилось к закату. Очень символично. Я вздохнул. Шестьдесят лет — возраст, когда большинство моих коллег уже сидят на пенсии, попивая чай и перелистывая подшивки старых газет.

Но не я.

Я все еще гонюсь за призрачной мечтой, как отставший пассажир за уходящим поездом. В журналистике я всего пять лет, как говорится, осуществляю свою заветную детскую мечту. Но мою работу уже прочувствовали многие сильные мира сего. Теперь знают и боятся, потому что мои резонансные статьи не были простым набором слов. Громкие разоблачения коррупционеров и взяточников… По следам проводимых мной журналистских расследований не один зарвавшийся вор, дорвавшийся до власти лишился своей мнимой неприкосновенности. Немало было предано суду. Что ж, поделом. Я не собираюсь останавливаться. Правда за мной.

И сейчас, в кармане стоящего передо мной информатора, нервно трясущегося от страха и алчности, очередной компромат. Он позвонил мне три дня назад. Его голос вибрировал, как будто кто-то держал его за горло.

«У меня есть информация про Коваленко. Я все знаю. Всю правду. Хотел бы вам ее передать… Чтобы вы статью… Но если они про меня узнают…»

Коваленко — замглавы городской администрации, человек с рыбьими глазами и улыбкой акулы. Его связи тянутся от мэрии к самым темным углам криминального мира. Если верить слухам, «Северные волки» во главе с Сергеем Гребенюком не просто его тень — они сила. И я не уверен, кто из них главнее.

— Здесь безопасно, — произнес я, чтобы хоть немного успокоить дрожащего от страха информатора.

— Нигде не безопасно… — буркнул он, испуганно озираясь.

Вот ведь зануда какой! Такое ощущение, что он специально тянет время. Только зачем? Передал бы информацию и быстро ушел, чтобы лишний раз не светиться в моём обществе.

Периферическим зрением я заметил какое-то движение, но, когда я повернул голову, за грудой металлолома, там, где была тень, ничего не было, только ветер шевелил сухую траву. Сердце тревожно ёкнуло, но я глубоко вдохнул и заставил себя успокоиться. Показалось? Возможно. С возрастом нервишки уже не те, но инстинкты все еще острые.

— Давайте, мы все же перейдем к делу? — предложил я, решив немного нажать на бедолагу. — Или вообще не поднимаем это дело и расходимся.

Подействовало.

— Ладно, сейчас…

Он сделал шаг ближе, но остановился, будто боялся пересечь невидимую черту. Его дрожащие пальцы нервно теребили молнию на куртке.

— Я… я не уверен, что это хорошая идея, — бормотал он, сноваоглядываясь по сторонам. — Если они узнают…

— Они не узнают, — сказал я, стараясь сохранить хотя бы остатки спокойствия и не плюнуть на всё это. — Я профессионал. Знаю, как защитить информатора. Твои сведения — это билет за решетку не только для Коваленко. Ты же сам сказал, что у тебя есть железные доказательства.

— Д… да, — он судорожно сжал губы и зачем-то застегнул молнию на куртке до самого горла.

— Ну, что там у тебя? — теряя терпение я протянул руку. — Давай, или расходимся.

Его взгляд метнулся к горизонту, где солнце уже почти скрылось за крышами домов. Я снова заметил тень — на этот раз за старым грузовиком, в десятке метров от нас. Мелькнула и пропала. Может, просто игра света? Или там действительно кто-то есть. Тот, кого так боится информатор.

Я сделал вид, что поправляю очки, а на самом деле сконцентрировал внимание на окружающем пространстве. Ничего. Только пыль и тишина.

— У меня есть записи, — нервной скороговоркой, глотая слова, зачастил информатор. — Разговоры. Коваленко встречался с ними. С «волками». Я был там… случайно. Они обсуждали тендеры. Городские контракты. Миллиарды. Они делят их, как пирог. Коваленко получает откаты, а «волки»… они делают всю грязную работу. Я все записал.

— Какие записи? — я шагнул ближе, чувствуя, как повышающийся адреналин начинает отдавать болью в висках. — Телефонные? Видео?

— Аудио,— он сипел, почти шептал и его голос тонул в шуме поднимающегося ветра. — И документы. Я просто имею доступ к его компьютеру, к некоторым файлам. Скачал… Но если они узнают, что это я…

— Никто не узнает, — уверил его я. — Давайте мне записи, и я сделаю так, что Коваленко не выкрутится. Моя статья разнесет его деяния в клочья. А «волков» прижмут следом.

Он смотрел на меня с открытым страхом в глазах, и это была не просто нервозность, а животный, первобытный ужас. Я много раз видел этот взгляд в глазах людей, которые понимали, что их жизнь висит на волоске.

Но он всё ещё колебался, будто ждал чего-то. Его пальцы судорожно сжимали молнию, и в какой-то момент мне показалось, что она в конце концов оторвется.

И снова это движение. На этот раз дальше, у края пустыря, где начинались кусты. Тень была слишком быстрой для птицы или животного. Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Теперь было ясно, что мы здесь не одни. Нужно уходить, ради общей безопасности… но я не мог упустить такой шанс. Только не сегодня.

— Хорошо, — наконец выдохнул он. — Я отдам вам флешку. Но… вы должны пообещать. Никаких утечек. Если они узнают…

— Не узнают, — сказал я, протягивая руку. — Давай. Быстрее!

Он медленно полез во внутренний карман куртки, глядя мне прямо в глаза, будто ожидая, что я откажусь от задуманного. Шорох гравия за спиной заставил меня резко обернуться. Ничего. Только пустырь, тени и закатное небо. Но я знал, что это не просто нервы. Кто-то здесь был. Следил. Ждал.

Олег обреченно протянул мне флешку на повлажневшей ладони. Я сжал в кулаке маленькую, черную, почти невесомую Кащееву смерть, чувствуя, как она впивается в кожу. Неужели и в самом деле получилось?

Я сжал флешку крепче и повернулся, чтобы уйти, но вновь скорее больше почувствовал, чем увидел это странное движение теней. И отблеск линзы, холодный и резкий, как глаз хищника. Снайпер? Что, всё так серьёзно?

Он лежал на возвышении, среди зарослей, винтовка была направлена прямо на меня.